Исход - Виктория Гетто

– Пошли, осмотримся.

Взбираемся на гребень. Видно далеко. Бинокль послушно приближает чернеющую вдалеке точку. Это наши. Замечательно. Внизу слышится плеск. Вовка хочет обернуться, но я удерживаю его от опрометчивого поступка:

– Они этого и ждут, провокаторши. Пойдём.

Спускаемся по внешней стороне вала. Он, кстати, довольно крут. Так что атакующим будет нелегко…

– Пап, а что у тебя есть?

Понимаю, о чём он спрашивает. Перечисляю вооружение. Сын хмурится:

– Маловато для серьёзного дела.

– У остальных – винтовки. Ручные бомбы. Револьверы. И драться они будут до последнего. Поверь. В плен не сдадутся.

Парень смотрит на часы:

– Интересно, долго они там будут плескаться?

Пожимаю плечами:

– Да минимум час. – Предупреждая его недовольство, добавляю: – С просушкой волос, разумеется…

Присаживаемся у въезда в городище, я грызу сладкую травинку.

– Расскажи, что там у нас творится? Дом как?

Сын расцветает:

– О! Тебя сюрприз ждёт! Ты же теперь один живёшь…

– Это как? – не понимаю я.

– Да я себе отдельное жилище поставил. Так что тебе с мачехой мешать не буду. Радуйся, молодожён! – толкает меня в бок.

Я отвечаю тем же:

– Сам такой! – Потом грустнею: – А знаешь, я Аоре так и не говорил, что хочу её в жёны взять…

– М-м-м… Пожалуй, батя, зря. Она, по-моему, сама в тебя по уши втрескалась.

– Ну тебя! Скажешь, тоже! Почти и не видел её, а несёшь такое!

Он пожимает плечами:

– Не знаю… – Откидывается на локти, поскольку солнце уже припекает довольно чувствительно:

– Кажется почему-то.

– Креститься надо, если кажется.

Замолкаем, спокойно глядя на бескрайнюю степь.

– Земля здесь… Всю планету накормить можно. Всё же, что там у нас делается?

И сын начинает меня знакомить с положением дел в нашей колонии…

Незаметно пролетает час, краем глаза я вижу, как время от времени дефилируют девчонки из прицепа. Ни Аоры, ни тем более Хьямы не видно. Похоже, мои дамы, точнее, моя дорогая будущая половина и потенциальная сноха желают произвести убойное впечатление на меня и моего сына…

– Пулемётов у нас два. Патронов ты к ним привёз?

– Тысячу двести. Все в коробках.

Просто великолепно! Но врагов с подкреплениями куда больше. Впрочем, можно рассчитывать на эски, на наши автоматы, снайперские винтовки и оружие наших беженцев.

– Думаю, минные заграждения поставим там, – указываю направление, с которого подходит караван и преследователи. Не сдержавшись, упрекаю парня, хотя он ни в чём не виноват: – Будь у нас миномёты…

– Па! – восклицает тот. – Никто даже подумать не мог, что вы в таком положении! Если бы знали, перекинули бы роту десантников со всем положенным по штату, и чихать нам на океанцев…

Всё правильно. Опять моя ошибка. Бодрился, докладывал, что всё в порядке. И вот тебе результат: «всё отлично». Теперь погибнут люди, которые могли бы стать отличными членами нашего общества. Молчу, потом достаю сигару. Сын щёлкает зажигалкой. Раскуриваю, пускаю колечки дыма.

– Что-то долго дамы там возятся, – роняет сын.

– Угу, – односложно отвечаю я.

Позади раздаётся шорох. Рефлексы срабатывают у нас синхронно, поэтому и действуем одинаково и мгновенно: вскакиваем, пригнувшись, готовые в следующий момент перекатиться в разные стороны и открыть огонь из всего, что при нас имеется. Но тревога ложная – это Юница.

– Папочка, мама просила сказать, что вы можете идти купаться. Все остальные уже вымылись.

– Хорошо, милая. Сейчас идём.

Сын улыбается, глядя на меня, потом говорит:

– Иди ты, а я после. Покараулю пока.

– Хорошо. Я недолго.

Нам, мужчинам, в отличие от женщин, чтобы привести себя в порядок, надо куда меньше времени… Оставляю Володе свой пистолет-пулемёт, боезапас к нему, иду к озеру. На его дне бьют ключи. Так что вода чистая… Через тридцать минут сижу в чистом обмундировании снова у входа в городище, пока сын приводит себя в порядок. Шаги за спиной. Но это оказывается не он. Хьяма. Ужасно, просто почти до потери сознания смущённая.

– Батюшка… – тянет она, не решаясь задать вопрос, потом всё же выдавливает из себя: – А обо мне ваш сын ничего не говорил?

Я улыбаюсь, потому что Вовка бесшумно подкрался и уже стоит за её спиной, чего девушка не замечает. Он подмигивает и кивает мне. Отвечаю тем же.

– Говорил вообще-то.

Сноха напрягается, словно струна, даже, как всегда, засовывает себе большой палец в рот, кусая ноготь. Вся в ожидании ответа, от которого зависит её будущее. Не стану больше мучать:

– Ты ему понравилась.

– Ой… – На лице появляется улыбка и безмерное облегчение.

Делает шаг назад и натыкается на Вовку. Испуг, а его руки ложатся ей на плечи:

– Да. Понравилась. Батя верно сказал.

В следующую минуту океанка рвётся из его рук, но тщетно. Впрочем, попытка явно демонстративная, потому что Вовка просто улыбается. Видно, что почти никаких усилий она не прикладывает. Просто создаёт видимость. Зато опять краснеет всё больше и больше. Машу рукой:

– Ладно, молодёжь. Пока время есть, сходите, почирикайте там…

Отворачиваюсь. Тишину нарушает шорох травы под ногами. Хочется посмотреть, но чего я там увижу нового? Ну, идут парень и девушка, взявшись за руки. Она скромно опустила голову, он – сила и уверенность. Сами решат. Я, во всяком случае, её как родню принимаю.

В бинокль вижу, как спешат наши переселенцы. До них уже километров десять. Значит, часа полтора до того, как будут здесь. Где кого и что расположить, уже распланировано. И как только они будут здесь, сразу займёмся подготовкой к бою. А пока надо поторопить своих там, в Метрополии…

До побережья – пятьсот километров. С какой скоростью движется «Зубр», мне неизвестно. Так что, когда придёт помощь, даже не могу представить. Будем исходить из худшего. Сутки. Больше мы вряд ли протянем при всём моём желании. А снова удирать – далеко не уйдём. Лошади, как я вижу, на пределе, а времени дать им отдых нет. Да и люди измотаны.

Усмехаюсь про себя. Всё-таки прислать сына было иезуитским решением со стороны наших. Новость разлетелась по каравану мгновенно. А раз я вызвал сюда родственника, тем более такого, значит, уверен, что непосредственной угрозы гибели нет. Либо что будет помощь. А значит, никто не станет бунтовать, отказываться исполнять приказы или паниковать. Ладно. Хватит. Пора дело делать.