Ева. Колыбельная для Титана - Инна Георгиева

На что тетенька радостно осклабилась и ответила, пожимая плечами:

— Потому что мы с тобой — родственники, разумеется!

— Не может быть…

Призрак нахмурилась, будто заподозрила во мне отчаянное нежелание быть с ней одной крови (какая сообразительная попалась, однако!), но быстро успокоилась:

— Ты, наверное, об этом, — она выпрямилась и с горделивым видом указала пальчиком на свое вым… то есть, на грудь. — Так это небольшие улучшения ради красоты. Мы, призраки, мало на что способны, но изменить тело можем. Вот я и иду в ногу со временем. Смотри!

Она резко крутанулась на пятках и перед моим носом появилась здоровенная двухъярусная корма с «изящной» татушкой на пояснице. Хорошо хотя бы то, что пониже, было прикрыто тряпочкой, но все равно хотелось прижать руку к лицу и никогда больше ее не опускать.

— Как тебе? — явно довольная собой, тетка бросила в мою сторону ожидающий взгляд.

— Ну… — промычала я, думая, что если она сейчас же не повернется фасадом, мои глаза начнут мироточить потоками крови.

— Да, знаю! — осклабилась призрак. — Это круто. И еще не все. У меня припасено несколько гениальных идей на «закуску», только я о них тебе не расскажу…

— Слава Богу!

— …потому что времени нет! Пора купаться, — она вновь склонилась ко мне так, чтобы наши лица оказались на одном уровне. — Посему вопрос: ты сама пойдешь или тебя к озеру допинать?

Да! Вот теперь узнаю родственницу.

— Вы, кстати, по маминой или по папиной линии? — спросила, со вздохом поднимаясь на ноги и расстегивая курточку.

Барышня театральным жестом откинула с лица прядь волос и, наконец, соизволила представиться:

— Меня зовут Акана. Я — праматерь славного рода Пендрагон.

— Значит, по маминой, — сообразила я, стягивая джинсы. — Брр! Холодно-то как…

Призрак скорчила гримасу:

— Ты посмотри только, какие мы нежные!

— Вам легко критиковать, — буркнула я, осторожно подступая к озеру. Его берег был обрывистым, высоким и покрытым прошлогодней колючей травой. А вода внизу, несмотря на все старания лунного диска, пугала темнотой, глубиной и вообще — была абсолютно непривлекательной. — Между прочим, я — обычная ведьма. И все еще могу заболеть.

— Это потому что ты не закаленная! — убежденно воскликнула призрак. — Но это легко исправить.

И без лишних колебаний толкнула меня в спину.

Вы помните сценку из четвертого «Гарри Поттера», где ему нужно было нырнуть в озеро и спасти Рона? Там еще так красиво сняли, как он вылетает из воды метра на три вверх, делает эффектный кульбит и вновь скрывается в волнующейся глади? Так вот думается мне, дело там было вовсе не во внезапно прорезавшемся хвосте, а в том, что испытания проходили поздней осенью!

Мой полет был недолгим, приводнение — запоминающимся. Очень хотелось взвыть в голос, а потом разразиться речью, сплошь состоящей из многоэтажных матерных конструкций. Чтобы даже эта ведьма версии «два ноль» прониклась.

К сожалению, воплотить замысел в жизнь не удалось. Просто потому, что у меня никак не получалось вырваться из водного плена. Я серьезно! Ощущение было такое, будто я не сорок с лишним килограмм весила, а полторы тонны как минимум. Блин, да с такой скоростью даже Титаник под воду не уходил! Сколько бы сил я ни прикладывала, как бы ни пыталась, с каждым мгновением погружалась все глубже и глубже. Дыхание застыло в горле, страх, комком обосновавшийся в животе, перерос в панику, ноги и руки сковало от холода…

— Дыши, дура! — пронеслось в голове. Нет, не громко и властно, а едва слышно, на периферии остальных звуков, среди которых сильнее всего выделялся грохот биения моего собственного сердца. Казалось, оно не в груди билось, а вместо мозга, причем не само по себе, а с разбегу да о здоровенные литавры!

— Дыши! — снова заорала призрак, появляясь передо мной во всей своей красоте. И что характерно — темно в озеро было так, что хоть глаз выколи, а эту чертову грудь я видела настолько отчетливо, словно у нее был где-то приделан собственный прожектор! Я еще подумала, что так и умру, запечатлев в памяти эту самую картинку. До того обидно стало! Даже не от того, что погибну, не добравшись до Титанов, вот так глупо послушав «родственницу». И даже не от того, что фиг меня кто-то найдет в этом озере, чтобы достойно похоронить (хотя Шурик, может, и догадается). А потому что все нормальные люди перед смертью думают о розовых слониках и пушистых облачках. И только я о том, что «седьмой размер — это уже перебор, ведь ими же и убить можно».

Нормально, да?!

И вот тут, по ходу, Акана не выдержала. Я дернулась, получив суровый подзатыльник, и выпустила из легких последний шарик спасительного воздуха. Равнодушно булькнув, он устремился вверх, а я замерла, тупо глядя вслед. Не то, чтобы он мог меня спасти, но, знаете, не каждому удается увидеть свой последний вздох. Или выдох, как в моем случае. А легкие, кстати, уже начинало жечь. И в горле появился странный привкус. Я выгнулась дугой, обняла себя руками, но эта жажда, этот безусловный рефлекс казались сильнее.

Уже плохо соображая, что делаю, я вдохнула полной грудью и — о чудо!

— Я могу дышать!

Тетка сделала скорбную мину:

— Дошло, слава Богу! Я уж думала, откачивать придется. Чуть утопленницей не стала… Ну, раз оклемалась, греби теперь за мной.

Александр Соколов

Это, блин, как начало тупого анекдота: идиот попросил дуру постоять на стреме! А она взяла и потерялась. И это было уже нихера не смешно!

Не знаю, сколько мне удалось поспать, но проснулся я от того, что рядом громко и даже прямо с подвыванием храпел Кусай. Что в таких ситуациях обычно предлагается делать? Посвистеть? Перевернуть на бок? Мне вот хотелось просто прописать ему легкое сотрясение головного мозга или сунуть в рот кляп. Второй вариант выглядел привлекательнее: с одной стороны — не так чтобы очень жестоко, с другой — обещал решить все проблемы. Особенно, если кляп затолкать поглубже.

Потому я прикинул размер необходимого орудия и спросил через плечо:

— Ева, у тебя запасные носки есть? Можно не новые.

Само собой, ответа я не дождался. Потому что ведьма, этот рассадник космической тупости, решила-таки слинять! То-то она мне весь мозг накануне выела:

«Уйдем да уйдем от озера! Здесь же так опасно! Здесь же все что угодно произойти может».

И-таки, да! Произошло!

Я-то, дурак, успокоился, решил, что убедил ее массированной атакой аргументов. А вот фиг там! Женская логика — она же не знает границ! И бьет всегда по самому больному, когда не ждешь. Ева ведь не только свалила, пока мы спали (идея прямо сочиться безопасностью, ага!), но и — куда?! Правильно! В чертово, мать его, озеро!

Да я не поседел-то только потому, что первые три минуты тупо таращился по сторонам, в тайне надеясь, что до сих пор сплю!