Солдаты эры Водолея - Дмитрий Агалаков

Мужчины пожали друг другу руки. Им принесли вина, фруктов, вяленого мяса и рыбы. Обед ожидался только к вечеру! Все трое улеглись на ложа, слуги обложили их подушками и по требованию Лонгина удалились.

— Так что привело тебя ко мне? — спросил командир. — Верно, вопрос государственной важности, коль ты избегаешь посторонних ушей?

— Именно так, Валерий, — отпивая из стеклянного кубка, кивнул Лонгин. — Кто стоит у тебя вблизи города Харата?

— Вблизи Харата? — нахмурился Гальбиус. — Командир когорты Бабрий Горбиус, хороший испытанный воин. А что случилось?

— На востоке от Харата есть княжество Шамсур. Греческое имя князя — Тифон. Он из финикийцев или пунийцев и ненавидит Рим. До нас дошли слухи, что он затевает нечто дурное против империи и императора.

— Местный князь — против империи?! — недоуменно покачал головой командир легиона. — Ты шутишь…

— Если я покинул Рим и не поленился приехать за море, шучу ли я?

Валерий Гальбиус встретил взгляд боевого товарища.

— Пожалуй, что нет.

— Вот именно, Валерий. — Лонгин забрался рукой в дорожную сумку, достал оттуда золотой предмет. — Вот его символ…

На цепочке, пропущенной через пальцы, покачивался амулет.

— Дракон? — удивился командир легиона.

— Он самый. У меня есть поручение от сената наведаться в его владения. Но об этом до срока никто не должен знать, кроме нас: меня, этого юноши, — Лонгин кивнул на Александра, — и еще двух людей моего дома, что приплыли со мной.

— Что же ты хочешь от меня?

— Сколько человек в когорте у твоего Бабрия Горбиуса? Пятьсот?

— Да, пятьсот. Еще четыре турмы самых лучших всадников и тысяча сирийцев из местных.

— Ты напишешь приказ своему командиру, чтобы он отдал в мое распоряжение две центурии, две турмы и сотни три сирийцев из вспомогательных войск.

— Не многовато ли? — прищурил один глаз Валерий. — Ты что же, собираешься штурмовать владения этого князька Тифона?

— Если понадобиться, то да, — уверенно кивнул Лонгин. — Но вначале я хочу наведаться к нему в гости и потребовать, чтобы он дал объяснения, и если надо — не передо мной одним.

— Он должен приехать в Рим? О, Юпитер, обычный ливанский князь — и в Рим?!

— У меня есть приказ уничтожить его, если он окажет нам сопротивление. Сегодня я с удовольствием поужинаю с тобой, но завтра утром я должен буду покинуть Тир и отплыть на север.

Отпивая вино, Валерий Гальбиус пожал плечами.

— Что ж, сенатор, как скажете. Надеюсь, у вас есть бумаги, подтверждающие ваши полномочия?

— Безусловно, Валерий. И ты зря недооцениваешь мой визит в Ливан.

— Я пошлю с тобой трибуна Павлиния Кораллу, из всадников, он молчун, но воин хоть куда, и дам солдат для охраны. Путь до Харата не близкий!

Утром, получив от Валерия Гальбиуса письмо, Лонгин сотоварищи отплыли из Тира в сторону финикийского Арада и Симиры — городов-портов на побережье Средиземного моря. Командир Третьего Галльского легиона дал им отряд из двадцати человек, как-никак, а Лонгину нужно было преодолеть горы Ливана, чтобы перебраться на ту сторону хребта, к равнинам Харата.

Пять дней по морю, высадка в Симире, неделю по горным дорогам Ливанского хребта — и спустя двенадцать суток далеко впереди они увидели с вершин суровую крепость Харат.

Свиток с печатью Валерия Гальбиуса был лучшим пропуском — он открывал перед путешественниками все ворота.

Бабрий Горбиус, тощий и жилистый воин в бронзовых доспехах, с лицом, иссеченным вертикальными морщинами, старившими его, поклонился сенатору Рима:

— Добро пожаловать в Харат, сенатор, — сказал он. — Я — ваш слуга.

— Надеюсь, — ответил Константин Лонгин.

Здесь он был высокопоставленным чиновником, наделенным большими полномочиями — не более и не менее того.

— Мои солдаты в вашем распоряжении, — сказал Горбиус. — Третий Галльский легион готов послужить божественному императору Нерону!

— И в этом я уверен, — откликнулся сенатор. — Сегодня мы будем отдыхать, а завтра займемся делом… Но прежде у меня будет к вам доверительный разговор…

— Я слушаю, сенатор.

Они расположились на ложе друг против друга, слуги принесли им вина.

— Что собой представляет княжество Шамсур, и кто он такой, этот Тифон? — спросил Лонгин. Между ними, на одной из подушек, уже лежал золотой дракон в звезде. — Рим очень далек от Харата.

— Княжество Шамсур — одно из многих в этих землях, но имя Тифон мне незнакомо, — покачал головой Горбиус. — Думаю, вы говорите о князе Шахамсуре, сенатор. У каждого из здешних князьков много имен: для императора — одно, для равных ему — другое, для рабов — третье. Это в порядке вещей. Тифоном, иначе — драконом, он мог называться только для своих рабов! — Говоря, командир когорты приглядывался к амулету. — Что до золотого дракона, я уже видел этот знак. — Он дотянулся до него, повертел в грубых жестких пальцах, привычных к мечу. — И даже знаю, что этому чудищу поклоняются в этих местах. Но мало ли кому поклоняются люди! — Легионер вернул амулет. Взялся за кубок с вином, сделал глоток, усмехнулся. — Клянусь Меркурием, никто не переплюнет в этом деле египтян! Крокодилы, птицы, жирафы, обезьяны, слоны и кошки, — они нашли себе стольких богов! А тут — всего лишь один дракон.

— И далеко отсюда Шамсур? — Лонгин казался очень серьезным. — В какой он стороне? Труден ли до него путь?

— Земли князя Шахамсура лежат на востоке от Харата, это миль сто. Если не вылезать из седла — сутки пути. Его столица, дворец Шамсур, стоит в центре большого оазиса — мимо не проедешь, верьте мне, сенатор.

— Вы были там?

— Один раз. Часть нашего легиона проходила через его земли.

— И каков он, князь Шамсура?

— Князь Шахамсур лукав, как и все восточные люди. Конечно, он ненавидит римлян, равно как и все здешние жители, будь то сирийцы, палестинцы, иудеи, но, клянусь богами, он никогда бы не проявил свои истинные чувства по отношению к Риму! Лишь в одном случае он поднял бы голову — если бы узнал, что грозный Посейдон смыл половину Вечного города в Средиземное море и теперь у восточного мира есть шанс выбраться из под ига империи. А так… — Бабрий Горбиус отрицательно покачал головой. — Нет. Если вообще речь идет о нем.

— Вы поедете со мной или просто дадите мне две центурии? — напрямую спросил Лонгин.

— Если я вам не нужен, то не поеду, — откликнулся командир когорты. — У вас свои резоны — я о них мало что знаю. Я просто слежу за порядком, не более того. Что до солдат, то они готовы выступить уже сейчас. Но, уверен, вы отдохнете и подождете до утра.

— Конечно, — согласился Лонгин. — С удовольствием высплюсь, и мои люди тоже.