Великая Испанская империя - Томас Хью

Саласар провел собрание всех местных руководителей монашеских орденов. На собрании обсуждался ряд довольно острых вопросов, выдвинутых епископом. Во-первых, являются ли «стесненные обстоятельства колонии оправданием того, что губернатор пренебрегает соблюдением принятых законов»? Во-вторых, может ли «жалоба, поданная королю от имени рабовладельцев, служить основанием для пренебрежения законом»? В-третьих, надлежит ли губернатору «приступить к исполнению закона во всей его полноте немедленно или это решение может быть временно отложено»? Руководители ответили «нет» на все эти вопросы и заявили, в частности, что «свобода индейцев [туземцев] никоим образом не должна ущемляться, ибо она предопределена божественным законом».

Реши Филипп проявить упорство в планах по завоеванию Китая, Саласар наверняка стал бы первым архиепископом Пекинским[106].

В марте 1582 года фра Алонсо Санчес, сын простых людей, талантливый и уверенный в себе иезуит из маленького городка Мондехар под Гвадалахарой, который отправился в Новую Испанию в 1579 году, наконец отплыл в составе флотилии из трех кораблей в «королевства Китая» (los reynos de China), как он сам писал. Его сопровождали «брат-помощник» Николас Гальярдо, двое францисканцев, в том числе фра Хуан Побре, и двадцать два моряка. На Дальнем Востоке иезуитам приходилось соперничать с доминиканцами, а вот с францисканцами достаточно быстро нашли общий язык.

Экспедиция столкнулась с яростной бурей между Филиппинами и Китаем и лишилась кораблей возле китайского порта Чжэлинь, знаменитого центра контрабанды. Фра Санчес в подробном изложении испытаний, выпавших на долю экспедиции, упоминал о «подлинных водяных горах, что окружили наш фрегат». «О, до чего жуткая ночь!» — воскликнул штурман. Но в конечном счете Санчес и его спутники спаслись и добрались до суши‹‹718››.

За этим отчетом о кораблекрушении в тексте фра Санчеса содержится описание того, что ему и его спутникам довелось увидеть в Китае. На Вербное воскресенье, к примеру,

Тот факт, что у китайцев — стараниями португальцев — были аркебузы, а также плуги, внушал известные опасения.

Санчеса и его спутников доставили в некое укрепление, где подвергли суровому допросу при посредстве весьма косноязычных переводчиков. В итоге четырем церковникам разрешили отправиться в Гуанчжоу — то есть в Кантон, — а вот испанских военных моряков задержали в Чжэлине на семь месяцев‹‹719››. Святым отцам выпало переправляться через множество рек, испытывая норов своих лошадей, а затем их остановили в Хуэйчжоу для дальнейшей проверки. Они встретились с местным «губернатором», который все-таки позволил им поехать в Гуанчжоу, а по прибытии столкнулись с португальскими торговцами и несколькими иезуитами. Их приютил в своем просторном жилище неаполитанский иезуит Микеле Руджьеро из Салерно, а от тюремного заключения (или от худшей участи) спас португальский капитан Мака Матиаш Панела, который к тому времени немного освоил китайский язык и у которого было много китайских «подружек»‹‹720››.

Пока продолжалось это эпическое путешествие (оно казалось таковым, поскольку это было первое проникновение испанцев в Китай по суше), испанское духовенство на собрании в Маниле обсуждало обоснованность планов по покорению Филиппинского архипелага и реформу энкомьенд на этих островах‹‹721››. В начале 1582 года губернатор Ронкильо отправил корабль под командой Франсиско Дуэньяса из Манилы к Молуккским островам с наказом поведать португальцам на острове Тидора о недавно заключенном союзе Испании и Португалии, а также с поручением изучить остров Тернате‹‹722››. На Филиппинах же губернатор сосредоточил испанские силы в Нуэва-Сеговии, новом городе на северо-востоке Лусона, откуда планировалось начать наступление на Китай.

В мае 1582 года фра Алонсо Санчес после многомесячного тяжелого путешествия добрался до Макао. Там он встретил фра Алессандро Валиньяно, неаполитанского иезуита и инспектора, который возвращался из Нагасаки домой в Европу. Валиньяно происходил из богатой итальянской семьи родом из Кьети около Пескары, в южной части Абруцци. Его родители были друзья грозного Караффы (позднее папы Павла IV), ранее служившего местным епископом. Сам Валиньяно сделался аббатом уже к восемнадцати годам и стал каноником в двадцать лет. Затем его повысили до чина наставника послушников в Риме, а вскоре назначили ректором иезуитского колледжа в Мачерате близ Анконы. Инспектором иезуитских миссий в Индиях его определил четвертый генерал ордена иезуитов, голландец Эверард Меркуриан. Для Меркуриана, к слову, «Индии» включали в себя Японию.

Валиньяно считается «отцом» иезуитской колонизации Дальнего Востока. Это он посоветовал своему блестящему ученику Маттео Риччи, который в 1582 году прибыл в Макао из Италии, учить китайский язык, а сам провел в Макао десять месяцев в 1577–1578 годах. Он невысоко ценил имперское правительство Моголов в Индии и считал, что индийцы мало чем отличаются от животных. Поначалу японские обычаи и повадки его потрясли, но затем Валиньяно в них разочаровался и сосредоточился на Китае — единственной территории, заслуживающей внимания с точки зрения колонизации на Дальнем Востоке. В 1578 году он написал об этом преемнику Меркуриана, фра Клаудио Аквавиве. Он считал, что японцы могут помочь испанцам покорить Китай («население Японии способно оказать немалую поддержку намерениям Его Величества касательно Китая»)‹‹723››.