Дари Ласо - Ана Ховская

Я быстро закивала. Нельзя было расклеиваться и расстраивать Ладу. Она и без того переживала за меня. И ее день рождения…

– Ты извини, я не приду на твой день рождения…

– Ты хоть подарок мне приготовила?– шутливо возмущенно спросила Лада.

– Да, он лежит у меня под кроватью,– горько улыбнулась я.

– Как думаешь, что мне надеть для комиссии?– смешливо поморщила носом подруга.

– Будь самой красивой невестой,– пожелала я и глубоко вздохнула, чтобы успокоить дрожь в груди.

– Ха,– громко усмехнулась Лада.– Я надеялась, что первая заключу брак с хомони. Но, похоже, ты меня опередила.

– Я с удовольствием уступила бы тебе это право,– с сарказмом ответила я.

– А я не задумываясь поменялась бы местами… если бы это было возможно.

Я посмотрела в большие зеленые глаза подруги и ласково улыбнулась. Я обожала ее за преданность и честность, если бы их было достаточно, чтобы ощутить себя уверенной. Лада тоже растянула губы. Прежде мы никогда не шутили так горько и тоскливо. Мы крепко обнялись и стали раскачиваться из стороны в сторону.

– Я бы этого не допустила…

– Если бы я могла помочь как-то иначе…. Ни секунды бы не раздумывала…

– Я знаю, не надо,– остановила я Ладу и отстранилась.– Все уже сделано. Путь выбран. Решение принято.

– Девочки, мы приближаемся к порту Тазира.

Я потрясенно отпрянула от Лады и выглянула в окно.

– Мы не заедем в Кан… к родителям?!

– Нет. Процесс запущен. Или ты остаешься, или улетаешь,– строго посмотрела на меня Сара.– Ты хочешь остаться?

– Но я думала, что у меня еще будет время попрощаться,– на секунду запаниковала я.

– Посмотри на себя,– вздохнула Лада.– Это уже не ты. Как ты это оправдаешь? Тем более, если твоих родителей допросят, то они не выдадут тебя, потому что даже не знают, как теперь ты выглядишь.

– Где ты всего этого нахваталась?– поразилась я.

– Ты забыла, кто я?– усмехнулась Лада и снова посерьезнела.– Ты попрощалась с ними вчера. Теперь забудь все и смотри только вперед!

Она права. Медлить нельзя. Системы контроля работали слишком хорошо, если я замешкаюсь на каком-то этапе, то просто не смогу выбраться из всего этого, и наказание неминуемо. Для всех.

– Нет. Я еду,– твердо ответила я.

– Молодец, красавица!– ободрила Сара.– Не бойся. Главное, веди себя как обычно. У тебя есть все необходимые знания и навыки, чтобы быть Сашей Малых. Ну, сменишь специализацию на МИСе, твоя команда поможет. Тебя не заподозрят. Если начнут о чем-то спрашивать, кто угодно, не придумывай ничего лишнего, просто не договаривай до конца. А еще лучше – помалкивай, если не знаешь, что сказать – сойдет за скромность и уважение.

– А что с печатью?

– Прячь ее, насколько это возможно. Уверена, связной на Зоруне, который тебя найдет, поможет избавиться от нее окончательно. Тогда никто не заподозрит тебя в том, что ты чья-то невеста. Да и Сашу никто не выбрал на первых торгах. Но после того, как она отбудет на МИС, к ней уже не применят законы хомони… Пока она не вернется назад. Главное, не возвращайся в альянс и будешь свободна.

– А если печать всё же увидят? На МИСе, например…

– Вряд ли кто там узнает эту печать, хотя она и принадлежит известной семье. Но тут уж по обстоятельствам… выпутаешься… Но лучше, чтобы не увидели и не сообщили Босгордам. Хотя, опять же, на МИСе другие законы, и он не посмеет вывезти тебя оттуда без согласия.

– Я поняла.

– Скоро приедем. У тебя в рюкзаке еда, визор с бортовыми записями и гражданской историей Саши, и пара вещей на первое время. Кредитов нет, но Вислав Кожечек поможет со всем необходимым и проинструктирует. Сейчас въедем на подземную стоянку и будем ждать его. Надень капюшон и рюкзак. Кожечек может появиться в любую минуту.

Порт Тазира был огромным. Я таких никогда не видела. А над ним парили невероятных размеров черные космические корабли. Военные космические корабли. От их поверхности отражались лучи света, делая эти громадины устрашающими одним лишь своим видом. Лада сказала, что это будет космический корабль, но я и не представляла, что это будет военный корабль.

«На борту одни военные, а если меня обнаружат?..»

Я зажмурилась, не желая представлять последствия.

Аэромобиль плавно сел на площадку в затемненном углу подземной стоянки порта. Но не успели мы и вздохнуть, как Сара поднялась и открыла дверь.

– Девочки, пора прощаться!

Я рассмотрела седого мужчину, быстро приближавшегося к нам со стороны подъемников. Лада поцеловала меня в висок, еще раз крепко прижала к себе и оттолкнула, потому что я сама не могла оторваться от нее.

– Я люблю тебя, Лада! Береги себя!– прошептала я со слезами на глазах, когда Сара уже тянула меня за руку.– Позаботься о родителях…

– Я клянусь – они будут в порядке!– широко раскрыв глаза, закивала Лада. И впервые я заметила, как дрожит ее рука.

– Я буду так скучать,– заплакала я, больше неспособная удерживать слезы. Они хлынули из глаз, заставив сотрясаться от рыданий.

Лада выпрыгнула из аэромобиля и прижалась ко мне. Она дрожала так же, как и я.

– Бес тебя раздери, Дари! Останься жива! Я тебя умоляю!

– Вы так опоздали!– взволнованно крикнул Кожечек, подбежав ко мне.– У нас есть десять минут. Если не успеем пробраться в грузовой отсек, я больше не смогу помочь. «Ган Римиуз» вылетает через тридцать минут…

– Бегите!– строго крикнула Сара и оторвала меня от Лады.

Мужчина схватил меня за руку и потянул за собой. Я едва не упала, но удержалась. Кровь застучала в ушах. Во рту пересохло. Ноги не слушались, но я бежала изо всех сил, беспрестанно оглядываясь назад.

– Помни меня, Дари!– крикнула Лада перед тем, как мы скрылись за углом.

Я ревела весь путь, когда мы с мужчиной бежали по едва освещенным тоннелям. Легкие горели от напряженного дыхания, от слез не видела дороги, сердце разрывалось от тоски и отчаяния. Ужасно хотелось вернуться и смириться со всем, что предстояло пройти, но инстинкты гнали вперед… и совесть: не могла обесценить помощь стольких людей…

Я подчинилась обстоятельствам и доверилась неизвестности.

Ни в медицинском центре, ни в аэромобиле я до конца не осознавала, что ждет впереди. Лишь оказавшись в плотно запечатанном контейнере без каких-либо инструкций, наедине с собой и неизвестным будущим, я ощутила весь ужас предстоящего пути.

Я одна. У меня больше никого и ничего нет. Только небольшой рюкзак с едой на несколько дней, маленький визор, нижнее белье и новое имя. У меня ничего не осталось от родных и друзей: ни снимков, ни вещиц – только образы в голове. Но мне и не дали взять с собой ничего личного – это могли обнаружить. И на кого пока могла надеяться, это на седовласого мужчину, который укажет дальнейший путь, – Зорун, где меня найдет тот самый связной.