Смерть в кредит - Джеймс Гриппандо

– Не забывайте, я работаю на Федеральное бюро расследований, а «бюро» и «бюрократия» имеют один корень.

– У вас, конечно, тоже есть умельцы чинить административные препоны. Смысл в том, что информация шла только в одном направлении. Знаете что, хватит с меня. А то вы решили, что можете предстать перед нами и как гром среди ясного неба зачитать мой клиентке ее права?

– Клиентке? – удивленно переспросила Мия.

Джек умолк. Энди, как обычно, довела его до белого каления.

– Хеннинг, хотя бы раз в жизни просветите, в чем дело.

Энди пристально на него взглянула, однако возражать не стала. Вздохнув, она начала:

– Должна вам признаться, что эта обязанность не сахар. Поверьте, я первая готова встать на сторону жертвы. Согласна: единственное, что может быть хуже изнасилования, – это когда ты, набравшись смелости и плюнув на все и вся, открыто об этом заявляешь, а тебе никто не верит. – Взглянув на Мию, она добавила: – Думаю, вы потеряли веру в справедливость после провала с детектором лжи. Приборы – вещь ненадежная, нельзя им верить на сто процентов. Бывали случаи, когда лжецы успешно проходили испытание, а честные люди проваливались, – мы с Джеком тому свидетели. На мой взгляд, прокуроры слишком полагаются на технику. Однако это еще никому не давало права вершить правосудие своими руками.

– Вы теоретизируете, – сказал Джек. – Предоставьте факты.

Энди колебалась: стоит ли дальше распространяться?

– А вы сами поинтересуйтесь, какое решение вынес прокурор после того, как она провалилась на детекторе лжи.

Джек взглянул на Мию. Ему не хотелось задавать ей вопросы в присутствии агента ФБР – достаточно было взглянуть Мие в лицо, чтобы понять, каким будет ответ.

Энди продолжала:

– Они решили пойти на мировую. Вынесение приговора отсрочили. Стало ясно, что Монтальво не попадет в тюрьму. Он даже не получит запись о судимости. С юридической точки зрения получалось, что изнасилования не было.

– Это не признается мотивом для убийства, если вы не сумеете доказать, что Мия знала о готовящемся «полюбовном» соглашении.

– Она одна и знала: прокурор сначала с ней поговорил, а потом Монтальво исчез, так что он вообще был не в курсе. Это теперь нам известно, что с ним произошло на самом деле.

– На труп Монтальво меня навел Ричи, – заметил Джек.

– Да, но сведения ему сообщила Мия. И Ричи вам об этом сказал. Если бы не она, он бы не знал, где искать тело. Помните, могила была совсем свежей – он хотел убедиться, что Тереза говорит правду.

– Это слухи.

– Теперь в вас говорит защитник.

– Все это было… – подала голос Мия, но Джек ее прервал:

– Сейчас не время.

– Дельный совет, – согласилась Энди. – Не стоит раскрываться. Я не уполномочена вести это дело. Вы предстанете перед прокурором в Атланте, а до тех пор у вас будет достаточно времени подготовить свою версию. Поверьте, я искренне надеюсь на то, что прокурор будет стремиться к правосудию, а не к громким заголовкам.

При иных обстоятельствах это можно было счесть лукавством, но, судя по лицу и голосу Энди, становилось ясно, что полицейская бравада здесь ни при чем. Она говорила из благих побуждений, подсказывая, что им стоит поступать по своему усмотрению.

– Я могу либо снять показания сейчас, – обратилась она к Мие, – либо, как я уже сказала, вы вправе сохранять молчание.

– Думаю, нам с Джеком надо посоветоваться, – сказала Мия.

– Хорошая мысль. – Энди встала и направилась к выходу.

Джек поднялся с качелей и последовал за ней, оставив Мию одну.

– Энди, – начал он, поймав ее на полпути.

Она обернулась и взглянула на него.

– Как по-вашему, сколько у нас времени до того, как в дверь постучатся?

– Два дня. Может, три.

– У вас есть орудие убийства?

– Среди останков Монтальво обнаружили пулю тридцать восьмого калибра. Вам стоит расспросить свою подзащитную, зачем за три дня до того, как застрелили Монтальво, она приобрела и зарегистрировала на свое имя пистолет.

– Наверняка для самозащиты.

– Может быть.

– Ее адвокат подтвердит, Генри Толбридж. Он скажет, что на протяжении всего предварительного слушания Монтальво угрожал ей и посягал на ее честь и достоинство.

Энди посерьезнела – ей и в самом деле нечего было добавить к сказанному – и сменила тему.

– Кстати, Свайтек, я восхищаюсь вашим мужеством.

– Не знаю, наверно, я еще не до конца осознал.

– Пусть вас бережет ангел-хранитель.

– Кажется, я понял, о чем вы.

Энди потянулась к двери, но Джек остановил ее.

– Спасибо, – сказал он. – За информацию.

– Только не говорите, что я всегда все умалчиваю.

Джек кивнул в знак молчаливой благодарности, понимая, как много значит последняя любезность. Они улыбнулись друг другу на прощание, Энди открыла сеточную дверь и скрылась в коттедже. Джек неторопливо направился к качелям.

С утра Энди решила пригласить коллег на торжественный завтрак в исторически примечательное кафе на Мейн-стрит в Хай-Спрингс. Это заведение представляло собой эпизод истории Флориды, еще в тысяча восемьсот девяносто пятом году обосновавшись в кирпичном особняке на Мейн-стрит. По счастью, меню было весьма разнообразно и состояло в основном из блюд, не слишком губительных для бумажника. Вся команда объедалась шведскими овсяными блинчиками с самым настоящим кленовым сиропом – причем Энди наворачивала вровень с аквалангистами, хотя и чувствовала, что не стоит так налегать на пищу. Ее жест команда оценила, и даже вреднюга Крэншоу под конец похлопал Энди по плечу и сказал: «Неплохо».

Чуть позже Энди села в самолет, который перевез ее из Джексонвилла в Майами, где они с Полом Мартинесом стали готовиться к грядущей пресс-конференции. Мартинес, как и водится в кругу руководства, налегал на важность командного духа и, оказавшись перед камерами, собирался отметить слаженность совместных действий, упомянув об отдельно взятых усилиях всех агентов, участвовавших в охоте на Оценщика. Энди считала такой подход вполне резонным и все-таки была польщена, когда перед встречей с журналистами Мартинес, не жалея эпитетов, воздал должное, в частности, ее заслугам. А потом настало время подготовить его к более серьезным вопросам, которыми его как пить дать атакуют репортеры.

– Не вижу в этом особых трудностей, – сказал шеф. – Насколько я знаю, мы стоим на том, что этот Ричи напал на Мию Салазар потому, что она убила его друга Жерара Монтальво.

– Верно, – согласилась Энди.

– Право сообщать или не сообщать подробности по делу Монтальво я оставляю за прокуратурой. Тогда меня наверняка спросят, с какой целью Ричи похитил Эшли Торнтон и расправился с ней. Какова тут связь?