Книга Израиля. Путевые заметки о стране святых, десантников и террористов - Евгений Сатановский

Отметим в заключение, что дискуссии вокруг будущего палестинского государства не касаются ни реальных, весьма скромных, возможностей администрации Абу-Мазена по контролю над ситуацией «на местах». Ни полного отсутствия перспектив выстраивания в Палестине гражданского общества, целью которого являлось бы сосуществование с Израилем, а не борьба с ним. Ни нулевой экономической базы – хоть для палестинского государства, хоть для Халифата. Но это частности, не стоящие внимания истинного борца за идею.

Не стоит даже вспоминать о том, что средневековый Халифат отнюдь не отличался ни исламским благочестием, ни фанатизмом, который проявляют его современные адепты. И что в составе его населения мусульмане не составляли большинства – откуда вся его терпимость к «зимми». Что вырезаемые современными исламистами меньшинства при Омейядах или Аббасидах спокойно жили в тех местах, где их сегодня гнобят, и их никто не трогал.

Вместо всего этого в Европе идёт активная борьба с «исламофобией», которую ведут все те, кто воспитывает, финансирует и поддерживает современных джихадистов. Но тут понятно: мало кому нравится, когда ему показывают зеркало, в котором отражается его подлинное лицо – фанатика, садиста и убийцы. Что и является основной сущностью сторонников создания современного Халифата. Как там в Коране? «О вы, которые уверовали…»

Когда и если у читателя сформировалось впечатление, что автор в арабском мире за долгие годы общения с ним так и не нашёл ничего светлого, достойного уважения и примечательного, то читатель не прав. И речь даже не об арабской истории, архитектуре и прочем культурном наследии. За которое, впрочем, именно в тот год, когда написана настоящая книга, арабы-джихадисты и съехавшиеся на подмогу им боевики со всего света взялись всерьёз. И что останется от великой арабской цивилизации к тому моменту, как в регионе всё успокоится, а успокоится там начавшаяся великая замятня очень и очень не скоро, не знает никто. Так что спасибо западным и отечественным музеям, которые сохранят хоть что-то.

В окружающем Израиль арабском мире можно найти массу достойного и интересного. Образованные и порядочные люди, гостеприимные и открытые, встречаются там не реже, чем хитрецы и интриганы. Сторонники модернизации и светского образа жизни – по крайней мере так же часто, как ревнители патриархальной старины. Беда лишь в том, что сделать они со своими экстремистами ничего не могут. Всё, что там происходит, ставит под угрозу их жизнь и жизнь их близких – в прямом смысле этого слова. По той причине, что никакой, даже самый талантливый оратор не переиграет человека с автоматом.

Да, он имеет право голоса на выборах, которые во многих странах региона проводятся, по крайней мере формально. Если бы дело происходило в Европе, нет сомнений, что одичание, которое можно наблюдать на Ближнем Востоке, не стало бы столь всеобщим и повсеместным. Но арабский мир не Европа. И не Соединённые Штаты. Это место, где наличие патронов в обойме и танка за спиной важнее университетского диплома. Диссертации. Статуса нобелевского лауреата.

Можно с этим что-то сделать? Да в общем, не вопрос. Время всё лечит и всё вылечит. И если бы в запасе у автора, читателей и населения Ближнего Востока было лет триста-четыреста, а лучше восемьсот… А так нет никаких надежд. Оставь надежду всяк, сюда входящий – или что там ещё по этому поводу говорили классики? Они в своей Европе жили примерно в такие же времена. И оптимизма не испытывали. Его вообще трудно испытывать, когда вокруг войны – в том числе религиозные. Эпидемии. Геноцид. То есть примерно то же самое, что в регионе, о котором идёт речь.

Какой был оптимизм у Данте? Чосера? Шекспира? Когда кругом резня и мор. И то, что ещё осталось от цивилизации, уничтожается на глазах. Поскольку современная техника – это далеко не цивилизация. И террористы её используют с большим успехом. Как нацисты за восемь десятилетий до того. Права меньшинств там – ноль без палочки. Только на то, чтоб уничтожили сразу, без пыток. Правила ведения войны, защищающие население? Нет там никаких правил. Включая тех, которые записаны в Коране. Эдакое средневековье с автоматами и вертолётами.

Светское, толерантное, скопированное с европейской модели государство в исламском мире исчерпало себя. И больше в него никто не верит. Военные правительства, диктаторы и лидеры революций за несколько десятилетий правления в постколониальный период так и не смогли построить ничего стабильного. Так что демократия на Ближнем Востоке не прижилась. Точнее, выродилась в пародию на саму себя – имитационную демократию. Как, впрочем, произошло и в Африке с Азией. Модель не подошла, или «в консерватории что-то надо поправить» – что толку говорить теперь, когда энтузиазма нет и, похоже, не будет ни у населения, ни у элиты.

Время иллюзий по поводу демократического вестернизированного будущего региона подошло к концу. Оказалось, что слова на хлеб не намажешь. И в чехарде исламистских и военных правительств окончательно утонули перспективы экономического процветания. Справедливости. Равенства. Безопасности. Точнее, безопасность обеспечивает наличие в руках достаточного количества оружия и готовность его применить против кого угодно. И то только на собственной земле. Отчего курды, шииты и сунниты и разорвали Ирак, как варёную курицу за лапки. Что предсказывали все те, кто наблюдал за эволюцией этой страны после начала американской оккупации.

Арабский мир стремительно распадается на составные части. Этноконфессиональные меньшинства и арабские племена, большие семьи – хумулы и криминальные группировки, исламисты всех мастей и управляемые феодальными владыками территории составляли его в доосманский период. Составляют и сегодня. Деградация институтов налицо. Одна страна за другой превращается в «бывшие государства». А всё, что предприняли для демократизации региона США, послужило стартовым толчком, ускорившим его распад.

Что в этой ситуации может сделать Израиль, кроме того чтобы постараться ото всех отбиться и уцелеть? Тем более что революционные пертурбации такого масштаба, как начавшиеся по соседству с ним, заканчиваются минимум через три поколения. Если не позже. О чём свидетельствует опыт всех больших революций современности. Великой Французской. Великой Октябрьской. И это ещё очень оптимистичный сценарий.

То есть впереди у Израиля семьдесят пять, восемьдесят, а возможно, и сто лет, пока не перестанет штормить. И что останется по истечении этого периода от Саудовской Аравии и Иордании, Сирии и Ливана, Египта и арабских стран Магриба и Африканского Рога, не предсказать никому. Карта Европы в ХХ веке менялась неоднократно и принципиально. Почему на Ближнем Востоке должно быть иначе в XXI столетии?

Хорошая новость состоит в том, что еврейское государство концентрируется на своих собственных проблемах и, вопреки всему, что по этому поводу подозревают его соседи, не претендует на региональную гегемонию. В отличие от занятых именно этим Турции, Ирана, Саудовской Аравии и Катара. Израиль превосходно отдаёт себе отчёт в том, что его отношения с арабскими соседями будут в лучшем случае позитивно нейтральными. При этом любой мирный договор с ними будет договором только с арабской элитой, но не с управляемым ею населением, которое Израиль ненавидит и будет ненавидеть.