Как начать карьеру - Галина Львовна Романова

…Так, стоп. Орудие мести. Как же я не подумал-то? У леди были и есть сообщники — Анджелин сам объяснил это открытым текстом. Исполнители ее воли. Но почему градоправитель мне ничего не сказал?

«Сказал он тебе, Згаш, очень многое сказал! — подумалось мне. — Он открытым текстом предложил тебе собирать вещички и сваливать из Больших Звездунов, потому как ты не справишься с этими людьми! Что ты можешь?»

— Что я могу? — подумал вслух. — Всего-навсего простой некромант. Меня не учили воевать с людьми. Я умею только беседовать с мертвыми…

А ведь это хорошая идея!

К Холодному Камню мчался с такой скоростью, что в конце пути старый мерин просто стряхнул седока, как следует наподдав задом и резко затормозив. Сколько помнил, он ни разу не откалывал раньше подобные номера, так что выкинуть меня из седла ему удалось.

Выбравшись из кустарника, в котором завершился полет, заметил, что не одному мне сегодня приспичило прогуляться на природе и подышать свежим воздухом. На самом обрыве, держась рукой за ветки ивы, над омутом стояла девушка и смотрела вниз так, что любому стало бы понятно: она здесь не просто для того, чтобы полюбоваться на местную достопримечательность. Да и два призрачных силуэта на вершине Холодного Камня тоже заставляли задуматься о ее намерениях.

— Стой, дура!

Отчаянный крик все испортил. Девушка резко обернулась, покачнулась, потеряла равновесие и с воплем полетела вниз.

Сломя голову бросился к обрыву. Незадачливая самоубийца висела над самой водой, чудом зацепившись за траву, и отчаянно болтала в воздухе ногами.

— Держись! — Шлепнувшись животом на землю, схватил ее за руки. — Сейчас вытащу!

— А-а-а! — голосила девушка на весь лес. — Мама! Спасите!

Два привидения на камне с осуждением покачали головами: с их точки зрения, я совершал предосудительный поступок. Ведь, как ни странно, именно жизненная энергия самоубийц поддерживала в этих двоих подобие существования, а как гласит некромантская аксиома: «Нет такого призрака, который хоть на минуту не мечтал бы обрести нормальную жизнь».

Девица мне совсем не помогала, только болтала ногами, орала и визжала, так что я порядком намучился, пока выволакивал ее на поверхность. Поставив незадачливую самоубийцу на ноги, отвесил пощечину:

— Вот тебе! Дура набитая! Идиотка! Ты что удумала? Топиться? Глупее ничего не могла выдумать?

Она заревела. Девушка и раньше находилась на грани истерики, а вторая пощечина словно прорвала плотину слез. Пришлось прекратить воспитательную работу и начать утешать.

— Ну тихо-тихо! — Я усадил ее на обрыв возле тех же кустиков. — Все уже кончилось! Все хорошо! Успокойся!

— Да-а-а-а! — взвыла девица. — А он меня не люу-у-у-убит!

— Кто?

— Миро-о-о-оша…

— Ой, и это все? Из-за какого-то парня топиться?

— Не из-за какого-то, а из-за самого лучшего! Мироша… он такой… такой… он лучше всее-е-е-ех… И он меня не люу-у-у-убит!

— Тоже мне горе большое! Подумаешь, парень не любит! Он что, единственный в мире?

— Не-э-эт!

— Тогда какого рожна тебе надо? Вот девки! Все вы дуры и идиотки! Ну не любит тебя парень — и что? Не любит один — полюбит другой! Нет, вам непременно надо добиться своего! Через «не хочу» и «не могу»! Весь мир вверх дном переверну, а заставлю его приползти на коленях! Чего ж ты сама в омут кинулась, а не попыталась сначала ему жизнь испортить? Побежала бы к знахарке, она бы дала приворотного зелья или какую-нибудь порчу на твоего Мирошу навела, а уж потом бы ты и кидалась, куда хотела!..

Я понимал, что говорю что-то не то, но остановиться уже не мог.

— Вот чего ты на меня уставилась? Чего глазами хлопаешь? Подумаешь, любовь!.. Что вы все прицепились к ней? Раз не любит, так либо самой в омут головой, либо его, изменщика коварного, со свету сжить и радоваться! Так? По-другому нельзя? Из-за какой-то ерунды, из-за глупости, из-за…

— Э-эй, — донеслось со стороны Холодного Камня, — ты сам-то понимаешь, что говоришь?

— А вы двое вообще молчите! — окрысился на привидения. — Не с вами разговаривают!

— Ой, — пискнула девушка, мигом забыв, что только что плакала. — А кто здесь?

— Здрасте, приехали! Это Холодный Камень, не знаешь, что ли?

— Знаю, — отважно шмыгнула она носом.

— Так вот, тут привидения живут! И им очень не нравится то, что ты осталась в живых!

Я покосился на вершину камня. Два призрачных силуэта действительно были очень недовольны тем, что жертва ускользнула, — иначе не решились бы подать голос и тем более делать некроманту замечания.

— П-привидения? — Девушка даже не побелела — посинела. — А з-зачем они здесь?

— Видишь ли, дорогая. — В душе поднялась мстительная радость. — Они питаются душами тех, кто приходит сюда топиться от несчастной любви. В этом их жизнь и проклятье. Я некромант и могу видеть их и даже разговаривать с ними. Я вообще пришел сюда поработать, а тут ты… Умирать собралась… Слушай! — воскликнул я так, словно эта мысль только что пришла мне в голову. — Ты ведь хотела покончить с собой?

— Д-да, — закивала головой моя собеседница.

— Вот и хорошо, вот и отличненько! — Я ласково так привлек ее к себе, обнял за плечи и пальчиком вытер слезки. — Желала умереть из-за этого подлеца, а я тебе вроде как помешал? Так это мы исправим! С нашим превеликим удовольствием! Я, понимаешь ли, хотел уже в деревню ехать, отловить кого-нибудь или украсть, а тут ты… Ты еще девушка?

— Д-да, — пискнула та, сжимаясь в комок.

— Еще лучше! Хотя согласно новейшей теории жертвоприношений, это не суть важно, но спасибо за подарочек! — Я прямо-таки мурлыкал от удовольствия. — Сейчас я тебя быстренько принесу в жертву — и всем будет хорошо! Привидения сыты, ты мертва, а я обряд проведу!

На Холодном Камне энергично закивали головами.

— Так, не будем терять времени! Сама раздевайся, а я пока колышки приготовлю.

— Ка-акие колышки? — напряглась жертва несчастной любви.

— Обычные. Я тебя к ним за руки-ноги привяжу, чтоб не дергалась. Ты же жертва! Человеческая жертва! А я некромант. Мне позарез надо какую-нибудь девицу замордовать, чтобы у меня обряд получился! Раздевайся и ложись! Ничего, что земля холодная, тебе все равно умирать, так что простудиться не успеешь.

— А в-вы меня т-того… не будете, а?

— Слушай. — Мне удалось выдавить отеческую улыбку. — Я же некромант, а не маньяк! Я с живыми людьми дела не имею. Обещаю, что пальцем не трону… Кстати, ты как относишься к боли?

— Ч-чего? — Она пошла красными пятнами.

— Ну понимаешь, мне нужно тебя сначала немного порезать, чтоб кровь потекла. Но потом — обещаю, что добью! Колом в сердце! Я, правда, никогда раньше этого на людях не делал, но постараюсь не промахнуться. А впрочем… Место тут глухое, можешь покричать, разрешаю!