Очарованная - Шеннон Дрейк

— Это стучат копыта, — пояснила Элли.

И в этот момент, к своему изумлению, она действительно услышала стук копыт. В первый раз она солгала, но сейчас это была правда.

Кто-то спешил ей на помощь.

Марк никогда в жизни не гнал коня с такой скоростью. Но сейчас ему было все равно, что будет с Галлоуэем. Он не замечал и того, что низкие ветки хлестали его по лицу. Он лишь молился, чтобы убийцы верили, что смогут доехать до цели раньше, чем их поймают. Его сердце начинало бешено колотиться в груди, когда он думал о той уловке, которую они придумали, чтобы выманить его из дома. Неужели они действительно надеются, что он поверит, будто Тан Грир убил кучера и вернулся назад за Элли?

Наконец Марк увидел карету.

Она была еще довольно далеко от него. Марк пришпорил Галлоуэя, конь рванулся вперед и помчался еще быстрей, хотя и так уже летел галопом.

Расстояние между ними и каретой сократилось. Сэр Эндрю, который управлял лошадьми и был по-прежнему одет в черный плащ и широкополую шляпу, оглянулся назад и увидел Марка. Он швырнул поводья на покрытые пеной бока лошадей и вынул пистолет.

Марку на минуту пришлось придержать коня: сэр Эндрю был метким стрелком.

Но он уже почти поравнялся с каретой.

Раздался выстрел. Пуля пролетела так близко от Марка, что поднятый ее движением ветер задел его щеку.

Марк снова пришпорил Галлоуэя, объехал накренившуюся карету и оказался с другой ее стороны. На этот раз он был готов к бою. Но на такой скорости даже он мог бы промахнуться из пистолета.

Зато если ударить плетью, промахнуться трудней, подумал он.

Плеть, направленная опытной рукой Марка, взлетела в воздух и обвилась вокруг шеи сэра Эндрю. Тот приглушенно вскрикнул, когда Марк рванул плеть к себе и сбросил его с кучерской скамьи на землю.

У Марка не было времени выяснять, жив Эндрю или нет: лошади по-прежнему мчались с безумной скоростью. Он заставил Галлоуэя приблизиться к карете и наконец смог схватить болтавшиеся в воздухе поводья. Лошади неслись бешеным галопом, но Марк не крикнул им «тпру»: он твердо решил ничем не выдавать своего присутствия.

Ему надо было попасть внутрь кареты.

Лошади наконец стали замедлять бег, и Марк увидел, что у него появился шанс.

Он прыгнул с Галлоуэя на карету и сумел ухватиться за край ее крыши.

Какое-то мгновение его ноги болтались в воздухе, и Марку казалось, что он вот-вот сорвется и упадет на землю.

Потом он нашел опору для ног.

— Что там такое? — вдруг рявкнул сэр Энгус.

Что-то тяжелое ударило по карете.

Он вынул пистолет, выстрелил наугад и приготовился стрелять еще раз.

Элли в отчаянии схватила с сиденья пузырек с хлороформом.

Энгус вскрикнул, опустил пистолет и снова схватил Элли за волосы.

Ее пальцы успели только сжать пузырек. Энгус рванул ее за волосы, но она преодолела боль и сумела открутить крышку.

Запахло хлороформом, и у Элли сразу же закружилась голова. Она знала: у нее есть всего несколько секунд.

И она выплеснула содержимое пузырька в лицо сэру Энгусу.

Его пистолет выстрелил — опять наугад. Элли могла лишь молиться, чтобы пуля не попала в Марка.

Если это Марк.

Но она твердо знала, что это Марк.

Знала это, и мир вокруг нее почернел.

Раздался выстрел, и пуля задела рукав Марка. Второй выстрел пробил крышу кареты.

Лошади поскакали еще медленней, и Марк смог открыть дверцу. Сердце бешено стучало у него в груди.

Внутри кареты находились трое.

Тан Грир.

Сэр Энгус, чье крупное тело загораживало вход.

И Элли, лежавшая возле него на полу.

Марк почувствовал сладкий тошнотворный запах эфира. У него закружилась голова, и он задержал дыхание.

Карета по-прежнему катилась по дороге. Марк выбросил из нее тело сэра Энгуса, а потом, по-прежнему стараясь не дышать, дотянулся до Элли, поднял ее с пола и выпрыгнул из кареты. Карета проехала еще триста футов и остановилась.

Марк осторожно уложил Элли на обочине дороги. Вдруг он услышал стук копыт: кто-то ехал к ним навстречу.

Первым подъехал верхом на коне его отец. Рядом с ним был Брайан Стирлинг.

— Выньте Тана Грира из кареты! Она полна эфира, — приказал Марк.

Брайан сошел с коня и побежал выполнять приказ Марка. Отец опустился на колени возле Элли и спросил:

— Как она, сын?

— Она дышит. Пульс есть, — сообщил Марк.

Вернулся Брайан Стирлинг с бесчувственным телом Тана Грира на руках.

— Нужно отвезти их в мой замок, — заявил он. — Он ближе всего.

В это время к ним подъехали Бертрам и несколько полицейских на конях. Брайан передал Грира одному из них и отдал приказ скакать в замок. Марк, забыв обо всем, кроме Элли, нежно взял ее на руки, прижал к груди и вернулся к взмыленному и тяжело дышавшему от быстрой скачки Галлоуэю.

— Еще одна скачка, мальчик. Еще одна быстрая скачка.

Но, как бы быстро они ни скакали, Марку это казалось недостаточным. Наконец, они добрались до замка.

Шелби открыл им ворота. Камилла ждала на крыльце. Позади нее стояли тетушки Элли. Они были встревожены, но, когда мужчины вбежали в дом через парадный вход и внесли пострадавших, повели себя спокойно.

— Несите Элли в ее комнату, а мистера… если не ошибаюсь, Грира… в соседнюю, — распорядился Шелби и спросил: — Вы знаете, почему они в таком состоянии?

— Это хлороформ, — коротко пояснил Марк.

— Тогда они выживут, — успокоила Камилла.

Марк услышал тихое всхлипывание: это плакала Мерри. Он заставил себя не обращать внимания на тетушек и стал подниматься по лестнице, торопясь уложить Элли в кровать.

— Она обязательно выживет, — твердо повторила Камилла, а затем вызвала горничную Молли и попросила ее присмотреть за мистером Гриром, пока не приедет врач, которого уже вызвали.

Марк вбежал в комнату Элли и положил ее на кровать. Потом он снова пощупал пульс — пульс был частый. Он приложил ухо к ее груди и почувствовал, как она поднимается и опускается при дыхании. Марк взглянул на Камиллу — она улыбнулась в ответ.

Только теперь он заметил, что все три тетушки тоже вошли вслед за ними в комнату. Они стояли молча и прижимались одна к другой.

Марк был вне себя от страха за Элли. Ее сорочка была разорвана и запачкана грязью, в волосах запутались листья и мелкие ветки. Но она никогда не казалась Марку такой красивой, как сейчас. Дрожа всем телом, он коснулся губами ее губ и шепнул ей что-то свое, тайное.