Шкатулка Судного дня - Ричард Кадри

– Как ты… – закончить фразу он не смог.

– Что это? – спросил Кассиил.

– Дарственная, – пояснил Рафаил.

– На что? На шкатулку?

– На Землю.

– В смысле? – Голос Кассиила дрогнул.

– В прямом. Господь даровал Землю мне. Ну, то есть как даровал. Я ее выиграл. После твоего ухода Он пристрастился к техасскому холдему. Проблема в том… – Рафаил подозрительно огляделся, – что и у Него есть слабости.

– То есть я провел тут четыре тысячи лет, и все было зря? – спросил Кассиил.

– Не зря, – возразил Рафаил, – там, наверху, все очень впечатлены твоей настойчивостью. Тебя даже примут на прежнюю работу. Правда, я боюсь, что за четыре тысячи лет в шкафу с канцелярией образовался жуткий бардак.

Кассиил присел на скамейку у стены.

– Это неправда. Мир не может принадлежать тебе.

– Боюсь, что может. Честно говоря, я уже приступил к ремонту, пока добирался сюда. Начал с мелочей. Потом Сан-Франциско. Скоро примусь за Лос-Анджелес, – Рафаил покачал головой, – прости, старый друг, но твое путешествие не имело смысла. – Он аккуратно убрал папку.

Куп попытался встать. Жизель подала ему руку.

– Лежал бы лучше, – сказала она.

– Толкни меня, – попросил он.

– А как же бомба?

– Нет никакой бомбы. Если я тебе не безразличен, толкни меня.

Жизель сильно ткнула Купа в плечо. Он отлетел назад, наткнулся на Рафаила и сполз на пол. Рафаил в ужасе посмотрел на него. По куртке у него стекала кровь.

– Видишь, что я имею в виду? Именно это я и собираюсь прекратить, раз уж я теперь главный. Построю новый рай на земле.

– Это бред, – возразил Кассиил, – Земля не может стать Раем. Это грешное место, и оно должно таковым остаться.

– Нет, – сказал Рафаил, садясь рядом с другим ангелом, – больше нет. Люди, звери, растения, все будут вести себя как следует. И никакого больше дрейфа материков, и так все нормально.

– Ты не можешь принимать такие важные решения, – рассердился Кассиил.

– Могу. Любые решения. Это мой мир.

– А Рафаил урод, – поделилась Салли.

– Это грубо по отношению к уродам, – не согласилась Жизель.

– Прости. Тебе они нравятся больше, чем мне.

– Точно.

Куп полз прочь от ангелов. Жизель и Салли помогли ему встать.

– Кто-нибудь, затуманьте кому-нибудь мозги, и валим отсюда, – сказал он.

– Я не могу бросить Нельсона, – сказала Бэйлисс.

– Ладно, – согласился Куп, – но потащишь его сама, я помогать не стану.

Они ушли как можно тише. Если кто-то из ангелов оглянулся бы, то увидел бы, что они исчезли, а к лифту тянутся две кровавых полосы. Но никто не оглянулся.

Вельзевул и Левиафан оглядели побоище и спорящих ангелов со всем отвращением, на которое только способны два демона на зарплате.

– Эти двое же не заткнутся? – спросил Левиафан.

– Похоже на то, – согласился Вельзевул.

– Ясно. Значит, мир пока не погибнет.

– Точно. Люцифер будет доволен.

– Снимет нас с этой дерьмовой работы и вернет домой? – поинтересовался Левиафан.

– Есть только один способ выяснить, – сказал Вельзевул.

Взявшись за руки, они исчезли в клубах вонючего дыма.

Другие ангелы, не падшие, продолжали спорить.

Вечеринку устроили в квартире Морти ровно через неделю, когда Купа выпустили из клиники Департамента. К его удивлению, подлечили его совсем немного. Под повязками на его плечо посадили несколько сверхъестественных паразитов, которые обкусали клочья кожи и заполнили рану тщательно контролируемым сочетанием кости и мышц. Думать об этом было довольно неприятно, и Куп старался не думать. Это было не так сложно, учитывая происходящее.

Морти отделался легким испугом после похищения – он слегка вздрагивал, если кто-то оказывался у него за спиной. Большую часть вечера он старался прислониться к чему-нибудь твердому. К стене, двери или холодильнику, так, чтобы видеть всю комнату и выходы из нее.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Куп.

– Прихожу в себя, – ответил Морти, – скажи мне как человек, которого похищали намного чаще, сколько времени нужно, чтобы справиться с последствиями?

– Я расскажу, когда справлюсь.

– Ты бесполезен, – заявил Морти, и они с Купом чокнулись бутылками пива.

Появилась Жизель, тоже с пивом.

– Видите, я уже в норме. Могу вскружить голову кому угодно.

– Ты всегда могла, – сказал Куп. На другом конце комнаты Салли беседовала с Тинтином. За последнюю неделю Куп привык к мысли, что теперь работает на Департамент и постоянно будет рядом с Жизель. А вот по тайным встречам с Салли и Тинтином он будет скучать. Теперь, когда он будет планировать какое-нибудь дело, ему придется заполнять бумаги в трех экземплярах. Хотя этого все равно никогда не случится.

– Я знаю, что ты чувствуешь, – сказала Жизель.

– Ты читаешь мои мысли?

– Это несложно. Ты привыкнешь к честной жизни. Я привыкла. И не оглядываться постоянно довольно приятно.

– Мне нравится быть параноиком. Самые скучные вещи становятся интересными. Однажды я сидел в прачечной и тут решил, что за мной гонится целая армия якудза. Оглянуться не успел, как белье достиралось.

– Почему якудза?

– Долгая история.

– Значит, надо держаться поближе, чтобы ее услышать.

– А ты хочешь ее услышать?

– Я подумаю.

В дверь постучали. Морти открыл, и на пороге появилась Бэйлисс с подарочной коробкой. Она подошла, поцеловала Купа в щеку и обняла Жизель.

– По-моему, повышение тебя взбодрило, – заметил Куп.

– Ага. Я теперь официально выполняю обязанности Нельсона. И у меня новый напарник.

– Кто?

– Догадайся, – сказал голос в голове у Купа.

– Фил? Тебе дали Фила? Кто тебя так ненавидит?

– Эй, я обижусь. Скажи ему, – надулся Фил.

Бэйлисс кивнула.

– Не так плохо иметь напарника, который может смотреть, что у людей в мозгах. К тому же он не ест, так что никаких больше тухлых тако, – она протянула Купу коробку, – считай это ранним рождественским подарком. Открывай.

Куп поднял раненую руку.

– Не уверен, что справлюсь.

– Тогда я открою, – сказала Бэйлисс, хотя Жизель и Морти немедленно обозвали его ребенком. Она развязала ленточку и открыла коробку. Внутри оказалась фотография в рамочке – бледный человек в плохо сидящем костюме, явно сшитом на кого-то другого.