Марш Смерти Русского охранного корпуса - Андрей Самцевич

В наградном листе на орден Красной Звезды лейтенанта мотострелковой бригады Василия Татаренко можно прочесть, что при штурме станции он со своим взводом атаковал железнодорожный состав, где погибли 20 и были захвачены в плен 10 солдат противника, сам он при этом был ранен [806]. Возможно, именно этот эпизод побудил цальмейстера уводить состав.

Вечером 9 октября русские перешли в Паланку, а следующим утром выступили из нее на Младеновац – 10-я и 11-я роты шли на флангах колонны, прикрывая противотанковую артиллерию и ведя постоянную перестрелку с партизанами. Лейтенант Алексей Полянский впоследствии вспоминал: «После полдня стал накрапывать дождь, переросший в ливень. Недостроенная дорога превратилась в глинистое месиво. Гусеницы тракторов, тянущих орудия, тонули в грязи, моторы перегревались. Людям рот часто приходилось приходить на помощь артиллеристам и руками вытягивать завязшие в грязи орудия. Огонь партизан в таких случаях усиливался»[807].

Противником в данном случае выступала IV Краинская бригада НОАЮ, к концу дня силами двух батальонов при поддержке батальона III Сербской бригады начавшая наступление на Младеновац. В обороне участвовали и русские, 11 октября занимавшие участок по обе стороны от дороги на Оклетац и к вечеру отбившие четыре партизанские атаки, а на следующий день передислоцированные в район кладбища и продолжавшие вести огневой бой с повстанцами[808].

По утверждениям Полянского, начавшийся вечером 12 октября отход гарнизона стал для шуцкоровцев сюрпризом и был замечен в последний момент, причем ушел и штаб русской группы. Перед самым выходом на белградское шоссе отступающие солдаты 2-го полка были неожиданно ослеплены светом фар и услышали окрик на немецком. Это были арьергардная группа бронетехники, которую Полянский называет «танками «Тигр». Ее командир не ожидал их появления, вероятно, полагая, что город уже пуст, но поняв, кто перед ним, приказал всем немедленно запрыгивать на броню. Через 10–12 км они смогли догнать хвост моторизированной колонны, но в это же время пришло сообщение, что сзади приближаются советские танки. Русским было приказано немедленно покинуть технику, после чего солдаты кинулись вперед, на ходу запрыгивая в автомашины[809].

Кто был этот немецкий офицер, вывезший шуцкоровцев из Младеноваца? Речь идет о 22-летнем оберштурмфюрере Гарри Палетте – командире 1007-го дивизиона штурмовых орудий 7-й дивизии СС «Принц Ойген». Эта часть в тот день выполняла функции «пожарной команды», пытаясь сдержать стремительный бросок рвущейся к Белграду советской 36-й гвардейской танковой бригады. Несмотря на то, что ему были подчинены 200-й танковый дивизион и разведывательный отряд 21-й дивизии СС (в общей сложности около 20 машин), реально Палетта мог рассчитывать лишь на девять своих штурмовых орудий StuG III Ausf. G: приданные легкие французские танки с их 37-мм пушками не могли противостоять Т-34. Умело маневрируя этими немногочисленными силами, он дважды в течение 12 октября (у Грабоваца и в Младеноваце) атаковал советские части, нанося им тяжелые потери [810].

Однозначно можно говорить, что солдаты 10-й и 11-й рот пережили ту ночь только благодаря действиям Палетте: ссадив своих «пассажиров» у Рилье, молодой офицер с подчиненными несколько часов сдерживали напор 36-й бригады, прикрывая отход колонны. Эффективность их действий показывают воспоминания с противоположной стороны: «Бригада снова несла потери, снова горели наши танки. Санитары и местные жители, невзирая на стрельбу, выносили с поля боя раненых, оказывали им помощь и укрывали в своих домах.

В бою погиб вместе с экипажем командир 2-го танкового батальона гвардии майор П.И. Трофимов. Он находился в боевых порядках атакующих танков и погиб в самый разгар наступления. Его молодая жизнь оборвалась мгновенно, на полуслове. Что-то хотел он сказать по радио командиру первой танковой роты гвардии старшему лейтенанту П.В. Мазуру и тут же замолк. Больше его голоса в наушниках танковых шлемофонов никто уже не слышал. […]

Вместе с Петром Ивановичем Трофимовым в бою за Ралью сложили свои головы и многие другие отважные его боевые соратники. Среди них командир танкового взвода гвардии старший лейтенант Петр Исакович Енисеев. Он, как и гвардии лейтенант А.Г. Григорьев в районе Младеноваца, сгорел в танке вместе со всем своим экипажем»[811].

13 октября остатки группы гауптмана Мамонтова собрались в Банице. Бои предыдущих дней стоили 10-й и 11-й ротам двух убитыми, одного раненым и 62 пропавшими без вести. В начавшейся на следующий день обороне Белграда они не участвовали, так как вместе с другими находившимися в сербской столице подразделениями корпуса были выведены через Саву в хорватский Земун [812].

Со стороны Пожареваца и Смедерово тем временем приближалась многотысячная масса отступавших из восточной Сербии войск, объединенных в БГ «фон Штеттнер». В ее состав, помимо частей 1-й горной дивизии, 2-го полка «Бранденбурга» и других немецких подразделений, входили остатки III батальона 3-го полка, гарнизона Доньи Милановаца и присоединившиеся шуцкоровцы из Велико Градиште. Известно, что они участвовали в боях с партизанами X Краинской бригады, периодически атаковавшими фланги колонны, и несли потери от огня советской артиллерии с банатского берега. Но люди гибли не только в бою. Например, по воспоминаниям лейтенанта Павла Тихонова из 4-й учебной роты, 23-летний солдат Соколовский (бывший советский лейтенант) из-за чего-то застрелил сослуживца, своего односельчанина. Военно-полевой суд над ним длился несколько минут, приговор был приведен в исполнение лейтенантом Владимиром Фишером[813].

Командованием армейской группы «Сербия» командиру БГ генерал-лейтенанту Вальтеру Риттеру фон Штеттнеру была поставлена задача прорыва из окружения и выхода на территорию Хорватии, для чего существовало два пути: короткий, через Белград, и длинный, через переправы западнее его. Несмотря на большие сложности из-за необходимости прорыва через сильные боевые порядки противника, был выбран первый, так как наличного запаса горючего для броска к Шабацу не хватало[814].