Псевдоним(б). В поисках Шекспира - Даниэль де Труа

Когда в семь лет прописи писал, так над ним мать стояла немой угрозой – пиши, мол. И писал. Сквозь слезы. Но всё равно красиво писать так и не научился. Зато тогда же ночью мстительно корябал пером под ковром на обоях. Вот вам ваши прописи!

А тут? Всю жизнь мечтал работать так, чтобы никто не мешал заниматься любимым делом. Совершать великие открытия. Разгадывать неразгаданное, исследовать сокровенное… И что? Вот оно, сокровенное, неразгаданное, великое, любимое… Открывай, разгадывай, работай! А мы еще тебе платить будем! А если не сделаешь того, что нам нужно, мы жену твою убьем, сына твоего убьем, не говоря уже о теще. Александр усмехнулся, вспомнив старый анекдот: «А я тебя отпускаю!» Ее, наоборот, отпустим, жить оставим, чтобы ты сильней мучился. Да и сам ты живым не выйдешь, если не отгадаешь, не откроешь, не сделаешь… Вперед, работай, вот тебе срок. Время пошло!

Какая же подлая тварь человек! Простого долга выполнить не может. Любое животное, не задумываясь, бросилось бы спасать своих. А он сидит здесь, размышляет о том, как тяжело работать из-под палки, как мерзко не по своей воле делать любимое дело. А тому легко было, когда его в тридцать шесть лет на королевскую пенсию посадили и госзаказ на шею повесили: историю писать, какую власти нужно? Ему, комедиографу и поэту, писать сухую историю, обеспечивать идеологию власти. И ведь смог же! И заказ выполнил, и талант свой не растерял. Фальстафом всю эту историю приправил. Так что давай и ты, раб собственного замысла, доказывай, что он – это и есть Шекспир.

Александр открыл ноутбук. Он сидел в просторном кабинете, в самом центре которого стоял огромный стол, по форме напоминающий неполный круг радиусом метра два. Если посмотреть на стол сверху, он напоминал замочную скважину, в центре которой располагалось удивительно удобное кресло, спинка его принимала практически любое положение, а сиденье поднималось или опускалось на желаемую высоту.

Александр почему-то откровенно разнервничался, даже руки начали слегка трястись. Все-таки месяц он был в огромном напряжении: все эти похищения, погони, покушения, взрывы не прошли даром. Так, надо успокоиться и снова погрузиться в работу.

Компьютер-то загрузился. На рабочем столе ноутбука в самом центре размещался знакомый значок «1 Folio». Эту книгу Александр не без оснований считал главным документальным свидетельством. Благодаря ей можно было узнать много интересного как о корпусе произведений, так и об их авторе. Если где настоящий автор и оставил свое имя, то только здесь. Кое-какие доказательства у Александра, конечно, имелись, и не просто кое-какие, а достаточно серьезные, иначе этого кошмара в последний месяц с ним бы не произошло. Но все эти доказательства были, как ни странно, связаны с математикой, причем в нетривиальных ее проявлениях. Я этим, конечно, займ усь, хотя работы здесь много, решил Александр, но не сейчас! Сейчас ему хотелось снова попробовать начать все с чистого листа. Они толкают меня к рутине, к рабскому труду, к подсчетам и логике, а я попробую назло им всем об этом забы ть. Ничего я не знаю, ничего не решил, ничего не собираюсь доказывать. Просто посмотрю. Отвлекусь от всего. Так, от нечего делать гляну.

И Александр начал листать Первое Фолио. Виртуально, конечно. Пока виртуально. Он быстро просмотрел титульный лист, пробежал взглядом разнообразные посвящения. Всё это очень интересно, углубиться бы – и многое откроется. Хотя как раз в это-то многие и углублялись – и ничего. Предположений тоже много, доказательств никаких!

Ладно, пусть бы не было доказательств, так ведь нет никаких и очевидных выводов. Тогда смотрим дальше. Вот, что это за страница? Начинается как еще один титульный лист.

Труды (произведения) Уильяма Шекспира,

содержащие все его Комедии, Исторические хроники

и Трагедии, честно (точно) воспроизведенные (набранные)

в соответствии с их первым

ОРИГИНАЛОМ

Имена Главных Актеров (исполнителей, действующих лиц) во всех этих пьесах

Ниже следует разбитый на две колонки список из двадцати шести имен. Возглавляют этот список Уильям Шекспир и Ричард Бербедж.

Вроде всё нормально. Вроде бы подчеркнута роль Шекспира не только как автора, но и как ведущего актера. Хотя нет никаких данных о том, что он был ведущим актером или даже вообще что-либо играл. Был в компании какой-то Шекспир (или Шакспер) – это известно. Что этим хотели сказать издатели? Что этот же Шакспер и писал пьесы, то есть был Шекспиром? А зачем это подчеркивать, если это и так было ясно и никто в этом не сомневался? Или, наоборот, хотели подчеркнуть, что это разные люди: тот – автор всех комедий, хроник и трагедий, и этот – актер и пайщик театра «Глобус»?

В общем, немного странно, но не более того. Сомнений больше не стало, но они и не рассеялись. Ладно, двинулись дальше, на следующую страницу. Очевидно, это лист содержания.

КАТАЛОГ (ПЕРЕЧЕНЬ)

тех различных (определенных) Комедий, Исторических хроник и Трагедий, которые заключены в этом томе

И ниже перечислены с указанием страниц в томе все драматические произведения Шекспира.

В скобках Александр писал варианты перевода. В целом старался переводить максимально точно, даже если в итоге по-русски получалось коряво. Так, причастный оборот передал придаточным предложением, чтобы сохранить смысл определенного артикля перед словом several (некоторых, различных, нескольких, определенных). Собственно, это слово и привлекало внимание. Не только потому, что оно прямо противоречило слову all (всех) на предыдущей странице, но и потому, что было чисто коммерчески неуместно.

Первое Фолио – книга большущего формата, объемом под тысячу страниц, очень дорогая. После издания в 1623 году она продавалась за один фунт стерлингов. Весь тираж стоил тысячу фунтов. И издатели, производя такой дорогой товар (себестоимость одной книжки, конечно, не меньше половины фунта), на странице оглавления пишут: перечень некоторых пьес Шекспира, которые опубликованы в этой книге. На странице, где собрана главная коммерческая информация для читателя-покупателя, подчеркнуть, что данный том не полное собрание пьес Шекспира, а только некоторая часть их, – это просто антиреклама, и сделан этот ход мог быть только по каким-то архиважным причинам.

Возможно, в этом неуместном, если хоть немного задуматься, слове содержится какая-то существенная информация. «Скорее всего, информация об авторе, о чем же еще?» – думал Александр. Он разглядывал это слово недолго: математические способности применять не пришлось, оказалось достаточно простейших филологических навыков. Фамилия автора была зашифрована невероятно просто!..

Конечно, это не доказательство. Это пока только утверждение. Доказательство потребует математики. Но одно поддерживает другое, уже неплохо. Подпись в конце, которую Александр месяц назад частично обнародовал, и подпись в начале, которую нашел только что!