Чаща - Харлан Кобен

И именно в лесу она чувствовала себя счастливой.

Тара взяла с собой ящик с инструментами, но из всех новомодных устройств, оплаченных налогоплательщиками, наиболее полезным считала одно из самых простых — решето. Практически таким же она пользовалась и на кухне. Тара достала решето и начала просеивать землю.

Так она надеялась отыскать зубы и мелкие кости.

Эта работа требовала времени и не слишком отличалась от археологических раскопок, в которых Тара О'Нилл принимала участие после окончания второго класса средней школы. Проводились они в Южной Дакоте, где обнаружили останки археотериев,[52]дальних родственников свиньи. Ей понравилось извлекать из земли окаменевшие кости.

На могиле она работала неспешно и терпеливо. Многие находили такое занятие занудным. Тара — блаженствовала.

И через час нашла первую кость.

О'Нилл почувствовала, как участился пульс. Она ожидала чего-то такого, рассчитывала на это после проведенного рентгеновского исследования. Но все же. Найти недостающую часть…

— Боже… — Слово это она произнесла вслух, так что эхо разлетелось по лесу. Она не могла поверить своим глазам, но доказательство лежало перед ней, на ладони, затянутой в резиновую перчатку руки.

Подъязычная кость.

Во всяком случае, половина. Кальцифицированная, хрупкая. Тара вновь принялась за работу. На поиски второй половины ушло гораздо меньше времени, каких-то пять минут. И теперь на ладонь легли обе половинки.

Даже после стольких лет они подходили друг к другу, как соседние элементы пазла.

Тара О'Нилл ослепительно улыбнулась. Несколько секунд смотрела на плоды своего труда.

Достала мобильник. Нет связи. Ей пришлось отшагать полмили, прежде чем она оказалась в зоне покрытия. Набрала номер шерифа Лоуэлла. Он ответил после второго гудка:

— Это вы, док?

— Да.

— Где находитесь?

— Около могилы.

— Судя по голосу, вы взволнованы.

— Да.

— Почему?

— Я кое-что нашла.

— И?..

— Находка изменяет все наши представления об этом деле.

Меня разбудило пиканье какого-то медицинского прибора. Я медленно шевельнулся, открыл глаза и увидел миссис Перес.

Она сидела на стуле, придвинутом к самой кровати. Сумочка лежала на плотно сдвинутых коленях. Сидела она с прямой спиной. Я заглянул ей в глаза — она плакала.

— Я слышала о мистере Силверстайне.

Я молча ждал.

— И о том, что в лесу нашли чьи-то останки.

Во рту у меня пересохло. Я посмотрел направо. На тумбочке стоял пластиковый желто-коричневый графин, какие встречаются только в больницах и предназначены для того, чтобы придавать воде отвратительный вкус. Уже собирался потянуться к нему, но миссис Перес вскочила, едва я поднял руку. Налила воды в чашку. Протянула мне.

— Хотите попить? — спросила она.

— Хорошая мысль.

Она нажала кнопку на пульте дистанционного управления кровати, и я приподнялся на изголовье.

— Так хорошо?

— Да.

Миссис Перес вновь села.

— Вы не отступитесь от этого дела.

Я не потрудился ответить.

— Говорят, мистер Силверстайн убил моего Джила. Вы думаете, это правда?

«Моего Джила». Значит, с ложью покончено. Никаких гипотетических версий.

— Да.

Она кивнула.

— Иногда я думаю, что Джил действительно умер той ночью. Так, наверное, и задумывалось. А потом он словно взял эти годы взаймы. Когда на днях позвонил тот полицейский, я уже знала. Я этого ожидала, понимаете? В каком-то смысле Джил не покинул тех лесов.

— Расскажите мне, что произошло.

— Я думала, что знаю. Все эти годы. Но может, правда так и осталась сокрыта от меня? Может, Джил мне лгал?

— Расскажите мне, что знаете.

— Вы были в лагере в то лето. Вы знали моего Джила.

— Да.

— И вы знали ту девушку, Марго Грин.

Я ответил, что знал.

— Джил влюбился в нее. Он был из бедной семьи. Мы жили в самой нищей части Ирвингтона. Мистер Силверстайн решил, что дети сотрудников лагеря могут отдыхать в нем бесплатно. Я работала в прачечной. Вы знаете.

Я знал.

— Мне очень нравилась ваша мать. Такая умная. Мы много говорили. Обо всем: о книгах, о жизни, о наших разочарованиях. Наташа так много знала. И такая была красивая, что дух захватывало. Вы понимаете?

— Думаю, да.

— Короче, Джил по уши влюбился в Марго Грин. Удивляться нечего. Ему восемнадцать. А она в его глазах — модель с обложки журнала. С мужчинами так всегда. Ими движет похоть. Мой Джил не отличался от других. Но Марго разбила ему сердце. Это тоже обычное дело. Он бы пострадал несколько недель, а потом обо всем забыл. Скорее всего забыл бы. — Она замолчала.

— Так что произошло?

— Вмешался Уэйн Стюбенс.

— И что он сделал?

— Нашептал Джилу, что Марго это не должно сойти с рук. Воззвал к его мужскому самолюбию. Марго, сказал он, открыто смеялась над Джилом. И ей за это нужно отплатить. Уэйн Стюбенс подзуживал и подзуживал Джила… не знаю, как долго… но в итоге Джил согласился.

Я скептически усмехнулся:

— Так они перерезали ей горло?

— Нет. Но Марго вела себя вызывающе. Да еще флиртовала со всеми подряд. Помните?

Уэйн прямо назвал ее динамисткой.

— Поэтому многие хотели проучить ее. Мой сын, разумеется. Дуг Биллингэм тоже. Может, и ваша сестра. Она в этом участвовала, но, возможно, потому что ее уговорил Дуг. Это не важно.

Медсестра открыла дверь.

— Не сейчас.

Я ожидал протестов с ее стороны, но что-то в моем голосе произвело на нее должное впечатление. Медсестра попятилась и закрыла дверь. Миссис Перес опустила глаза и уставилась на сумочку, словно боялась, что кто-то ее украдет.

— Уэйн все тщательно спланировал. Так говорил Джил. Они собирались заманить Марго в лес. Все обставлялось как детская шалость. Ваша сестра подбросила приманку. Сказала, что их будут ждать классные парни. Джил надел на лицо маску. Он схватил Марго. Связал. На том все вроде бы и заканчивалось. Они собирались оставить ее на несколько минут. А потом или она сама развязала бы веревку, или они бы подошли, чтобы освободить ее. Глупая шутка, но для летнего лагеря обычное дело.