Свадебные дары дракона - Настя Любимка

печати и только после этого активировать их все.

Каким-то образом я чувствовала те далекие печати, которые устанавливала моя мама. Наверное, тариан тоже ощущал их, возможно, через меня.

Если честно, то мне сложно описать то, что сейчас происходило со мной и Аллианом, между нами и снежным плато.

Я направляла все силы на то, чтобы удержать сознание, не поддаться тем негативным процессам, что творились с моим телом, и мысленно молила печать скорее напиться нашей магией. Она словно издевалась, силовые линии вспыхивали очень медленно.

Казалось, что этому не будет ни края, ни конца. Я пошатнулась, и устояла только благодаря тариану, который буквально притянул меня ближе, так, что его ладони оказались на мои плечах, а сами мы нависли над сердцами, прижатые друг к другу лбами.

– Держись, Эстель, – жарко шептал он. – Держись.

Его тьма не только сливалась с моей магией, чтобы затем литься по силовом линиям печати, но и щедро полилась в меня.

Я стиснула зубы, ощутив во рту привкус крови. Не сдамся! Этому миру нужны его боги.

Три ярких вспышки ослепили и заставили зажмуриться. А вместе с ним из меня еще сильней потянуло магию, я застонала, не в силах удержаться.

– Пора! – крикнул тариан сквозь звон ушах. – Пора, Эстель!

Я не знаю, что именно случилось в следующую минуту. Но я больше не чувствовала своего тела. Я стала такой легкой, будто превратилась в пар.

Мои губы послушно шептали нужные слова, мой голос сливался в унисон с голосом Аллиана, но я больше ничего не видела и кроме невесомости не ощущала ничего.

Это состояние не длилось долго. С пробуждением первой печати меня словно молнией пронзило, я не успела и выдохнуть, как это повторилось, и снова, снова...

Пока я вдруг не увидела себя со стороны. Себя и тариана, стоящими на коленях перед растаявшим постаментом, на котором когда-то лежали сердца. Теперь они зависли в воздухе ровно между нами, бестелесными...

– Так и должно быть, – произнесла я, глядя на в зелень глаз Аллиана, который улыбался мне так нежно, словно постиг какую-то мудрость и был от этого невероятно счастлив.

Его эмоции легким прибоем пробивались ко мне: нежность, восхищение, доверие...

Чувство единения, которое сложно описать словами. Словно он был мной, а я им, и при этом я не потерялась, как и он не растворился во мне. Мы были и вместе, и по раздельности. И в этом единение нам было очень хорошо.

Я знала, что мы живы, была уверена. Как и в том, что наше отделение от тел является правильным. Мы не были душами, нет. Скорее это ауран, энергетическая проекция наших душ... вот кем мы сейчас витали над собственными телами. Это было даже необходимым, печати были активированы, остался последний рывок.

Нужно было использовать дыхание...

– Нет! Аллиан! – истошный крик Владыки разрезал пространство, а в следующий момент, к нашим, застывшим телам пробился отец Аллиана.

Выглядел он жутко: из его рта и глаз сочилась кровь, грудь тяжело вздымалась, магия вырывалась из его тела рваными сгустками.

Я знала, что он испугался того, что увидел. Мы не казались живыми. Застывшими статуями, да, измождёнными, буквально выпитыми досуха. Мы и правда могли показаться мертвыми, и я не могла винить мужчину, который решил, что потерял сына, будущее его рода и целой страны.

Хотя точно знала, что избранные должны были умереть, и не сердца моих родителей, а наши должны были именно сейчас излечены из наших тел, у богов явно был кто-то на примете, кто-то кто смог бы заменить тариана... Но... Они приняли жертву моих родителей, а потому мы будем жить, если ритуал завершиться правильно.

Владыка попытался разжать руки сына, чтобы оторвать того от меня, но первое же касание к Аллиану, прострелило его молнией.

Страх накрыл с головой, я боялась, что этого сильного мужчину ждет наказание. И за то, что вмешался в ход ритуала, и за то, что попытался разорвать нашу связь. Я боялась, что Владыка погибнет, но остановить уже ничего не могла.

Пришло время для дыхания.

***

Покои супруги Владыки

Адриана сидела на постели и смотрела перед собой ничего не видящим взглядом. Минуту назад ее разбудило противное чувство. Что-то ныло в груди. И так заснуть едва удалось с рассветом, а тут эта сосущая пустота...

На самом деле плохо ей было уже несколько дней, с того самого разговора с сыном.

Да она злилась на него, злилась за то, что Аллиан не лгал и непременно поступит с ней так, как сказал. Злилась на мужа и его решение, злилась на богиню и на то, что ее лишили дракона.

Злилась и пыталась понять, почему все вышло именно так?

Вчера Адриана позвала мужа на разговор, но он не пришел, а вот сегодня весь день сердце не на месте. Сосущее чувство пустоты не отпускало.

Женщина поднялась с кровати и зашагала по спальне. Почему-то память то и дело подбрасывала ей обрывки из прошлого. Прошлого, которое она пообещала себе забыть навсегда и честно не вспоминала все эти годы.

Ее детство, бесконечные унижения от сверстников и семьи. Ее жалкие попытки впервые взлететь, обернуться в драконицу... Адриана не была способной или особо одаренной магией. Ей едва удавалось обернуться и летать она могла недолго.

Ее отчаяние, когда жрицей стала ее младшая сестра и вошла в старшую ветвь рода...

И от того еще больше ненавидела тех, кто насмехался над ней, кто говорил, что она позор семьи и не достойна была родиться драконом.

– Надо же, а я ведь забыла. – Застыв посреди комнаты, пробормотала женщина. – Забыла, что безнадежно мечтала о герое, который вырвал бы меня из лап отчаяния и всеобщей ненависти, презрения...

И в день, когда Адриана встретила Владыку, она мечтала уже не о герое, а о способе отомстить всем... Способ появился...

Самый красивый мужчина – как насмешка над теми, кто воротил от нее нос, самый сильный мужчина – дракон, которому никто в подмётки не годился, облеченный властью. И самое главное, тот кто смог поделиться с ней не только властью, но и силой...

Адриана зажмурилась. Как она могла забыть, кто именно сделал ее крылья прочными и сильными? Кто первым показал, как прекрасно небо? И как восхитительно утро после полной нежности и страсти ночи?

Все заменила месть.

Адриана прислушалась к себе, когда-то давно, она робко вслушивалась в эмоции, которые ощущала по связи амарии от