Я — Тимур властитель вселенной - Марсель Брион

Бахт-уль-Наср, находившуюся между реками Деджлэ и Евфрат с городской стеной, опоясывавшей столицу Вавилона, которую он одолел, пройдя по осушенному руслу реки Евфрат.

Такое утверджение несторианские священнослужители считали неверным, так как вверх от Вавилона не было и нет местности, куда Сирус мог отвести воды Евфрата и через осушенное русло проникнуть в Вавилон. Вместо этого, Сирус преодолел вал Бахт-уль-Наср, в старину называемый Вавилонской стеной, чтобы захватить столицу Междуречья, ибо река Евфрат протекала мимо Вавилона, и вовсе не протекала через середину города, чтобы можно было попасть в город, осушив ее русло.

(Пояснение: Тимурленг, завоевавший Сирию пятьсот пять лет назад, и беседовавший с тамошними учеными, среди которых были и несторианские священники, приводит выше доводы, совершенно неслыханные для нас, иранцев. Ваш покорный слуга, до сегодняшнего дня ни о чем подобном не слышал, и как все полагал, что Сирус (Кир Великий) мудрый и свободолюбивый шах Ирана, отведя воды реки Евфрат, проник в Вавилон по осушенному руслу. Нет сомнений также в том, что Бахт-уль-Наср (т. е. Навуходоносор) построил вал между реками Деджлэ и Евфрат, как и в том, что именно тот вал называется стеной Бахт-уль-Наср или Вавилонской стеной. В связи с этим историки несомненно должны глубже изучить и разобраться в том вопросе, поскольку он обладает исторической важностью, возможно тем самым будет исправлена серьёзная историческая ошибка — Переводчик.)

Когда я достиг Вавилонской стены, то увидел, что она разрушена, тем не менее можно было видеть уцелевшие части от нее, которые препятствовали проходу войска в тех местах. Там я остановился и велел, чтобы построили мост, позволяющий войску пересечь Деджлэ и попасть на равнины Месопотамии. В Междуречье обычно наводят мосты, укладывая их на надутые воздухом мехи из говяжьих шкур. Такие мосты можно быстро соорудить, однако если проколоть мехи или если они станут пропускать воздух, тот мост не будет более существовать. Поэтому, пловучий мост следует наводить, укладывая на деревянные, не груженные ничем другим, лодки.

Мои воины быстро раздобыли нужное число лодок в окрестности, уложили на них бревна, получился мост, через который перешли мои конники, ведя за собой на поводу своих коней. Пройдя тот мост, я велел его разрушить, чтобы не осталось следов нашего перехода через те места, после чего ускоренным маршем я направился на юг. Мы двигались настолько быстро, что я не сомневался в том, что никто не мог обогнать на том пути, чтобы донести командующему багдадского войска о нашем приближении. Такое можно было бы осуществить лишь с помощью почтовых голубей, но в течении всего пути я не видел ни одной голубятни.

Я спешил, потому что хотелось застать правителя Багдада врасплох. Я знал, что войска того правителя расположились на правом берегу Деджлэ, и если мне удастся быстро достичь Багдада, это будет для него неожиданностью и он не успеет переправить свое войско на западный берег и встать на моем пути. Переброска ста двацатитысячного войска с его боевыми колесницами и камнеметательными машинами с восточного берега Деджлэ на западный требует определенного времени и пока правитель Багдада совершил бы это, я бы уже захватил Багдад, и тем самым держал бы в руках ключи Междуречья, и не было бы нужды больше опасаться правителя Багдада, хотя при этом его войско и осталось бы неуничтоженным.

Если бы не нужда в воде, я двинулся бы через пустыни центральной Месопотамии, чтобы население не увидело моего войска, вместо этого мне пришлось идти вблизи от Деджлэ, потому что большое войско, тем более конное, не может передвигаться вдали от водных источников, ибо если воины и не погибнут от жажды, то уж лошади падут непременно. В пяти фарсангах от Багдада я объявил короткий привал, чтобы люди и лошади получили передышку. Я надеялся, что сумею застичь правителя Багдада врасплох, однако не исключал возможности встречи с его войском на западном берегу Деджлэ. По этой причине я велел, чтобы людям и животным предоставили короткий отдых, чтобы в случае стычки, они были полны сил.

Воины спали, когда передовой дозор сообщил, что видит войско, переправляющееся с восточного берега на западный, и я велел поднимать своих, чтобы двигаться на сближение и схватиться с противником до того, как тот успеет полностью переправиться через реку. Если бы я промедлил и багдадское войско успело переправиться с восточного берега на западный, я бы не сумел вступить в Багдад. Поэтому я без промедления приступил к атаке и разъяснил своим полководцам, что боевая задача заключается в том, чтобы уничтожить врага и захватить Багдад, однако город не должен подвергаться разграблению пока я не дам на то повеления, а после того, как я дам его, четыре вида лавок и мастерских должны остаться неприкосновенными: по изготовлению и продаже ювелирных изделий, сабель и кинжалов, прядению шелковой пряжи и шелковых тканей и наконец — шорные и седельные мастерские и лавки.

Я слышал, что именно в Багдаде живут и работают самые искусные мастера-ювелиры, а его оружейники делают лучшие в мире клинки, и что тамошние шелковые ткани очень изящны, и что ни в одном городе нет таких шорников, как багдадские. Поскольку я всегда покровительствовал искусным ремеслам, я не хотел, чтобы тамошним мастерам в ходе захвата добычи был нанесен вред.

Натиск моего войска был столь стремителен, что отряды багдадского правителя, успевшие переправиться на западный берег были смяты и уничтожены в течении менее, чем одного часа, дорога на Багдад была открыта для нас. Я, оставив на берегу Деджлэ часть войска, чтобы оно преградило путь правителю Багдада, вздумай тот переправить через реку оставшуюся часть своих сил, двинулся на город во главе остальной части своего войска. Пока мы шли к Багдаду, я перебрал в памяти все, что читал об этом городе в трудах историков и отметил, что в тот день, когда я вступал в Багдад, исполнился шестьсот сорок один год со дня основания этого города халифом Аль-Мансуром из династии Аббасидов.

Багдад, в день, когда я вступил в него не имел крепостной стены, однако в прошлом она существовала, но Хулагу, потомок Чингиз-хана, разрушил ее в 560 году хиджры (по лунному календарю — Переводчик) и умертвил последнего из халифов династии Аббасидов. Я знал, что Багдад вначале назывался Мудаввар (круглый), то есть город круглый по форме, и что город был основан халифом Аль-Мансуром в 142 году хиджры по лунному календарю, тогда существовало четыре городских ворот, которые назывались ворота в Басру, ворота в Куфу, ворота в Шам и хорасанские ворота.

После Аль-Мансура город