Адонай и Альтея - Екатерина Витальевна Белецкая

class="p1">— Мухи, — с неприязнью ответил Саб. — Сто миллионов чертовых мух. Но горели они красиво.

— А Кир сам дурак, — тут же сдал Кира Ит. — Не подошел бы ближе, проскочил бы за милую душу. Но нет, ему же больше всех надо.

— Фэб, сколько идти осталось? — уже серьезно спросил Скрипач.

— Около полутора часов, — ответил Фэб. — Может быть, меньше, как вы понимаете.

— Ага, хорошо, — кивнул Ит. — Ну что? Размениваем нас?

— Придётся, — равнодушно пожал плечами Саб. — Поехали?

* * *

Абсолютно пустая, необъятных размеров комната. Чёрные стены, пол — шахматная доска. Давящая, ватная тишина. И ничего. Совсем ничего.

— Так, — Скрипач прищурился. — Фэб, дай чего-нибудь. Потяжелее.

Подобного рода ловушки им уже встречались, и не раз. Сейчас Скрипач хотел, чтобы ловушка себя каким-нибудь образом обнаружила, поэтому намеревался бросить в комнату предмет, неважно какой, и посмотреть, что из этого получится. Обычно что-то да получалось. Что-то новое, причем каждый раз. Ит подошел, встал рядом со Скрипачом. Тот взял у Фэба обезболивающий гель (Фэб для чего-то и в локации таскал с собой аптечку), и без размаха кинул тяжелый тюбик на середину комнаты.

Тихий, еле слышный звук, похожий больше всего на свист или шипение — и между черно-белыми квадратами вспыхнули на мгновение огненные стены. Вспыхнули, и тут же пропали.

— Лабиринт, — сказал Ит. В голосе его прозвучала самая настоящая тоска. — Опять лабиринт, будь он неладен.

Лабиринты им уже попадались, и самым скверным было то, что для их прохождения всегда требовалось время. Причем немалое. Время, которого в запасе сейчас почти не было.

— Запомнил? — спросил Скрипач.

— Давай еще бросим, — попросил Ит. — Надо до противоположной двери, ты не докинул.

Скрипач кивнул. Фэб отдал ему еще один гель, и Скрипач метнул тюбик, на этот раз тот упал в одном шаге от двери на противоположной стене комнаты.

— Нормально, — кивнул Ит. — Я первый.

— Угу.

Самым паршивым в лабиринте было то, что, во-первых, он не разрешал останавливаться, и, во-вторых, не давал поворачивать назад. Идти приходилось максимально быстро, любое замедление заканчивалось ударом током или исчезающим мгновенно полом, а попытка вернуться каралась моментально смертью в огне. Ит дошел почти до самого конца — Саб наблюдал за ним, внутренне удивляясь, как это у него получается, но пройти к двери не сумел. Вспыхнуло яркое пламя, и…

— Ошибся, — вздохнул Скрипач. — Фэб, следи. Я пошел.

Скрипачу удалось — впрочем, в этом как раз не было ничего удивительного, путь он успел запомнить, и ошибку Ита учёл. Он скрылся за дверью, и через минуту крикнул:

— Чисто, идите!

Артефакт зала с лабиринтом в этот раз пришлось поискать, и нашел его в результате Саб, который догадался заглянуть в угол, расположенный на той же стене, что и дверь входа. Добычей Саба оказался маленький стеклянный флакончик, без крышки, пустой. То ли колба, то ли пузырек от духов — пузатенькая вытянутая посудинка, высотой с мизинец.

— Нашел! — крикнул Саб. — Иду!

— Молодец, — похвалил Фэб. — Пошли сохраняться.

Скрипач, едва глянув на флакончик, покачал головой.

— Да уж, — произнес он. — Даже в мелочах, видимо, пытается старую схему воссоздать.

