Афганская война Сталина. Битва за Центральную Азию - Юрий Тихонов

Случай с Соди в очередной раз продемонстрировал, какой разброд в международное коммунистическое движение внес «Пакт Риббентропа — Молотова». До 22 июня 1941 г. группа «Кирти» фактически была частью фашисткой агентуры в Афганистане и Индии. Так, индийский патриот и коммунист Соди (псевдоним в Коминтерне Шерван Бен) вышел на связь с П. Кварони.

25 мая 1941 г. в Пагмане состоялась встреча индийского и итальянского посланников. Во время этой встречи Соди и Гангули в течение часа получали от М. Унгаро инструкции, каким образом «использовать динамитные шашки с бикфордовым шнуром для взрывов мостов, железных дорог и зданий»{725}. В качестве примера объяснялась возможная схема подрыва моста г. Аттока в Индии.

После этого «урока» Гангули отбыл в Индию создавать нелегальную школу подрывников, Соди по настоянию итальянцев остался в Кабуле. П. Кварони хотел поручить ему «работу среди приграничных племен», но тот отказался, сославшись на незнание языка пушту.

В результате единственным итальянским, а затем и германским резидентом в зоне пуштунских племен остался Бхагат Рам, который весной 1941 г. с помощью индийских националистов создал сеть опорных пунктов между Кабулом и Пешаваром. Главной базой созданной им подпольной организации стала деревня Кудахель в зоне племен{726}. Вероятнее всего, члены этой организации и не подозревали, что они являются пешками в крупной игре разведок.

Осторожный П. Кварони не передал Бхагат Раму итальянскую агентуру в полосе «независимых» племен, а предоставил ему возможность навербовать новые кадры для итальянской разведки. Британская разведка, несмотря на свой богатый опыт и широкие возможности, в то время не смогла поставить под контроль подрывную деятельность итальянцев в зоне пуштунских племен. Большую роль в неудаче британской разведки сыграла и недоверчивость Факира из Ипи. Таким образом, к 1941 г. П. Кварони удалось уберечь результаты своего пятилетнего труда и, как казалось миссиям стран Оси в Кабуле, достичь новых крупных успехов.

В конце 1940 г. к сбору развединформации о британских укреплениях на индо-афганской границе подключилась и японская разведка. Так как Япония еще не вступила в войну против Англии, в Индии действовали японские консульства, где работали опытные разведчики. Собранная ими информация была обширной и достоверной. Поэтому, вероятнее всего, сам К. Расмус попросил руководство абвера, чтобы оно договорилось с японской разведкой об обмене разведданными по Индии. Токио удовлетворило эту просьбу, и германское посольство стало получать столь необходимую ему информацию о силах британской армии и укреплениях англичан в Северной Индии.

Вероятнее всего, по просьбе немцев поверенный в делах Ивасаки в марте 1941 г. совершил поездку из Кабула в г. Кветту. Главной его целью было оценить силу британских укреплений в Боланском проходе. Мощные укрепления, построенные для обороны этого прохода, произвели на японца огромное впечатление. Поэтому, вернувшись в Кабул, он открыто заявил всем иностранным дипломатам в афганской столице, что британские форты в Боланском проходе неприступны. Так, 16 июня 1941 г. Ивасаки сообщил советнику посольства СССР В. Козлову: «Весь этот район можно считать недоступным для неприятельских войск. Однако сравнительно легко войска могут пройти в Белуджистане»{727}. Разумеется, Расмус получил от Ивасаки самое детальное описание английских укреплений в Белуджистане. Координация деятельности разведслужб стран оси позволила абверу иметь довольно точную информацию о ситуации на индо-афганской границе.

В мае 1941 г. в Берлине было решено осуществить заброску агентов абвера к Факиру из Ипи (операция «Пожиратель огня») с целью подготовить антибританский мятеж пуштунских племен к сентябрю 1941 г. (операция «Тигр»), когда после победы над СССР германское командование планировало начать наступление на Индию. Для разработки этих операций еще в марте 1941 г. в Берлин был вызван Ф. Венгер, а в начале мая вслед за ним уехал Э. Томас. Их отъезд встревожил советское посольство, так как свидетельствовал о подготовке Германией какой-то крупной акции в Афганистане. Второй секретарь посольства СССР в Кабуле М. Вавилов, сотрудник советской разведки, отвечающий за сбор информации о зоне пуштунских племен, сообщал в Москву: «Его (Томаса. — Ю. Т.) поездку в Берлин можно рассматривать, по моему мнению, как вызов для личного доклада и получения инструкций. Несомненно, его, как хорошо знающего обстановку в Афганистане, следует снова ожидать здесь и в Иране»{728}. Руководители германской агентуры в Афганистане действительно в июне вернутся назад. Но еще раньше их в Кабул прибыли два агента германской разведки из полка «Бранденбург»: старший лейтенант абвера профессор медицины Манфред Обердорффер и энтомолог Фред Брандт{729}. Именно их предстояло переправить к Факиру в Вазиристан. Чтобы ускорить заброску своих людей в Афганистан, немцы использовали Абдул Меджида, который из Берлина распорядился в обход установленных правил немедленно выдать въездные визы М. Обердорфферу и Ф. Брандту.

Без помощи итальянцев абвер не мог переправить своих агентов в зону племен, поэтому К. Расмус обратился за помощью к П. Кварони. Итальянец устроил германскому резиденту встречу с Бхагат Рамом в афганском городке Пагмане. На ней обсуждался план заброски через г. Банну и Кохат немецких разведчиков к Факиру из Ипи{730}. Кроме Бхагат Рама, П. Кварони передал абверу еще одного своего агента, Шер Афзал-хана, который, по словам Бхагат Рама, был осведомителем афганской разведки{731}.

На переговоры с Факиром П. Кварони, не доверяя никому, послал тайно от всех советника итальянского посольства Э. Анцилотти, который 12 июня 1941 г., переодетым в пуштунскую одежду, скрылся из Кабула. Афганские власти сразу же начали его розыск и объявили награду за его поимку в 150 тыс. афгани. Но Э. Анцилотти удалось благополучно прибыть в Горвехт, где находилась штаб— квартира Факира из Ипи. В ходе его переговоров с лидером вазиров было достигнуто соглашение о сотрудничестве со странами Оси. Факир согласился за ежемесячную субсидию в 12,5 тыс. фунтов стерлингов действовать в интересах Германии и Италии. Если в полосе «независимых» племен вспыхнуло бы всеобщее восстание, эта сумма увеличивалась бы до 75 тыс. фунтов{732}. Кроме денег, Факир попросил срочно прислать ему оружие, но не сбрасывать его с самолетов, так как это вызвало бы английские бомбардировки Горвехта и окружающих селений. Он согласился принять у себя фашистских агентов, в особенности радиста с рацией. Э. Анцилотти, по всей видимости, удалось завербовать нескольких агентов в окружении Факира. С собой итальянец привез для передачи Факиру крупную сумму денег, небольшую партию оружия, включая легкий пулемет, и фашистские листовки{733}.

Еще до возвращения Э. Анцилотти в Кабул англичанам удалось арестовать переводчика итальянского посольства Мухаммада Аслама, когда он неосторожно приехал в родное селение близ г. Кветты. От него британской разведке стало известно о контактах итальянцев с Факиром из Ипи и о визите советника итальянского посольства в Вазиристан, но англичанам не удалось схватить итальянского разведчика.