Это (не) ваша дочь, господин маг - Властелина Богатова

Но глаз он так и не открывает, я с ужасом наблюдаю, как его лицо стремительно бледнеет.

Я слышу, как плачет Кери за моей спиной, и не могу ничего сделать. Как помочь, как привести в чувство? Дрожащими пальцами касаюсь его прохладной кожи, сглатывая подступивший ком в горле, слёзы застилают глаза и замутняют зрение. Опускаю ладонь на его грудь, и внутри меня холодеет, когда я не чувствую ударов сердца.

Меня как будто что-то бьет, больно, хлёстко, я не хочу, чтобы вот так всё закончилось. Нет.

— Нет!

Не помня себя, я начинаю делать массаж сердца, отчаяние и онемение отнимают силы, их не достаточно, чтобы помочь. Боже, это я, всё я, это всё из-за меня!

Не останавливаюсь, видя сквозь пелену, как скулы становятся бледнее. За паникой и лихорадкой я не сразу понимаю, что кто-то подошёл и пытается убрать мои руки. Я отчаянно отмахиваюсь, не видя ничего перед собой.

— Адалин, успокойтесь, отойдите, пожалуйста, дайте мне, прошу, — говорит настойчиво кто-то.

Я замираю и через туман страха узнаю Гранта. Он здесь. Здесь, Эварт Грант.

— Помогите, у него не работает сердце, — шепчу сбивчиво, хрипло.

Маг быстро скидывает пиджак, сложив руки на груди Фоэрта, принимается резко с силой нажимать в область груди. Его лицо сосредоточенно, и по кистям мужчины начинает разливаться золотистого цвета магия, которая даёт сильные разряды.

Кажется, что время прекратило своё существование, и всё растянулось в вечность: ужас, смятение, страх, отчаяние и боль. В этом я тонула. В какой-то момент Грант останавливается, а потом берёт свой пиджак с земли.

— Помогите, — просит он, и я тут же подступаю.

Грант приподнимает голову Фоэрту, а я кладу пиджак. Эварт сжимает мне плечо.

— Посмотрите на меня, Адалин.

Поднимаю затуманенный взгляд, едва оторвав его от Фоэрта.

— Плохое позади, — произносит, смотря мне прямо в глаза. — Всё хорошо.

Я поджимаю губы, что-то внутри надламывается, я просто не могу сдержать потока слёз, которые хлынули из глаз. Но я не чувствую, что плачу, только как вздрагивают плечи.

— Всё хорошо, Адалин. Он жив. Чёрт, говорил же, меня дождись, — утешает он, когда я бессильно утыкаюсь в его плечо.

Я хочу ответить, но не могу, вместе с облегчением приходит сознание того ужасного, что могло необратимо случиться.

— Позаботьтесь о Кери, — напоминает он о малышке.

Слова Гранта отрезвляют. Я подскакиваю с места.

— Кери, моя малышка! — подбегаю к ней. Она продолжает стоять в стороне, где я ей сказала, и стирает со щёчек ладошками дорожки слёз.

Мой взгляд тут же улавливает, как к нам приближается тот худощавый чужестранец. Тело срабатывает молниеносно: подлетаю, взмахивая руками.

— Только посмей сделать шаг, я тебе глаза выцарапаю, — шиплю я и закрываю дочку собой, отступая назад.

Он оскаливается, холодные глаза жгут, а на дряблой щеке синяк от ушиба. Мерзавец делает шаг, а я напрягаюсь всем телом, готовая броситься на него в атаку и биться из последних сил. Но этого не потребовалось. Шар огненного сгустка с шелестом проносится в воздухе и бьёт мерзавца в грудь, заставляя рухнуть прямо на камни и отключиться.

Поворачиваю голову, Грант лишь подмигивает.

— Спасибо, — шепчу и тут же разворачиваюсь к Кери, подхватываю на руки.

— Малышка моя, всё хорошо, всё хорошо, господин Кан, Фоэрт Кан, твой папа, жив. Всё хорошо, малышка.

— Папа? — вдруг отстраняется малышка и спрашивает, переставая плакать, потирая кулачком щёку.

— Да, милая, папа.

Вой сирен становится громче, в ворота въезжает несколько машин. Я вижу законников в формах, которые рассредотачиваются по двору и скручивают преступников, которые только начинают приходить в себя. Я перевожу взгляд на Фоэрта, его лицо уже не такое смертельно бледное. Всё плохое позади.

Я наблюдаю, как Кана поднимают на носилки, он всё так же без сознания. Я хочу быть рядом с ним, но Грант предупреждает, что меня не пустят и он сам сопроводит до лечебницы.

— Кери нужны внимание и отдых, — говорит он, беря меня за плечи. — Поезжай в Вигфор, я тебе сразу позвоню, как только мы приедем. Вот ключи, — достаёт из пиджака Фоэрта, который сняли, когда его вкатывали в машину.

— У меня есть… Не нужно.

В ту ненастную ночь, когда Кан стоял под дождём несколько часов, он всё-таки оставил их на моём пороге, несмотря на мой отказ.

— Грант, — задерживаю на минуту, когда он разворачивается к машине. — Что… — сглатываю сухость. — Что произошло в этой сфере тьмы?

— То, что мы планировали, только… Я должен был вместе с Фоэртом принять взрыв магии от Кери. Он принял удар один… Это стало причиной остановки сердца.

Дыхание замирает от этих страшных слов.

— Кан жив, это главное. Кери исчерпала всю магию — тоже хорошая новость, не так ли? — он горько усмехается. — Конечно, власти ещё проверят её наличие, но это уже пустяки. Кери не опасна, и вы в безопасности.

— Хорошо, — отпускаю его, но, кажется, начинаю понимать, что произошло, и от этого в животе всё стынет.

Грант смотрит поверх моей головы, он убирает руки и настораживается. Я поворачиваюсь и вижу, как несколько законников, скрутив руки и надев наручники, ведут Тарсона.

— Кери, побудь с господином Грантом, я сейчас, — предупреждаю малышку.

Иду к Вилсону, сжимая кулаки. Подхожу к подонку и встаю перед ним, меряю пренебрежительным взглядом. Он смотрит всё с теми же небрежностью и высокомерием. Замахиваюсь и бью со всей силы рукой в лицо мерзавцу. Голова Тарсона откидывается чуть в сторону.

— Это тебе за нас с Кери, — шиплю я, вскидывая подбородок.

Он медленно поворачивает лицо на меня и сверлит ненавидящим взглядом. Замахиваюсь и бью по другой щеке с такой же силой.

— А это за Фоэрта.

Тарсон дёргается, но я стою на месте. Этот пёс мне больше не страшен.

— Подстилка адвокатская, — сплёвывает он кровь на землю.

Законники грубо выворачивают ему руки, так что он замолкает, зло рычит, сгибаясь пополам передо мной. Его грубо толкают к машине.

Проводив их взглядом, торопливо возвращаюсь к Гранту и забираю дочь. Хоть ладони жжот, но мне гораздо легче, теперь я довольна собой.

— Вы восхитительны, — усмехается Эварт Грант. — Недаром Фоэрт в вас влюбился.

Я смотрю на малышку, которая улыбается и смущённо обнимает меня крепче, это хороший знак, значит, у неё прошел шок.

— Я буду ждать новостей, позвоните сразу, как только сможете, — прошу я.

Грант кивает.

— Я уверен, что это случится скоро, отдыхайте. Вам ещё нужно будет в участок… Сами понимаете, дело серьёзное, похищение, покушение на жизнь… Вас будут допрашивать, будьте готовы.