— В смысле? — не понял Фэб. И тут же хлопнул себя ладонью по лбу. — Ах, ну конечно…

— Вот тебе и конечно, — хмыкнул Скрипач. — Круто, да?

— Вы о чем? — не понял Саб.

— Да про эту склянку. Была у нас во время реакции история с таким же пузырьком, — пояснил Скрипач. — Мне, когда я был еще психом, его подарила одна… как бы сказать-то… особа. А я в результате в этот пузырек поймал её душу. Сам по сей день не пойму, как это вышло. В общем, ну…

— Это была первая жена Ри, Мариа Ральдо, — пояснил Фэб. — Та ещё…

— Свинобаба, — Скрипач поморщился. — Нельзя было ее оттуда выпускать. Красоты она, конечно, была отменной. Но при этом обладала отменной же мразотностью.

— Почему — была? — удивился Фэб. — Думаю, и по сей день есть. Оно, знаешь ли, не тонет.

— Это да, — согласился Скрипач. — И что-то мне подсказывает, что сложностью с сохранением не будет.

Скрипач оказался прав — комната для сохранения выглядела мирной и спокойной, и больше всего напоминала рабочий кабинет какого-то большого чиновника. Дубовый стол, шкафы с книгами, окно, закрытое тяжелой портьерой, лаковый паркет. И лишь два предмета смотрелись в этой комнате диссонансом. Женский шелковый шарф, лежавший на столе, да женская же белая кожаная сумочка микроскопических размеров, висящая на спинке стула.

— Ну, это просто, — хмыкнул Скрипач. Подошел к сумочке, раскрыл её, и положил пузырек внутрь. — Даже крышка от него нашлась, — заметил он. — Дамочка любит дорогие вещички.

* * *

В следующем коридоре их нагнал Ит, который, по его словам, выпил водички, и решил с входом не тянуть. Есть у него, мол, тут неотложное дело. Надо дать кое-кому по лбу.

— Еще раз так бросишь, я тебе потом в голову что-то брошу, — зло сказал он Скрипачу. — Я, конечно, понимаю, что на чужих ошибках учиться удобно и приятно, но не до такой же степени!

— Ой, да ладно тебе, — махнул рукой Скрипач. Подошел к Иту, встал рядом, опустив голову. — Ну, хочешь, стукни. Ну, виноват. Ну, прости.

— Отвяжись, стукать тебя ещё, — отмахнулся Ит. — Что там было в результате?

— Пузырек из-под духов Марии, прикинь, — сообщил Скрипач. Ит присвистнул. — Да, да, вот так вот. И её сумка. В общем, чую, он там у себя флэшбеки ловит, а нам тут его флэшбеков в результате предстоит наловить так, что мало не покажется.

— Этого еще только не хватало, — с ужасом в голосе произнес Ит. — Хотя… если это так, мы кое-что, наверное, сумеем угадать.

— Не сильно эта догадливость поможет, — вздохнул Скрипач. — Он же хитрый, как крыса, так что угадывай, не угадывай, всё едино.

— Ну, не скажи, — покачал головой Фэб. — Кира ждём?

— Догонит сейчас, — ответил Ит. — Сказал, что вызвал Ромку. Как тот подойдет, так и этот заявится. К следующей ловушке будет здесь, Ромка его сменит на отслеживании. Минут пять, ну десять, не больше. Идём дальше?

* * *

Следующая ловушка сперва заставила основательно напрячься, а потом сильно удивила — в отличие от предыдущих она была не смертельной, но более чем заковыристой, потому что являлась партией некоей замысловатой игры. В которой, как выяснилось после некоторого количества неудачных попыток, выиграть самостоятельно не представлялось возможным, требовалось отыскать себе союзника. И не среди своих, союзников предлагала сама игра. Игровое поле представляло собой необъятных размеров зал, потолок тонул в золотистом сиянии где-то на невероятной высоте, а пол поднимался ступенями куда-то вверх. При правильном ходе ступень передвигалась выше,