Поводыри на распутье - Вадим Панов

«Не слишком ли много случайных встреч? Сначала мелкие слуги, теперь Пес. Ловушка?»

Но страх Пса был искренним. Неподдельным. А значит, встреча – случайной.

«Хорошо, что эта дура Го улепетывала, не оглядываясь. Небось до сих пор не может прийти в себя от радости…»

И сразу же выбросил Эмиру из головы. Вспомнил о Петре.

«Предположим, что встреча с Псом не была случайной. Предположим, Эмира вышла на того, кто прячет Петру, – на Чудовище, – и попросила подстраховать. Чудовище послало Пса. Не ожидая, что тот наткнется на меня. Что мне дает это предположение?»

– Что…

Урзак вскочил на ноги.

– Вот оно!

Элементы московской мозаики неожиданно сложились, совпали, образовали законченный рисунок. Разгадка оказалась настолько простой, что Хасиму стало стыдно за то, что он так долго не мог к ней прийти.

Петру Кронцл сделали ключевой фигурой в играх корпораций, именно на «Фадеев Групп» москвичи замыкают свои активы. Девушке предстоит стать одной из главных фигур приближающейся эры новой энергии. Она обретет власть над всей планетой. Не силой оружия: такой подход давно в прошлом. Силой ума, денег и технологий. Новая эра – новый порядок. Девчонку пестует Чудовище, значит…

– Она Избранная.

Тварь мечтает возродить Традицию. А с такой властью эти планы могут стать реальностью.

«Но знает ли Петра об уготованной ей судьбе? Ее похитили, вырвали из привычной жизни, убили ее любимого деда… Что она чувствует?»

Нужна встреча. Обязательно. Лицом к лицу. Нужно взглянуть на Избранную. Нужно…

– Ты – слабое место Чудовища, – прошептал Урзак. – Ты поможешь мне победить. А потом умрешь.

* * *

анклав: Москва

территория: Сити

«Дядя Степа»

не каждый способен принять философию хищника

Как и предсказывал Старович, ответ перед московскими верхолазами пришлось держать очень скоро. Значительно раньше, нежели рассчитывал Мертвый.

Приглашение на неофициальную встречу с лидерами Анклава поступило Кауфману ранним утром. Времени на подготовку директору филиала СБА оставили в обрез, меньше двух часов, подразумевалось, что он приедет и молча выслушает накопившиеся у верхолазов претензии. Но разноса не получилось. Слоновски шефа не подвел, жесткие его меры дали результат, и Мертвому было о чем говорить. Не оправдываться, не защищаться, а спокойно докладывать. С отчета о положении дел он и начал, даже не позволив верхолазам приступить к выражению неудовольствия.

– …таким образом, вспышки насилия наблюдаются только в Аравии и Кришне, в районах, где окружены боевики, принимавшие участие в ночных беспорядках. При этом многие мятежники бросают оружие и выходят из блокированных кварталов под видом мирных жителей. Мы не препятствуем. – Кауфман помолчал. – События вчерашнего вечера и ночи возникли стихийно, под влиянием эмоций. Аравия – одна из самых цивилизованных территорий Анклава…

– Вот именно! – перебил Макса Леон Дюгарри, глава московского представительства марсельского «WCG». – Вы умудрились поджечь самый мирный район Москвы!

– «Самый мирный» район бунтовал всего пять лет назад, – огрызнулся Мертвый. – Помните, как в те дни аравийцы и урусы одновременно полезли на Шанхайчик?

– Пять лет было тихо!

– Блестящий аргумент!

– Максимилиан, держите себя в руках, – мрачно попросил Холодов.

Встреча проходила в небольшом конференц-зале «Дяди Степы», лучшего отеля Анклава, и ни один из ее участников не чувствовал себя хозяином. Но президент самой мощной русской корпорации являлся неофициальным лидером московского сообщества верхолазов и с молчаливого согласия присутствующих принял обязанности председательствующего.

– Извините, Леон, – буркнул Мертвый. – Хочу только заметить, что Аравию я не поджигал.

– Я неудачно выразился, – кивнул марселец.

– Но бунт вы прошляпили, господин Кауфман!

Это Эндрю Базаревич, директор филиала «Боинга». Престарелый донжуан с изящными тоненькими усиками. Ходили слухи, что потерянную с возрастом природную смоль волос Базаревича не могут восстановить даже наны, шевелюру приходилось по старинке красить.

– Вы несете личную ответственность за беспорядки!

– Корпоративные территории не пострадали, – напомнил Мертвый.

Эндрю желал развить тему, четче донести свое отношение к происходящему, жестче высказать Кауфману претензии. Любой верхолаз – превосходный оратор. Умению хорошо говорить их учат с детства, оно оттачивается на бесконечных совещаниях, переговорах, конференциях и заседаниях акционеров. Однако любому человеку необходимо дышать, прерывать речь, чтобы наполнить легкие воздухом, и Мертвый превосходно умел вклиниваться в вынужденные паузы.

– Мои сотрудники действовали предельно аккуратно. Лишних жертв нет.

– Лишних жертв?! – взорвался Дюгарри.

Но Кауфман не позволил Леону продолжить:

– Под лишними жертвами я подразумеваю законопослушных граждан, пострадавших в результате действий СБА. Мы провели серьезную работу по предупреждению населения. Информация о том, где идут боевые действия, распространялась в режиме реального времени по всем лентам новостей, и…

– Но жертвы все равно были!

– Это естественно во время беспорядков!

– Какое наказание понесут ваши подчиненные, виновные в гибели мирных граждан? – Базаревич подался вперед.

В конференц-зале собрались почти полтора десятка верхолазов, и ни одного из них не задела откровенная глупость вопроса. Даже Холодов не спешил на помощь, впрочем, у него для этого были основания.

– Никакого! – отрезал Мертвый. – Во время подавления мятежа сотрудники СБА имеют право на неограниченное применение оружия!

– Раньше вы не были столь откровенны, Максимилиан, – заметил Клаус Шеллинг, директор филиала «Евроспейс».

– Был, – прищурился Кауфман. – Но вы не обращали на мою откровенность никакого внимания. – И сразу же, не дав Шеллингу возразить, принялся сыпать цифрами: – Во время бунта в Урусе от рук безов погибло шестьдесят четыре мирных жителя. При подавлении беспорядков в Занзибаре убито сто одиннадцать…

– Для чего вы это говорите?!

– Раньше вы никак не реагировали на гибель граждан, – пожал плечами Макс. – Я обеспечивал порядок в Анклаве и оберегал корпоративные территории так, как считал нужным. Разве в моих обязанностях что-то изменилось?

Верхолазы переглянулись. Холодов едва заметно улыбнулся. Мертвый не просто отбился от нападок, он придавил наседающих бонз, загнал их в угол. Теперь им придется либо признать правомерность действий СБА и поддерживать Кауфмана в противостоянии с Моратти, либо открывать карты и рассказывать об истинных причинах своего неудовольствия.