Буква и цифра - Алексей Макеев

— Сроду с тобой так. Ничего по-нормальному сделать не можешь. Не мог подождать, когда я его к озеру подведу? Огрел бы его там, он сразу бы шлепнулся в воду, и никого не понадобилось бы тащить. А теперь корячься тут с ним.

— Как бы я его огрел? Там все открыто, не подойдешь. А если бы он заметил?

— Вот-вот. Всегда с тобой так — если бы да кабы. Другой бы давно уже все дело обделал да отдыхать пошел. А ты все боишься, как бы тебя не заметили. Вот — он не заметил. Посреди леса. Зато целых сто километров к берегу пришлось тащить. Доволен?

— Ну уж! Прямо так и за сто километров. Совсем небольшое расстояние.

Гуров окончательно пришел в сознание и теперь слышал голоса явственно и четко. Кроме того, он ощущал, что его с непонятными целями ворочают туда и сюда, по-видимому, стремясь осуществить какой-то маневр, но пока не очень удачно.

Чтобы враги не догадались, что он очнулся, Лев не открывал глаз, поэтому не мог определить цели этого замысловатого маневра.

Но вот при очередном движении затылок его ощутил влагу, волосы намокли, и он понял, что его попросту намереваются утопить.

«Черт, где же Миша? — собирая силы для решительного рывка, подумал он. — Неужели тоже плавает в каком-нибудь озере?»

— Давай, давай, подталкивай его! — между тем командовал мужской голос. — Зайди вон оттуда и толкай. Он тогда прямиком в воду въедет. Как лодочка.

— Лодочку он нашел. Шутник, — сердито отвечала женщина. — Мы так его до вечера не дотолкаем. Давай просто перевалим его через себя пару раз, вот и все. Так быстрее будет.

Гуров почувствовал, как его приподнимают с правого бока, пытаясь перевалить со спины на живот.

— Эх, глянь-ка! — вдруг оживленно воскликнул мужчина. — А у него тут волына, оказывается, была припрятана. Это нам пригодится.

Он потянулся за пистолетом, который торчал из-за пояса полковника, но тот решил, что всякой наглости есть предел, и, развернувшись, с такой силой двинул в челюсть своего «незримого врага», что мужчина моментально ушел в аут.

— Глеб!! — завизжала девушка в розовом платье.

Но красивый наряд и миловидное личико больше не смущали полковника. Лев уже давно понял, что ошибся, подумав, что Валя здесь ни при чем.

Вскочив на ноги, он схватил девушку за руку и одновременно сдернул с ее плеча сумку.

— Что вы делаете?! Пустите меня! Я сейчас полицию позову!

— Не нужно так нервничать, мадам, полиция уже здесь.

Удерживая как в тисках тонкое запястье, Гуров наступил ногой на Валину сумку и свободной рукой с силой дернул за ручки. Они оторвались, и в распоряжении полковника оказались две крепкие кожаные «веревки», вполне пригодные для того, чтобы, например, связать кому-нибудь руки.

Кому именно он собирается их связать, Валя догадалась очень быстро.

— Пустите меня! — на весь лес завопила она. — Вы не смеете! Я сейчас закричу!

— Да ты уже полчаса кричишь, — усмехнулся Лев, стараясь поймать левую руку девушки и привязать ее к правой.

Но это оказалось не так-то просто. Нервная Валя вовсе не собиралась стоять на месте и дожидаться, когда ее свяжут. Она извивалась, брыкалась, пиналась и плевалась.

По-видимому, в этих бесплодных борениях прошло достаточно много времени, поскольку вскоре Гуров услышал мягкий шорох травы у себя за спиной и едва успел увернуться от нового «подарка», который приготовил для него Глеб.

Подняв с земли толстенную сухую ветку, тот вновь хотел приложить полковника по затылку, но, широко размахнувшись, чтобы ударить как следует, не удержал тяжелую палку, и она отлетела далеко в сторону.

Мгновенно оценив ситуацию, Гуров предпочел главное второстепенному. Даже если Валя была не безгласной марионеткой, а активной участницей этого заговора, роль ее, по сравнению с ролью Глеба, наверняка являлась лишь второстепенной.

Поэтому, выпустив руку девушки, он занялся более достойным противником. Не дожидаясь, когда Глеб займет оборонительную позицию, со всей силой ударил ногой в солнечное сплетение. Глеб упал на колени и от боли сложился пополам.

Сцепив руки в замок, Лев с размаху приложил его по шее и, уже не сомневаясь, что скорчившийся на земле враг полностью обезврежен, обернулся, чтобы посмотреть, где лежат оброненные в суматохе ручки от белой сумки.

Однако то, что он увидел, сразу напомнило ему, что обронил он не только две кожаные ленты. Занимаясь Глебом, Лев даже не почувствовал, как из-за пояса выпал пистолет.

Зато романтичная девушка в розовом платье не растерялась в нужный момент. Видя, что внимание полковника полностью сосредоточено на ее дружке, она подкралась ближе, неслышно ступая по мягкой траве, и через минуту пистолет был у нее руках.

— Дернешься — пристрелю! — злобно уставившись на Гурова и направив ствол прямо ему в грудь, произнесла Валя. — Глеб, свяжи его! Глеб!

Но «храбрый воин» не смог так быстро оправиться от ударов полковника, и тот понял, что у него есть шанс.

— Так стреляй, — проговорил он, пристально глядя в глаза девушке. — Вы же за этим вызвали меня сюда. Чего же ждать? Стреляй!

— Только пошевелись! — хищно сощурилась Валя. Но на лавры Никиты она явно не тянула. Пистолет ходил ходуном в неопытных руках, и заметно ощущалась дрожь, выдававшая волнение и даже страх.

Тем временем за спиной вновь послышался шорох, и Гуров догадался, что Глеб вновь спешит заступить на боевую вахту.

— Вяжи его, Глеб! — выкрикнула Валя. — Вон, ручками от сумки. Скорее!

— Да чего его вязать-то, — хрипло зарычал в ответ взлохмаченный, обсыпанный сухими былинками Глеб. — Его надо…

Но что именно он считал необходимым с ним сделать, Гуров так и не узнал. Вновь не давая противнику как следует приготовиться, он нанес несколько ударов в корпус, которые Глеб, видимо, никогда в жизни не занимавшийся боксом, пытался отразить весьма неумело и неэффективно.

Пока мужчины «выясняли отношения», Валя скакала вокруг, размахивая пистолетом и выкрикивая подбадривающие «лозунги»:

— Так его! Сделай его, Глеб! С ноги! В глаз его! Так! Сделай его! — ликовала она.

Глеб, по-видимому не отличавшийся оригинальностью мышления, сцепил руки в замок, намереваясь нанести удар Гурову, но Лев мгновенно разгадал его маневр и на сей раз успел уклониться.

Уйдя вбок и упав на колени, он низко опустил голову, стараясь за несколько свободных секунд, имевшихся в его распоряжении до следующего нападения, восстановить дыхание и силы, и, полностью сосредоточившись на этом важном процессе, от которого сейчас зависела его жизнь, не услышал, как вновь зашуршала трава, выдавая чьи-то осторожные шаги.

— Пустите меня! Вы не смеете! — вдруг истошно завопила Валя.

Оба бойца, будто забыв, что только что собирались продолжить свое состязание, инстинктивно обернулись на этот крик.