Врата - Фрэнсис Пол Вилсон

Неоконченная фраза повисла в воздухе, Расалом шагнул с берега на воду.

Пока он удалялся, давящая тяжесть медленно легчала, ноги стали слушаться, когда фигура скрылась из вида. Собравшись было пуститься вдогонку, Джек спохватился, боясь за отца, побежал туда, где в последний раз его видел. Тот лежал в папоротнике, раскинув руки-ноги.

Он метнулся к нему:

— Папа!

Об этих страданиях говорил Расалом? Вслед за Кейт он потерял отца?

Но отец шевельнулся.

Том сел, ощупывая себя.

Тело движется! Чувствует!

Господи помилуй, казалось...

Он поднял глаза на стоявшего перед ним Джека:

— Пап... как ты?

— Я уж думал, у меня удар... Только что стоял у дерева, видел, как ты приплыл, а в следующий миг лежу на спине и не могу ни слова сказать, ни пальцем шевельнуть.

Джек протянул руку:

— Встать можешь?

С помощью сына Том поднялся на ноги, отряхнулся, огляделся, чувствуя легкую слабость и дрожь. Ничего удивительного. В семьдесят пять лет вступить в смертельный бой! Он и раньше сражался, но с людьми, с солдатами. А тут...

— Джек! Что здесь происходит? Кто это был? В самом деле пришел по воде?

— Похоже на то.

Джек отчужденно взглянул на него. Не прежним твердым холодным взглядом прирожденного убийцы, но Том словно наткнулся на стену.

— Что за дела тут творятся? Девушка командует змеями, птицами, адскими насекомыми — по-моему, эта дыра идет в самую преисподнюю, — мужчина ходит по водам... Что происходит на белом свете?

— Ничего нового, кроме того, что творится давным-давно. Ничто не меняется, пока не заглянешь за занавес.

— За какой занавес?

О чем это он? Может, умом тронулся от пережитого... или уже видел нечто подобное, а то и похуже...

— Все кончено, папа.

— Что кончено?

— Семели, зубастые осы, мужчина, ходивший по водам...

— Да ведь ты его знаешь, окликнул по имени — кажется, Рома?

— Забудь, пап. Выброси из головы и забудь. Все кончено. — Джек посмотрел на небо. — Даже ураган «Элвис».

Том только теперь понял, что дождь прекратился. Раскаты грома еще слышались, а ветер замер, в воздухе встала мертвая тишина. Он проследил за взглядом сына, видя сквозь почти голые ветки чистое голубое небо с оранжевым отсветом заходившего солнца.

Кончено... Одно время казалось, что буря никогда не кончится.

Он оглядел поваленные пальмы и кипарисы, плавучие дома, медленно тонущие в засыпанной листьями и щепками воде, окровавленные палубы, исковерканные трупы, устилавшие их, как солома.

У него пересохло во рту.

— Это наша работа?

— Отчасти. — Джек нисколько не дрогнул. — На нашем счету пробоины в корпусе, чуточка крови, за все прочее отвечает Семели. Она вызвала ос из ке-ноте, потеряла над ними контроль. Впрочем, к счастью, иначе члены клана разглядывали бы сейчас наши останки.

Он схватил с земли автомат, широко размахнулся, зашвырнул в лагуну.

— Ты что?..

— Уничтожаю улику.

Второй автомат полетел вслед за первым. Джек выхватил из-за пояса «раджер», посмотрел на него, потом сунул обратно.

Том еще раз взглянул на разорванные тела на палубах и снова оглянулся. Похоже, одно шевельнулось...

— По-моему, там еще кто-то жив.

— Наверняка не надолго.

— Может быть, надо...

Джек круто повернулся к нему:

— Ты что, шутишь? Они только что нас хотели убить!

— В армии всегда помогают раненому врагу.

— Мы не в армии, не на войне. Ввязались в уличную драку там, где улиц никогда не бывало. — Лицо его перекосилось, почти злобно оскалилось. — Собираешься парочку вытащить и доставить в больницу? Чем объяснишь ранения? Чем объяснишь заряды картечи в телах? Глазом не успеешь моргнуть, как больницу окружат, зафиксируют факты, какой-нибудь пройдоха адвокат предъявит гражданские иски, обобрав тебя начисто до последнего пенни.

Том увидел сына с другой стороны, которая ему не очень понравилась.

— Но...

— Никаких но.

Джек повернулся, пошел к старой хижине, через минуту вернулся, неся что-то в руке.

— Смотри.

Это было нечто вроде прямоугольного куска пергамента, но слишком мягкого, исполосованного рубцами и круглыми глубокими крапинами. Сообразив, что это такое. Том невольно отступил назад.

— Правильно, — подтвердил Джек. — Это все, что осталось от Ани. Кусок кожи, который они задумали выдубить. Скажи теперь, чем ты готов рискнуть ради спасения гадов?

В душе Тома вспыхнула ярость. Аня... они зверски убили Аню... Стоило бы за это добить уцелевших, но он не мог позволить себе переступить черту.

— Ничем. Пускай сами справляются.

— Правильно, черт побери.

Джек взглянул на ужасный лоскут, огляделся, не зная, как с ним поступить. Потом как бы принял решение, свернул, затолкал под рубашку.

— Что ты делаешь?

— Больше от нее ничего не осталось. По-моему, она заслуживает похорон, правда?

Сын открылся еще с одной стороны. Страшно было бы оказаться его врагом, и замечательно быть его другом.

— Безусловно, — кивнул Том. — Буря кончилась, поедем домой, найдем место для упокоения.

Джек посмотрел на небо:

— Хорошо, что вовремя кончилась. Я думал, дольше будет бушевать.

— И я тоже.

Его вдруг поразила кошмарная мысль. Он кинулся в кусты, в гущу папоротника.

— Ты куда? — крикнул вслед ему Джек.

— Надо забраться повыше, на вершину пригорка! Далеко идти не пришлось — островки в море меч-травы были маленькие. Через несколько минут Том стоял на вершине.

Но все-таки не увидел того, чего ждал. Бросился к стоявшему рядом дубу, не пострадавшему в бурю, потянулся к нижней ветке, не достал, велел следовавшему за ним сыну подсадить.

— Что ты задумал?

— Помоги просто, черт побери. Осмотреться хочу.

Том устыдился своего резкого тона, но его терзала тревога. Он поймал ветку, подтянулся, взобрался, увидел приблизительно в миле стену из дождевых туч, получив подтверждение собственным опасениям.

— Джек, ураган не прошел. Мы находимся в эпицентре. Вот-вот снова ударит, может быть, хуже прежнего. Надо... ох, черт побери!

— Что там?