Леди и Некромант - Екатерина Воронцова

— Да, теперь сархасский Халифат…

— И никакого порядка? — уточнил Альер с чувством глубочайшего удовлетворения.

— Никакого. — Ричард подтвердил сие с чистой совестью. В Халифате постоянно что-то происходило, то мятеж очередного клана, недовольного нынешним халифом, то переворот со сменой династии, то тихая внутрисемейная резня, которую учинял наследник при восшествии на престол.

— Что ж… мы поговорим, если ты не возражаешь.

Альер потер руки.

И положил пятерню на разбитое лицо.

— Восстань, — приказал он, и, к преогромному удивлению Ричарда, мертвец дернулся. Он захрипел, завозился, пытаясь подняться. Но Альер не позволил. — Кто тебя нанял?

— Иди ты…

Надо полагать, парень при жизни был с характером, если и в состоянии возвращенного брыкался. Он закашлялся и почти подавился собственной кровью, но уйти ему Альер не позволил. Он присел и заглянул в мутные глаза.

— Больно? Конечно… видишь ли, тело еще не настолько остыло, чтобы утратить чувствительность… мозг жив, рецепторы тоже… и боль будет продолжаться.

— Не пугай, засранец…

— Совсем распустились. Никакого уважения к Императору. — Альер покачал головой и погрузил призрачные пальцы в лоб мертвеца. — Видишь ли, тебе кажется, что тебе больно, но эта боль ничто… тело несовершенно, в отличие от души. А уж ее можно мучить вечно… или хотя бы очень и очень долго. Что? Надо же мне было как-то развлекаться… Оливии не говори. Не поймет. А ты не хрипи. Ты скажи, что я хочу услышать, и я позволю тебе уйти.

— Ты… п-п…

— Подонок? Не без этого… а ты, можно подумать, лучше… убить невинное дитя!

— Ты не ребенок! — от возмущения мертвец заговорил.

— Ну да, и не невинный, и не дитя, и вообще немножко неживой, но ты-то этого не знал. — Альер пошевелил пальцами, и мертвец зарыдал. — Ты стрелял именно в ребенка… зачем, к слову?

— Заказ… на всех… кто рядом… на него и всех, кто рядом.

— Умница. — Альер вытащил руку. — Видишь, ничего сложного… от кого поступил?

— Н-не представился…

— Не шути. Опиши. Или вновь помочь?

Мертвец засучил ногами, будто собирался уползти, что ему, конечно, позволено не было. И тогда он заговорил.

Бар в Нижнем городе.

Полгода без работы.

Колонии. Война. Ранение… магически нестабилен. Увольнение. И добытое золото ушло сквозь пальцы. Казалось, его много, а оно ушло… и Ванхерд дель Форо, потомственный земледелец, решивший искать иной доли, остался ни с чем.

Точнее, с арбалетом и славой непревзойденного стрелка.

Когда поступил первый заказ, он думал сутки, а потом… какая разница, где убивать, в колониях или дома? Дома у него никогда толком и не было, разве что…

— Не отвлекайся. — Альер прервал словесный поток. — По делу говори.

Он стал одним из лучших.

И жизнь в принципе устраивала. Он работал. Ему платили. И когда благородный лойр в маске швырнул на столик кошель с золотом, Ванхерд и не подумал отказаться. Убрать некроманта? Оно, конечно, маг. И напрямую Ванхерд не рискнул бы, с магами шутки плохи. Но для арбалетного болта, если болт правильный, все едино кого дырявить.

Да и была на счету Ванхерда целая рука магов… правда, колониальных, но какая разница?

— Не повезло. Просто не повезло… не было ветра… я проверил трижды, а ветра не было… трижды проверил.

— Не было, не было, успокойся. — Альер погладил покойника по спекшимся волосам. — Я был… Что? Тебя бы пристрелили. Обобрали. И куда бы я попал? К какому-нибудь недоумку, у которого ни мозгов, ни амбиций. Да и девочку пришлось бы оставить. А ее оставлять никак нельзя… а ты что смолк? Давай, рассказывай… и не отговаривайся. Маска маской, но что-то ты подметил.

Высокий.

Сухощавый.

Судя по рукам — самый что ни на есть благородный… и состоятельный. Перчатки непростые на нем, из тонкой кожи с рунным узором.

Одежда. Обувь.

Покойник описывал все подробнейшим образом. И следовало признать, глаз у парня был хороший. Узнать заказчика по такому описанию будет несложно, вот только в суд с этим не пойдешь. Во-первых, свидетельство призванного доказательством не считается. Во-вторых… да тот же Ульрих отопрется.

— Кстати… — Покойник с трудом облизал губы. — Он не только меня нанял… еще Щера… а у него в кулаке двойка своих магов. Так что… спешите…

И рассмеялся.

— Иди уже, весельчак. — Альер вытер призрачную руку призрачным же платком. — Щер… маги… с каких это пор маги подвизаются у уголовников? О времена, о нравы… что застыл? Пошли, пока тебя не прихлопнули. Девочка расстроится…

…как ни странно, но до таверны они добрались без приключений.

Стол.

Белая скатерть.

Груда золотых монет, из которых Грен меланхолично составляет башенки. В каждой — сотня монет. Построит сотню башенок и разрушит, чтобы начать все заново.

Отмытый гуль уткнулся носом в колени и глаза прикрыл, он один был спокоен и счастлив даже.

Тихон на полу устроился.

Ноги скрестил.

Уперся взглядом в шар из горного хрусталя и смотрит, не моргая. В этой позе как-то особенно заметно проступают в фигуре его птичьи черты. Ломаные линии. Хрупкость воздушная. И в то же время веет от нее недобрым.

Ричард руки трет.

Вон, до красноты натер, а никак не успокоится, водит зеленым камнем, а потом стирает. Только Альер спокоен, уселся на столе, мотает ногами и песенку насвистывает. Взгляд мечтательный. И это как раз преподозрительно.

— И что делать будем? — Тишина меня угнетала.

И вообще настроение, несмотря на груду золота и сундуки, набитые алмазами, было ниже некуда.

— Завтра отправим камни на хранение. — Грен упустил монетку, и очередная башня покачнулась, чтобы в следующее мгновенье рухнуть, увлекая за собой соседок. — Запечатаем. Никто внутрь не полезет. То есть я почти уверен, что не полезет. Все-таки репутация стоит дороже денег…

— Это смотря каких денег. — Альер, как обычно, промолчать не сумел.

— Сдадим и убираемся. — Ричард подул на разодранную докрасна руку. — Все как-то… усложнилась.

И на меня посмотрел, будто бы это я виновата.

Вздохнул.

Взгляд отвел.

— Видишь ли… Грен, скажи, если ошибаюсь… ты зря упоминала право наследства… ту кровь, мягко говоря, недолюбливают.

Подгорец кивнул.

И альвин, хотя еще недавно мне казалось, будто бы он занят исключительно своим хрусталем.

— Твой брат не станет молчать… а у старших рас память долгая. Найдутся те, кто решит, что рисковать возвращением той династии не стоит.