Продавец острых ощущений - Алексей Макеев

— А морда у тебя не треснет? — от души рассмеялся Лев. — Я не Баба-яга, а ты не Иван-царевич, чтобы требовать перед своим докладом сначала тебя напоить, накормить и спать уложить.

— Ну, проставиться тебе в любом случае придется. Но я не гордый. Могу сначала рассказать о своих успехах, а потом уже лавры пожинать, — усмехнулся в ответ Стас.

Он любил заводить речь издалека, видимо, чтобы лучше подчеркнуть тот объем работы, который ему удалось проделать. Обычно Гуров прерывал его и требовал переходить к делу, но в этот раз мешать не стал, пропуская описания похождений мимо ушей и пытаясь немного расслабиться, чтобы снять нагрузку с утомленного мозга. Впрочем, «растекался мыслию по древу» Крячко недолго. Уже минуты через три он перешел к сути.

Когда Лев озадачил Станислава распоряжением попробовать выяснить у информаторов, кто может быть теми самыми полицейскими, которые стоят за Горбачевым, чтобы не терять времени даром, Крячко вновь решил поспрашивать своих «стукачей» о людях, которые продавали коллекционерам не совсем легальные и совсем нелегальные раритетные предметы. Ничего нового ему узнать не удалось, за одним исключением. Несколько информаторов сказали, что посредником в заключении части сделок выступал некто Свиридов Виктор Владимирович, вор-рецидивист, специализирующийся именно на квартирных кражах и, по данным информаторов, уже года два как завязавший с работой по своей бывшей специальности.

— Представляешь, все мои подопечные в один голос утверждают, что Свиридов стал человеком солидным и сейчас занимается исключительно содержанием ломбарда, — сообщил Крячко. — Ты в такие перемены веришь?

— Не разбегайся, прыгай! — не стал отвечать на его вопросы Гуров.

Крячко продолжил. Он успел проверить ту информацию, которую ему дали информаторы. Свиридов на самом деле давно не занимался квартирными кражами, а вот его легальный бизнес процветал. Видимо, используя свои давние связи в преступном мире, он организовывал коллекционерам встречи с теми, кто хотел продавать антиквариат. В том числе, и ворованный. Причем выступал исключительно в качестве посредника и в проведении самой сделки не участвовал. Он находил покупателя, договаривался с ним о цене, а затем называл место, где должен был произойти обмен антикварной вещи на наличные. Сам он никогда не видел товар и не прикасался к наличным. Вдобавок организовывал сделки так, чтобы и продавец с покупателем никогда не встречались лично. При этом умудрялся гарантировать подлинность антикварной вещи и денег, которые получал продавец, и ни разу никого из сторон не подвел. В общем, заработал себе славу этакого своеобразного лицитатора, проводящего аукционы без присутствия сторон.

— Каков жук, а? — чуть ли не с восхищением воскликнул Стас.

— Интересная информация, хотя пока не могу понять, чем она нам может помочь, — пожал плечами Гуров. — Твои информаторы называли какие-то конкретные вещи, в продаже которых он поучаствовал?

— Увы, нет! — вздохнул Крячко. — Но ведь это уже материал. С ним можно реально работать, а не тыкаться носом в углы, как слепые котята, как мы сейчас это делаем…

— Ну, я сегодня тоже не груши околачивал, — усмехнулся Лев и рассказал, что удалось узнать за прошедший день.

— Получается, в нашем деле всплыли три имени, которые никак друг с другом не связаны и являются людьми совершенно разного круга. Интересно девки пляшут!

— Вот ты, Стас, и займешься поиском этих связей. Анализом информации о Нечаеве сейчас Сурков занимается, а ты возьми на себя Свиридова. Узнай о нем все: где сидел, когда сидел, с кем сидел. Кто были подельники по предыдущим делам, с кем из преступного мира сейчас контактирует. В общем, сам знаешь, что и как искать.

— А ваше сиятельство чем займется? — возмутился Крячко. — Снова будешь дурака валять с умным видом, изображая тяжелые мыслительные процессы?

— Нет. Мое сиятельство сейчас возьмет ноги в руки и проедет по всем потерпевшим с фотографиями Нечаева, Свиридова и Горбачева, — улыбнулся Гуров. — Может быть, они кого-то из троих и смогут опознать. У тебя есть пара часов, чтобы достать всю информацию на Свиридова. Встретимся вечером у меня дома. Кстати, когда твои «стукачи» пообещали информацию о продажных полицейских сообщить?

— Вечером, ваша светлость, — язвительно проговорил Станислав. — Надеюсь, они меня не подведут, и к моменту моего визита в ваши хоромы я уже буду этой информацией обладать.

Почти всех потерпевших от банды серийных грабителей Гуров застал у них дома. Исключением оказалась только Полина, которую он не нашел ни в квартире ее отца, ни на съемном жилье ее подружек, где она проводила много времени. Девушки сообщили, что не видели Полину со вчерашнего вечера, и понятия не имели, где она сейчас может находиться. Искать Симутенкову по ночным клубам и ресторанам Москвы Лев посчитал бессмысленным. Он сосредоточил все свое внимание на остальных потерпевших. Впрочем, без особого результата. Ни один из тех, кого он опросил, не узнал никого по предъявленным фотографиям. Некоторые сомневались — возможно, я где-то этого человека видел, — показывая то на одного из трех подозреваемых, то на другого, но ни места, где они встречались, ни обстоятельств возможного знакомства назвать не могли. Как и описать тех людей, которые приходили к ним в дома за несколько дней до ограблений, чтобы устранить неполадки телефонных линий или интернета.

Гуров возвращался домой немного разочарованным, хотя он и не ждал, что ему удастся сразу продвинуть расследование серии загадочных ограблений намного вперед. Он понимал, что впереди еще немало работы, но радовало его то, что дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки.

Когда Лев вернулся домой, Крячко уже ждал его в квартире, непринужденно о чем-то беседуя с Марией. Увидев его на пороге, он сорвался с дивана навстречу и заявил:

— Ну? Я же тебе говорил!

— Ты о чем? — буркнул Лев, избавляясь от пальто.

— О своем. О женском… О комбайнах! — процитировал Крячко фразу из «бородатого» анекдота еще «застойных» времен. — Я прав оказался. По крайней мере, одну связь удалось установить.

— А ну-ка, цыц, мальчики! — осадила их хозяйка квартиры. — Забыли правило?.. Сначала ужин, разговоры о делах — потом!

Несмотря на то, что Станислав выглядел излишне возбужденным и ему не терпелось изложить свои новости, во время ужина он сдерживался от разговоров о делах, уважая правила, установленные в этом доме Марией. Но как только вся компания перебралась в гостиную, сразу же приступил к рассказу. На этот раз тянуть кота за хвост ему никто не позволил, и Стасу пришлось излагать факты без своих извечных присказок.

Вместо того чтобы начать проверять подельников Свиридова, он начал с тех людей, с кем тот сидел во время последнего срока лишения свободы, так как справедливо заключил, что единственным местом, где бы они могли пересечься с Нечаевым, была колония, а единственные люди, которые могли его связывать с Горбачевым, — их общие связи в преступном мире, которых у Горба в последнее время развелось уж слишком много. Проверяя список заключенных, Крячко довольно быстро наткнулся на то, что искал — на фамилию Нечаева. Они со Свиридовым даже были в одном отряде больше полугода. Стас тут же связался с начальником колонии и выяснил, что Свиридов действительно взял опеку над компьютерным гением. Правда, почему и как это произошло, начальник колонии вспомнить не мог.