Одержимый - Владимир Геннадьевич Поселягин

корабли отряда Эссена, но те по одному не ходят, а парой отбиться не сложно, ещё и погонять Камимуму. Посыльный доставил новый рапорт от Эссена, два дня назад снова постреляли, «Ниссин» уходил с дымами двух пожаров. Наши не преследовали, хотя догнать могли, парой там работали два трофея типа «Кресси». Японцы надеялись, что команды ещё плохо знают корабли, но просчитались, практики за последние дни у них было щедро, освоились. И могли догнать, они скоростнее на узел, но не стали, и правильно сделали, темнело, мало ли в ловушку миноносцев заманят. Так что потопление одного бронепалубного крейсера и трёх миноносцев, а также трёх десятков грузовых судов, вот результат работы младшего флагмана, капитана первого ранга Эссена. Это пока все успехи флота. Ах да, Эссену всё же дали орлов, два дня назад приказ из столицы пришёл, вот сообщение и мои личные поздравления с этим, я уже отправил посыльным миноносцем. Я думаю интриганы ждали третьего удара морских пластунов, о нём в штабе флота все извещены, утечка произошла, это контролировала моя контрразведка, но терпение лопнуло, надоело ждать и вот в моём штабе появился Рожественский. Теперь действительно всё. Ох не зря я редко покидал Владивосток, ненадолго. А так бы на неделю ушёл, вернулся, а тут новый командующий, и что сделаешь?

— Офицерам, слушайте приказ, — сообщил я шести старшим офицерам, пяти капитанам первого ранга и одному контр-адмиралу. — Смотрите какая красивая картина на стене. Теперь подойдите к ней и изучите. Вас двоих это тоже касается.

Офицеры переглянулись, но подошли к картине с морским пейзажем, под недоумённые взгляды Рожественского и его свиты из двух капитанов первого ранга. Последняя моя фраза как раз их и касалась, но те не послушались. Тот и не понял ничего, мой замах он похоже не заметил, а вот его нос, что разлетался если не вдребезги, то близко, точно всё понял. Надо сказать, от моего сокрушающего удара, а я их ставил, боксировал иногда, адмирал всё же удержался на ногах, только тряхнул головой и наливаясь в глазах кровью от наступающего бешенства, но следующий удар уже в челюсть, повалила на пол. Классический нокаут.

— Господа, адмиралу Рожественскому стало плохо, — потирая кулак, сказал я. — Отнесите его в госпиталь. Кажется, при падении случилось несчастье, адмирал сломал нос. Возможно и челюсть. А я пока пообщаюсь с его свитой.

Те посмотрели на мои кулаки, и рванули, столкнувшись в дверях, наружу. Мои же офицеры чего-то ожидали подобного, стараясь скрыть улыбки стали быстро отдавать приказы, и в штабе поднялась суета, вскоре адмирала увезли в госпиталь. Санитарная двуколка ожидала за углом заранее. Неприятно, когда твои же офицеры заранее тебя просчитывают. Однако, молодцы. А в столицу ушла срочная телеграмма. Пост сдать не могу, адмирал Рожественский почувствовал себя плохо, упал, сломав о ступеньки челюсть и нос. Находится в госпитале. Чуть позже из столицы подтвердили пост за мной, так что служба продолжалась. Раз решил довоевать до конца, то довоюю. Жаль на корабли не могу перебраться, улечу, сразу найдётся желающий мою должность занять. Один вон уже в госпитале матрас мнёт. Как говориться, ж*пу поднял, место потерял. Охранять его надо. Впрочем, я уже на третий день не выдержал, с момента неуклюжего падения Рожественского, и тёмной ночкой вылетел к Эссену, начну с него. Сначала крейсера Камимуры на дно, потом остальные. Тут уже задействую флот, хватит использовать мины. И действительно добрался до флагмана Эссена ночкой, и используя три броненосных крейсера, тут и два трофея, начал гонять Камимуру. Так как коптер все его попытки спрятаться, навести нас на минное поле или в засаду миноносцев провалились, да всё это было, то японский адмирал сначала один крейсер потерял, а потом и флагман свой. Все три крейсера отряда Эссена тоже сильно пострадали, японцы отстреливались как могли, но эти два крейсера, а оба пошли ко дну, честно их победа, давно лелеемая в мечтах. Сколько те уже натворили дел, пока Владивосток блокировали и Владивостокский крейсерский отряд гоняли… Дошло и до них возмездие.

Все три корабля я отправил во Владивосток, на ремонт, Эссен пока пересел на «Баян», подняв на нём флаг, и продолжил блокировку вод проливов. Ему на помощь отправил и Второй крейсерский отряд. А там из Порт-Артура подошёл броненосный отряд под командованием капитана первого ранга Васильева. И если «Цесаревич» и «Ретвизан», под командованием Васильева блокировали вход в Сасебо, их усиливал «Телбот» и два миноносца для охранения ночью, то «Севастополь» самостоятельно дошёл до эскадры контр-адмирала Иессена, усилив его. Возникла патовая ситуация, японцы не могли высвети то, что у них оставалось, потеряют, англичане спешно перегоняли на театр боевых действий новый корабельный отряд, но с ним не всё так просто, там в Лондоне разные политические течения, кому это нужно, кому нет. Последние и тормозили отправку сборной группы, мотивируя недавними потерями. Почти всё что передали недавно, уничтожено, и что важно, с командами. Да, часть сдались и вернулись, они живы, пусть это их и не красит, но повторение может быть. Так что скорого прибытия помощи ждать не стоит. А японские армии без постоянного снабжения встали. Наша пехота оживилась. Пока там бои с переменным успехом идут, но скоро японцам воевать будет нечем, запасы накопленные закончатся, вот тогда уже можно и о капитуляции поговорить. Японской стороны. Или перемирии, но надеюсь до этого не дойдёт, я только за полную капитуляцию.

Честно говоря, я ожидал с этой стороны удара от наших предателей, то бишь заговорщиков. Или подпишут позорную капитуляцию, причём с нашей стороны, или с невыгодными России условиями. Думаете я про них забыл? О нет, из этой братии только наместник Алексеев и жив. Остальные зачищены что в Артуре, что в Владивостоке. Алексеева пока не трогал, он мне для дезинформации здорово пригодился, и не один раз. Тут ещё Рожественский прикатил, да со свитой, там саботажники и предатели каждый первый. Для того и брал, завалить работу. А он мне сам в госпитале, когда я тёмной ночкой тайком пришёл его навестить, и рассказал. Как на духу. Паяльная лампа у яиц очень хорошо развязывает язык. И он мне не свой. Дальше укол в вену спецсредством, и утром адмирала обнаружили скончавшегося от апокалиптического удара. Точнее он умер на руках персонала. А вот его свита-саботажная, недолго пробыла в городе. Один успел сбежать на поезде в Хабаровск к наместнику, остальные на дне рейда. Мне такие помощники не нужны. Хуже врагов. Это другие судят, рядят, прощают. Я во время войны