Следующая ступень - Михаил Француз

— Слушаюсь! — отсалютовал офицер, развернулся и принялся раздавать команды.

Александр Андреевич остался молча стоять и смотреть за его действиями на экране, время от времени посматривая на свои часы.

Когда стрелка подползла к условной отметке «тридцать минут с момента потери связи с коммуникатором Императора», Капитан Нарышкин доложил о захвате цели и готовности РЭБ к применению. На отметке «тридцать три минуты с момента…» доложил о готовности к залпу.

На отметке «тридцать восемь минут…» доложил о пеленге приближающегося к «базе» космического корабля нестандартной конфигурации.

На сорок первой минуте Капитан доложил о произошедшей стыковке корабля с «базой» и выжидательно посмотрел на командующего учениями.

Александр Кровавый молчал ещё три минуты. Взгляд его был тяжёл. Брови сведены. Руки убраны за спину.

— Выведите на экран, — отдал короткую команду он. Офицер развернулся и быстро передал соответствующие распоряжения дальше. Спустя десяток секунд его спина и командный мостик крейсера исчезли, и появилась чернота космоса, посреди которой медленно дрейфовал пояс из сотен крупных и мелких космических камней: какие-то размером с песчинку, а иные и в несколько раз больше самого крейсера. Искомый астероид Л-51 был подсвечен на экране красноватым, что бы легче было его выделить среди остальных. Корабль-челнок уже скрылся внутри него, пройдя через автоматические ворота шлюза, закрывшиеся за ним.

Минуту экс-Император смотрел на экран, на астероид, затем скомандовал.

— Огонь, — веско и тяжело упало его слово. Повинуясь ему, изображение на миг дернулось, после чего астероида не стало. На его месте расцвёл беззвучный шар раскалённой до бела плазмы, на которую было бы больно и небезопасно даже смотреть, если бы не защитные фильтры, установленные на аппаратуре, ведущей съёмку.

— Объекты от астероида до взрыва отделялись? — задал вопрос экс… Император.

— Никак нет, — отрапортовал офицер.

— Проведите глубокое сканирование космического пространства на предмет замаскированных кораблей противника. Всеми доступными средствами. Во всех диапазонах. В том числе и экспериментальной аппаратурой.

— Есть! — ответил офицер, которого всё так же не было видно, ведь изображение на экране так и не сменилось. Там всё так же был астероидный пояс с медленно остывающим шаром плазмы в центре.

Потянулись минуты, во время которых экипаж крейсера проводил все возможные виды поиска и сканирования, которые были доступны на их оборудовании.

Император молча ждал. Минуту за минутой.

Первые доклады пошли лишь через четверть часа ожидания.

— Не обнаружено…

— Не обнаружено…

— Результат сканирования отрицательный…

— Астероид уничтожен — подтверждено…

— …не обнаружено.

— …не обнаружено…

— …не обнаружено… — в след за первым шли доклады один за одним, а Император всё стоял и стоял, молча разглядывая картинку на экране, где уже не было облака плазмы, а было облако остывающей пыли и огромная, медленно заполняющаяся «дыра» в астероидном поясе.

* * *

Император… Ещё никто не знал, что он теперь снова не «экс». Император сидел на стуле, у подоконника перед открытым окном одной из комнат своего загородного поместья.

Где-то за стенкой, в их спальне, спала экс… Императрица. Его жена. Спала спокойно и безмятежно.

А Александр Андреевич сидел на стуле в комнате у окна, не зажигая света. В пальцах его левой руке была зажата сигарета. Кончик её медленно тлел, испуская тонкую струйку вонючего табачного дыма. Дыма дешёвого табака.

На подоконнике лежал раскрытый портсигар, тот самый, стальной потёртый, без какой-либо гравировки. В нём, как патроны в пулемётной ленте, покоились ещё четыре сигареты. В одной половине. В другой половине находились грубо, варварски затушенные, словно в пепельнице, смятые четыре окурка. Чуть дальше, на том же подоконнике, валялась дорогая зажигалка. Из благородного металла, инкрустированная драгоценными камешками… подарок какого-то правителя, какой-то страны. Александр Андреевич уже плохо помнил, какого и какой страны — ему часто делал дорогие ничего не значащие «дипломатические» подарки. Примерно так же часто, как он делал их сам. Эта зажигалка просто попалась под руку. Не было за ней никакой истории. Безделица. Пустая и никчемная. Хоть и дорогая.

— Курите? — раздался тихий голос из самого тёмного угла комнаты. — Вы же бросили, Александр Андреевич?

Этот голос… Император узнал бы его из тысяч. Хотя, если этот голос звучит, то, наверное, всё же экс-Император?

— Кашим… — вздохнул Александр, опуская голову. — Зачем ты пришёл?

— За вашей душой, — раздался тихий смешок из того же угла. — Я же говорил, что заберу её. Тогда, семнадцать лет назад. Помните?

— Глупая была шутка… — поднял голову Император и глубоко затянулся. Потом медленно выпустил дым струйкой в окно. — Которая теперь не кажется смешной… да и вообще шуткой… не кажется.

— Я показал ему, — заявил голос. Говорившего по-прежнему видно не было в том углу, из которого этот голос доносился.

— Ты не мог, — пожал плечами Император. — Ты бы не успел. От стыковки до взрыва прошло четыре минуты. Ты бы не успел даже выйти из шлюза, так как давление ещё не было бы выровнено.

— Александр Андреевич, — с ноткой укора прозвучал голос Кашима. — База была в полном моём распоряжении девятнадцать лет. Я давно уже вывез оттуда всё интересное. Вывез и перепрятал.

— А зачем же тогда… — начал было экс-Император, затем замолчал и невесело улыбнулся. — Понятно… тебе было интересно…

— Не только, — раздался ответ из тёмного угла. — Я решал и ещё другие, свои, задачи этим действием. Но да — мне было интересно.

— «Нажму или не нажму», да? — хмыкнул экс-Император.

— Да, — не стал отрицать обладатель голоса. — Вы нажали. Теперь Ваша душа — моя.

— Слишком ты много на себя берёшь, щенок! — не повышал голоса, но нажал на голос экс-Император, туша и раздавливая окурок в верхней половине портсигара. — Дьяволом себя возомнил? Так вот тебе мой ответ: пошёл ты! — он достал следующую сигарету, сунул в рот и прикурил кончик. — Ты меня не убьёшь. Хотел бы убить — не стал бы разговаривать. Так что: пошёл ты!!

— Пойду, — ничуть не стал менее весёлым голос из темноты. — Конечно же пойду. Но утром придёт Ваш сын. Примерно в это же время Ваша жена досмотрит запись Вашего разговора с Иваном и запись вашего разговора с капитаном Крейсера. Вашу душу вынут и порвут на части они, а не я.

— Сволочь, — не выдержал и чуть поморщился экс-Император. — Какая же ты сволочь, Кашим. — Расчетливая, безжалостная тварь.

— Сочту за комплимент, — ответил голос из темноты.

— Но зачем тебе это? Зачем тебе моя «душа»? Ты же не делаешь ничего просто так… — продолжил курить экс-Император.