Рота Его Величества - Анатолий Дроздов

— Знаешь, почему я женился на тебе?

Лиза покачала головой.

— Наше высшее общество насквозь фальшивое. Здесь никто не женится и не выходит замуж по любви: всех интересуют состояние, положение, карьера… Меня обручили, не интересуясь моим мнением, — так решили родители. Александра — красивая женщина, но она не любила меня. Внезапно нашлась барышня, которая показалась мне совсем иной. Ради меня она рассталась с девичьей честью, не потребовав ничего взамен. Меня это потрясло. Я решил, что встретил истинную любовь! Ради тебя я поступился карьерой: офицеров, женатых на вейках, не продвигают по службе, родные меня отвергли, десятки домов закрыли передо мной двери. Мне было плевать! Ведь я любил и был любим! Я заблуждался…

— Я люблю тебя! — сказала Лиза.

— Ты б рассказала мне о себе, будь это так!

— Ты б меня прогнал!

— Нет! — Он покачал головой. — Полюбил бы сильнее! Женщина, готовая ради меня изменить Родине… Я никому не позволил бы тебя обидеть! У меня есть связи при дворе, тебя не посмели бы тронуть! А что сделала ты? Добыла фальшивку, из-за которой человека вывезли в Союз!..

— Он уехал добровольно! — возразила Лиза. — Тот документ сыграл роль, но второстепенную. Он согласился, когда узнал: умирают дети!

— Какие дети? — удивился Николай.

— Больные! Этот человек — проходчик. В Союзе случилась эпидемия, но не было лекарств. Здесь они есть, но Союзу их не продают. Проходчик помог нам купить лекарства, мы остановили эпидемию! Тысячи, если не миллионы людей были спасены! Ты считаешь это плохим поступком?

— Кто этот человек?

— Князев!

— Илья? — изумился Николай. — Не предполагал. Впрочем… Теперь понятно, почему он другой. Ладно! Ты сманила Князева в Союз, он помог вам с лекарствами. Потом он бежал и вы решили его убить?

— О чем ты!

— В пакете, который ты вскрыла, был маршрут движения его роты. На пути их ждала засада!

— Его не стали бы убивать! Он же проходчик!

— По ним стреляли из пушек! Думаешь, снаряды различают, кто проходчик, а кто нет? Погибло одиннадцать человек, многих ранили. Убитых было бы гораздо больше, если б Илья не догадался о засаде.

— Я… — Лиза не находила слов. — Я даже не думала… Я не хотела этого делать: боялась подвести тебя. Мне угрожали. Сказали: это приказ Генерального секретаря, я должна выбирать между мужем и Родиной…

— И ты выбрала Генерального? Того, кто обеспечил тебя бельем?

— А ты? — окрысилась Лиза. — Ты ведь тоже выбрал! Что это, как не задание? — Она подняла конверт.

— Зубов просил присмотреть за тобой, — сказал Николай. — Выяснить, с кем встречаешься. Он хочет изловить резидента. Мне, князю, офицеру, поручили роль сыщика за собственной женой! Видишь, как низко я пал?! — Он горько усмехнулся. — Я согласился лишь затем, чтоб тебя не арестовали. Я надеялся, что Зубов ошибается. Писарь в отряде за полтинник сотворил мне фальшивку — я сказал: хочу подшутить над приятелем. Писарь смеялся… Не волнуйся: жандармы не стоят за дверью. Их нет и на улице: я так попросил. Я решил, что сам разберусь… — Николай умолк.

— Что теперь? — спросила Лиза, замирая.

— Теперь… — Он помолчал. — Видишь ли, я потерял все. Родных, карьеру, семью… Осталась только честь. Она не позволяет мне отправить беременную жену в тюрьму, в чем бы ее ни обвиняли. Хочешь ты этого или нет, но ты княгиня Горчакова, а княгинь не сажают в узилище по подозрению в шпионаже. Честь не допускает, чтоб сын князя родился в тюрьме…

— Ты убьешь меня? — испугалась Лиза.

— Ты не поняла! — покачал он головой. — Офицеры не убивают женщин, тем более беременных. Офицер может застрелить жену сгоряча, застав ее с любовником, но даже в этом случае его судят. Убивать позволительно только любовника. Сейчас я пойду спать: мне и вправду вставать на рассвете. Если утром обнаружу тебя в квартире, позвоню Зубову. Пусть он решает, как с тобой быть.

— Хочешь, чтоб я ушла?

Он кивнул.

— А что будет с тобой?

— Скажу Зубову, что переусердствовал, расспрашивая тебя. Ты заподозрила неладное и сбежала. Не беспокойся: я все-таки князь!

— Прости меня, если можешь! — сказала Лиза.

— Бог простит! — Он встал. — Прощай! Если родится мальчик, будь ему хорошей матерью. Если девочка… — Он не договорил, махнул рукой и вышел.

* * *

— Господин полковник! — Адъютант застыл в дверях. — К вам княгиня Горчакова!

— Старая? — спросил Зубов, делая недовольное лицо.

— Молодая! Беременная!

— Что?! — Полковник вскочил. — Проси! Немедленно!

Лиза вошла в кабинет, придерживая живот. Было видно, что ей тяжело. Зубов вскочил и побежал навстречу. Придерживая гостью под руку, он провел ее к креслу.

— Пожалуйста!

— Спасибо! — Лиза опустилась в кресло. — Доктор сказал: со дня на день…

— Что ж заставило вас?..

— Господин полковник, давайте без ужимок, — ответила Лиза. — Вы прекрасно знаете, кто я!

Зубов кивнул.

— А я знаю, что вы это знаете. Я не пришла б, если бы не крайняя нужда. Мне не хочется в тюрьму, но долг есть долг. Надеюсь, вы не станете спрашивать, кто мой резидент и где его искать?

— Хотелось бы! — сказал Зубов. — Спросить.

— Я не знаю ответов на эти вопросы. Резидент сбежал, как только узнал, что меня разоблачили. Где он сейчас и под каким именем скрывается, неизвестно. Мне самой пришлось принимать радиограмму. Вот она! — Лиза достала из сумочки листок.

Полковник торопливо взял его. На бумаге в столбик шли цифры.

— Позвольте!..

— Этот шифр известен только двум людям: Семенихину и мне. Родион Савельевич в последнюю нашу встречу снабдил меня им и предупредил: если придет сообщение, зашифрованное таким образом, я должна выполнить задание, чего бы это мне ни стоило.

— Что за задание?

— Расшифрованный текст на оборотной стороне.

Зубов перевернул листок и впился глазами:

«По получении радиограммы немедленно идите к Зубову. Сообщите ему, что секретарь Курочкин находится в лагере войск Союза на Северном фронте Новой России. Мне неизвестно, где он ночует, возможно, в специальном убежище. Однако каждое утро, ровно в девять, Курочкин проводит совещание с командирами частей. Совещания проходят в штабе группировки, над домом вывешен красный флаг. Передайте Зубову: это единственный способ остановить войну. Семенихин».

— Это сообщение, — Зубов опустил руку с листком, — прямая измена, и вы прекрасно отдаете себе в этом отчет. Не так ли?

Лиза кивнула.

— Почему же вы здесь?