Меняя маски - Николай Александрович Метельский

Анеко может быть милой и кавайной. Главное, правильный подход.

— А пришел я сюда ради аукциона, который начнется после игры. И да, — заметил я чуть вскинутые брови девушки, — я готов потратить на это десять миллионов рублей.

— Хм. То есть ты заранее сдаешься?

— Конечно, нет! Но констатировать факт мне это не мешает.

За кассой стояла еще одна миловидная девушка. Я протянул свою кредитку и после некоторых манипуляций получил ее обратно вместе с картой, кажется из пластика, на одной стороне которой было написано мое имя, а на другой нарисован джокер.

— Просто выберите себе место за столом, Сакурай-сан, и положите карту рядом. Перед самым началом игры вам выдадут фишки.

Тоже правильно, не таскаться же мне с ними по всему залу до игры.

Анеко пошла к бару, а я — выбирать себе место. Решил устроиться за крайним столом, так, чтобы видеть все остальные, даже странно, что его никто не занял. На столе уже были две карты, поэтому, кинув свою напротив кресла, пошел за соком. Сестра Райдона в этот момент разговаривала с какой-то женщиной лет тридцати пяти.

— Синдзи, позволь представить тебе Исикава Михико, супругу главы клана Исикава.

Где-то я уже слышал эту фамилию, видимо, мелькала недавно по телеку.

— Сакурай Синдзи, госпожа. Приятно познакомиться с женщиной такой красоты, — поклонился я.

— Сакурай Синдзи. Знакомое имя, — улыбнулась та в ответ.

А я врубил мозги на полную, ибо знакомы мы быть не могли.

— Вряд ли, госпожа, я слишком незначительная личность для особ вашего уровня. — Исикава, Исикава, где же я мог слышать эту фамилию?

— Но Кишо-сану, моему мужу, вы на ухо все же попались.

— Исикава Кишо? — Да что ж такое! Хотя это лучше, чем могло бы быть.

— М-да, жаль, что причина была столь… неблаговидна.

— Все мы совершаем ошибки. — А вот это нечестно, прав был я. — И не только вы.

Оу, понятно. Подтвердила мою правоту, но попеняла, что разрулить мог бы и менее конфликтно. Но оно мне надо, сдерживаться после того наезда?

— В следующий раз обязательно попытаюсь решить дело миром.

— Надеюсь, — все с той же улыбкой отрицательно помахала женщина головой, — что следующего раза все же не будет.

— Я тоже… надеюсь.

Попрощавшись с нами, Михико ушла по своим делам, а Анеко, сделав глоток из стакана, стояла и смотрела куда-то в зал. Либо любопытство отсутствует у нее как класс, либо просто дико строгое воспитание. Но как минимум намекнуть на вопрос она более чем может, так что отсчитываем время.

— Интересная ситуация, — на седьмой секунде не выдержала она. — Не будет ли чрезмерной настырностью…

— А попроще? — перебил я. Да грубовато, но всему свое место. Даже этикету. Я не против него, но мне нужны хорошие отношения с родом Охаяси, которые я могу начать… продолжить налаживать через старшую дочь главы клана. И естественность и свободное общение с ее стороны — непременные атрибуты этого.

— Что у тебя там произошло с Исикава? — для проформы тяжко вздохнув, спросила девушка.

— Нагрубил их старшей дочери в первый же день учебного года.

— Ого… Хм. Повезло тебе, что это была Исикава. Ее отец — человек чести. Многие не стали бы разбираться в происходящем.

— Опасно учиться в вашей школе.

— В нашей школе. И не забывай, там учатся дети влиятельных людей.

То есть разбираться эти самые «многие» не стали бы только в моем случае. Ну да, конечно, я же простолюдин, меня и без разбирательств можно укатать. Только вот есть одно «но».

— И все они живут по соседству с главой клана Кояма? Потрясающе.

— Кхм. Да. Признаю, выразилась я неточно. Но Исикава Кишо — действительно человек чести.

— Кента-сан так же сказал.

— Кояма Кента-сан — мудрый человек.

Ну да, ну да. Попробовала бы ты хаять его, по крайней мере, в моем присутствии. Но это так, нервишки, вот и ворчу. Времени до начала турнира остается все меньше. И мне не только придется в нем участвовать, что фиг с ним, но и общаться с далеко не последними людьми этого мира. Или как минимум этой страны.

Наконец-то. Принц Оама, подойдя к перилам на втором ярусе зала, пару раз хлопнул в ладоши, привлекая внимание. Там у него, кстати, еще один столик для самых-самых.

— Дамы и господа. Позвольте поприветствовать всех собравшихся сегодня на моем вечере. Рад видеть любителей величайшей карточной игры в мире, игры, по праву являющейся королевой среди себе подобных. И я надеюсь, что каждый из присутствующих здесь не забудет, что деньги — это лишь средство, а не цель игры. Показатель того, что именно он сегодня лучший. Удачи, господа, пусть победит сильнейший. Объявляю наш маленький турнир открытым.

После этой короткой речи, которая меня не впечатлила, люди в зале зашевелились. Мужчины начали рассаживаться по своим местам, а дамы — занимать места рядом со столами своих партнеров, на некотором удалении от них. Я прошел к своему столику и, усевшись, принялся разглядывать своих оппонентов.

В лицо я никого из них не знал, что с учетом моего происхождения и количества японской аристократии нормально. Одежду этих представительных дядек можно было разделить на два вида — классический костюм-тройка и не менее классическое мужское кимоно. Особенно среди сидящих за нашим столом выделялась пара мужчин. Один из них, пожилой аристократ, щеголял своим пузом. При общем засилье боевых искусств, особенно в аристократической среде, его тучное телосложение резало глаз. Одет он, кстати, был в кимоно. Второй, крепкий немолодой мужчина, выделялся флотским мундиром и прямыми, а не скошенными, как у армейцев, погонами, с тремя красными линиями на желтом фоне и тремя звездами тайсы — капитана первого ранга по-русски. Впрочем, у японцев и полковник тоже тайса.

Остальные были мало чем примечательны. У одного имелся приличный шрам на подбородке, у следующего длинная челка закрывала правый глаз, но это вообще популярная у здешних японцев прическа. Второй тип в кимоно сидел с веером. У еще одного моего соперника на кармане пиджака висели темные очки. У мужика в синей тройке на пальце сверкала огромная золотая печатка, а у другого костюм был полностью белого цвета. Последний вообще ничем не выделялся. Черный костюм-тройка, совершенно обыкновенная прическа, лицо, каких миллионы. А хотя нет, у него был белый платок в кармане пиджака. Осмотревшись, я удостоверился — да, только у него. Еще, пожалуй, стоит упомянуть крупье — эффектную девушку лет двадцати пяти. Розовые волосы, цвет которых, как ни странно, ей шел, зеленые глаза, жилетка, не закрывающая живот и подчеркивающая грудь четвертого размера, мини-юбка, созданная для таких