Экономика будущего. Есть ли у России шанс? - Сергей Глазьев

5. Региональные особенности трудового, миграционного и административного законодательства с целью устранения барьеров для привлечения иностранных специалистов, предпринимателей, инвесторов, преподавателей, студентов, а также клиентов учреждений здравоохранения и рекреации, прибывающих на длительный срок.

Реализация настоящих предложений, наряду с указанными выше законодательными актами и положениями об институтах развития, потребует разработки и принятия Прогноза, Концепции и Стратегии социально-экономического развития Крыма на 10-летний период, целевых программ реализации ее приоритетных направлений, индикативного плана социально-экономического развития Крыма на предстоящий пятилетний период.

В этом, заключительном, разделе монографии изложенные выше идеи подаются в популярном жанре в форме интервью для СМИ. Они опубликованы по разным поводам, но связаны общим подходом и единой идеологией вывода экономики России из кризиса на траекторию опережающего развития на основе использования охарактеризованных в настоящей монографии закономерностей развития современной экономики и предложений по изменению макроэкономической политики, нейтрализации угроз экономической безопасности и мер по переходу к политике экономического роста.

(публикуется с сокращениями)

– Сергей Юрьевич, сегодня всех волнует состояние нашей экономики. Недавно министр Алексей Улюкаев объяснил нам, что экономический спад в России составил 3,7 процента, а спад инвестиций – меньше, чем правительство ожидало. То есть ситуация сложная, но не критичная. Вы согласны с этой оценкой?

– Состояние экономики надо анализировать исходя из воспроизводственного процесса, что чуждо нашим монетаристам, они на экономику смотрят как на «черный ящик». А если посмотреть на воспроизводство, то мы увидим, что рукотворно созданный денежными властями кризис ударил, прежде всего, по машиностроительному ядру экономики, которое обеспечивает технологическое воспроизводство. Здесь падение исчисляется двузначными цифрами. В наукоемком секторе по многим отраслям спад производства – от 12 до 50 процентов. И надо понимать, что это уже третья волна разрушения высокотехнологичного ядра российской экономики, и последствия этой третьей волны разрушения могут быть катастрофическими в смысле окончательной утраты самостоятельного воспроизводства технологической базы. Она уже сейчас у нас на 60 процентов зависит от импорта. И если мы вследствие политики запредельно высоких процентных ставок, хаотических колебаний курса рубля, которые делают невозможными любые инвестиции, и сжатия бюджетной поддержки лишимся остатков научно-технического потенциала, то о каком-либо самостоятельном суверенном развитии нашей страны говорить не придется. Мы уже сейчас едва заметны в научно-технологическом пространстве, но пока еще имеем возможность восстановить научно-производственный потенциал в критически важных для воспроизводства экономики сферах, включая нефтегазовый сектор, сектор товаров народного потребления, агропромышленный комплекс. И тем самым сохранить возможности для самостоятельного развития.

К сожалению, наша технологическая деградация происходит на фоне колоссального технологического подъема как на Западе, так и на Востоке. Мир переходит семимильными шагами к новому технологическому укладу. Комплекс нано-, биоинженерных, информационно-коммуникационных технологий растет темпами 35 процентов в год. И хотя мы были лидерами еще 20 лет назад – мы первыми создали и светодиоды, и стволовые клетки, и нанофабрики, – сегодня мы отстали колоссально. Американцы уже производят 7 миллиардов светодиодов в год, а мы как были на уровне опытных разработок, нескольких тысяч опытных единиц, так и остались.

При такой макроэкономической политике наше технологическое отставание становится просто необратимым и катастрофическим. То, что творят наши Центробанк, минфин и минэкономики, идет вразрез с мировой практикой на современном этапе. Не знаю, какие у них в голове модели рыночного равновесия, но весь мир в течение последних 8 лет проводит денежно-промышленную политику, буквально накачивая экономику кредитными ресурсами в целях стимулирования инвестиционной и инновационной активности. Дело в том, что переход к новому технологическому укладу – это огромные инвестиционные риски. Частный бизнес самостоятельно этот переход осуществить не может. Если раньше государство помогало перейти в новый технологический уклад посредством гонки вооружений (милитаризации космоса в 70-е годы прошлого века или милитаризации Европы и Америки на предыдущем структурном переходе), то сейчас, ввиду перегруженности бюджетов задачами социально-экономического развития, и западные, и восточные страны пошли по пути управления кредитом как важнейшим инструментом структурной перестройки экономики.

Наши денежные власти как последовательные монетаристы под деньгами понимают золотые монеты и не имеют ни малейшего представления о роли кредита в экономике. В Европе, Америке, Японии, Китае, Корее и других успешных странах создание дешевых кредитных ресурсов и управление механизмами доведения этих ресурсов до инновационных секторов экономики в целях поддержки инвестиционной активности является главным направлением макроэкономической политики. Например, в США после начала финансового кризиса денежная масса выросла в три раза, в Японии – в два раза, в Англии – более чем в четыре раза, в Китае рост еще более стремительный. Это следствие того, что денежные власти передовых стран используют кредитование экономики, дешевое и разнообразное, как главный инструмент поддержки ее перехода к новому технологическому укладу и выводу на новую длинную волну роста. И как вы видите, эти страны растут, а мы падаем. Это происходит вследствие некомпетентности наших денежно-кредитных властей и безумного слепого выполнения ими рекомендаций МВФ, для которого вопросы экономического роста в России не имеют вообще никакого значения…

– Многие знакомы с тезисами вашего доклада «О неотложных мерах по укреплению экономической безопасности России и выводу российской экономики на траекторию опережающего развития». Вы предлагаете там механизмы целевого кредитования. Однако ваши оппоненты, даже не являющиеся неолиберальными фундаменталистами, говорят, что трудно будет проконтролировать денежные средства, идущие через такой механизм. Дескать, либо они просто осядут в банках для спекуляций, либо же предприниматели придумают какие-то проекты, чтобы получить эти средства, а потом окажется, что и проекты не те, и денег уже нет. Как все это проконтролировать?

– Вы знаете, меня очень забавляют наши либералы, находящиеся у власти, которые всех судят по себе. Если ты коррумпированный, если ты не можешь удержаться от воровства, почему ты думаешь, что все кругом такие же? Они всегда стремятся сесть на государственные институты власти, на госкорпорации, на министерства. И первое, что они делают, – убивают любое экономическое планирование, целеполагание и ответственность. Они полностью размыли систему государственной ответственности во власти. Если ты либерал настоящий, тогда иди в частный бизнес, занимайся им на свой страх и риск – у тебя есть сбережения, создай свою фирму и вырасти из нее успешную корпорацию. Нет же, надо войти в госструктуры, разваливать и использовать их в своих интересах и при этом еще учить жизни всех остальных.