Путь меча - Владислав Шубин

– Геворн заткни эту падаль. – Бран отвернулся, ища взглядом Торбина. Послышалась короткая возня, закончившаяся натужным верещанием, от которого глава стражи вздрогнул и вновь повернулся к пленнику.

Кочевник, наконец, обрел заслуженное внимание и теперь вкушал плоды своего красноречия. Плоды были, прямо скажем, неважные. Неслышно подошедшая орчиха, легко держала степняка на весу одной рукой за шиворот, второй при этом захватив его спереди ниже пояса.

– Мальчики, у вас трудности с переводом? Думаю я могу помочь вам с этим. – Да ведь мой маленький? И вот этим ты собрался меня трахать? С таким достоинством, как тебя еще самого не перепутали с девочкой. – Плотоядно улыбнулась орчиха, слегка сжав ладонь, отчего злополучный кочевник цветом кожи сравнялся с серой мостовой.

* * *

Мальцев пришел в себя только в своей комнате в трактире. Руки его машинально перебирали имеющееся вооружение. Эти простые движения приносили успокоение, раньше Федор за собой такого не замечал. Парень горько усмехнулся, еще один неожиданный подарок от учителя.

Вспомнив, зачем он пришел в трактир, Мальцев, стиснув зубы, вернулся к начатому делу. Из сумки поочередно были вынуты три метательных ножа, четвертый был испорчен, превратившись в оплавленный кусок металла, запекшийся вместе с кровососом.

Верные мечи, в потертых ножнах и с потертой уже оплеткой. Из дальнобойного есть двадцать пять стрел и столько же наконечников разного вида. Парень проверил тетивы, в порядке.

Последним, после одежды и разнообразных мешочков, оставшихся по наследству от ушастых, на стол выпал продолговатый предмет, завернутый в кусок ткани.

Извлеченный из ткани жезл, вызывал восхищение искусной гравировкой и отделкой драгоценными камнями. Крупный красный камень в навершии и более мелкий на другом конце с боку. Однако это врядли были просто украшения. Мелкий камень мог двигаться на три деления, относительно длины жезла. Ближе к большому камню, располагался рычажок в виде стилизованного языка пламени.

Разобравшись с управлением артефакта, Федор так и не решился опробовать его в действии. Несмотря на доверие послезнанию мастера, что эта штука безопасна для владельца, мышление цивилизованного человека взывало к осторожности. Сложные технологические приспособления бывают снабжены защитой от использования. Не хотелось бы глупо подорваться на непонятном магическом устройстве. Поэтому Мальцев решил оставить артефакт оружием последнего шанса, главное чтобы не пришлось его использовать слишком рано.

Оторвавшись от созерцания тонкой гравировки жезла, Мальцев принялся обдумывать дальнейшие действия. Нашествие целого томена степняков для города, в котором в лучшее время едва ли жило более десяти тысяч жителей, оставит на месте поселения кучу трупов в развалинах. Вряд ли гарнизон в три сотни солдат и нескольких сотен городских обывателей, некоторые из которых впервые в жизни взяли в руки оружие, сможет им как-то помешать. Четырехметровые стены города не задержат и первую волну идущих на приступ. У каффидцев достанет ума рассредоточить силы и напасть сразу в нескольких местах, растянув ряды обороняющихся и перебив их поодиночке. Просто задавив численностью.

Так что же делать? Технически, никому из местных он ничего не должен, поэтому помирать во имя неродного ему города будет не самым умным решением. А Федор себя считал не самым глупым человеком. Однако как он успел уже понять, в характере его появились некоторые черты, не позволяющие прощать и отступать.

Сметая со стола мелочевку в сумку, парень задержал в руках последнюю порцию боевого зелья, собранного в небольшом туеске из коры с дырочками – вентиляция, затем решившись, оставил его на столе.

Вот и все мои вещи. – Тоскливо пронеслось в голове у Мальцева. Осталось забрать доспех у гнома, документы у главы стражи и прихватить немного еды в дорогу. Впрочем, как бы там ни было, просто так уйти было бы невежливо. Не питая иллюзий насчет вероятности для девушки остаться невредимой при набеге этих животных, остается только попытаться отдать долг, по возможности с большими процентами. Парень с силой ударил кулаками по столу.

Быстро темнело. На улицах ближе к центру было непривычно тихо. Только со стороны прихрамовой территории несло горелым мясом, и слышались крики фанатиков, отмаливающих свою судьбу у суровых богов этого мира. Федор мог им только посочувствовать. Какое дело богам до этого людского муравейника?

Несколько раз на пути Федора попадались брошенные вещи и домашний скарб. Бездомные собаки трусливо жались ближе к стенам домов. Животные лучше людей чувствовали надвигающуюся беду. Узенькие окна, выходящие на проулки, были плотно прикрыты деревянными ставнями и кое-где даже заколочены досками. В городе витал гнетущий запах страха и ожидания неотвратимой гибели.

Тем не менее, вдалеке порой слышались свистки стражи и звуки перебранки, в городе активизировалось ворье и грабители. Несколько раз из темных подворотен выходили непонятные личности, но сталкиваясь со взглядом Мальцева, поспешно отступали в тень. Ночные подонки обладали неплохим чутьем на неприятности, куда там собакам.

Мимо, быстрым шагом прошла пятерка стражников, подталкивая копьями троих упирающихся оборванцев, со связанными за спиной руками.

Рыночная площадь встретила непривычной тишиной и безлюдностью. Вялая торговля шла только возле продовольственных навесов, да была открыта лавка старьевщика, возле которой околачивалось несколько подозрительных личностей. Стало быть, бизнес у него шел и в это трудное для города время.

Забрав доспех у подмастерьев гнома, сам кузнец все еще отсутствовал, Мальцев приятно удивился качеству произведенной подгонки. Доспех сидел как влитой, и в тоже время, почти не стеснял движений, беспокоил только вес одетого металла.

Древко копья, выполненное из черного полированного дерева, весило непривычно много. Однако крутанув его в руках и резко наметив несколько выпадов, парень понял, что сможет управляться и с более тяжелым изделием.

Острие подмастерья успели отполировать, убрав царапины и признаки старения металла. На противоположном конце копья, Федор обнаружил короткий конусовидный толстый штырь. Несмотря на то, что он не заказывал подобных усовершенствований, парень вынужден был признать, что оно органично вписывалось в суть оружия. Приятным был и факт, что доплачивать за это не пришлось.

Сложив доспех и снаряжение в предложенный подмастерьем мешок, Федор не снимая кольчуги и окованных ботинок, направился обратно в трактир. За ним, стараясь не отставать, шагал один из подмастерьев с мешком, отрабатывая серебряк.

– Сколько их тут?

– Не могу сосчитать, кружат псы. Должно быть несколько сотен, видел мельком бунчуки сотников.

– Хвалю за службу солдат. Быть тебе десятником, коли не посрамишь в бою.

– Оно конечно хорошо, но лучше б ты деньгами отдал. – Вполголоса выразил свое недовольство в спину спускающегося наместника, стражник со шрамом на щеке. Его смена, из-за появившихся в пределах видимости кочевников, оказалась очень долгой. Не успев злобно сплюнуть, стражник мгновенно подобрался и сделал лихой бойцовский вид, – на стену поднялся глава стражи со своим первым помощником.