Одного раза недостаточно - Жаклин Сьюзан

— Да.

Он сел рядом с Дженюари.

— Мне уже доводилось видеть, как девушки влюблялись в Тома. Все они говорили, что добьются своего. Но когда он принимал решение уйти… кое-кто травился пилюлями.

— Хью… насколько хорошо вы знаете Тома?

— Разве кто-то может знать его до конца? Мы познакомились с ним шесть лет тому назад, когда в одной из своих книг он писал что-то о космосе. Том приехал в Хьюстон за нужной ему информацией. Мы подружились. Потом я оказался в Лос-Анджелесе в тот момент, когда Том разводился. Он предложил мне остановиться у него. Познакомил меня с одной из брошенных им девушек, и мы славно провели время. Мой брак развалился, но у меня было отрицательное отношение к разводу… знаешь, «подождем, пока подрастут дети». Черта с два, они никогда не понимают… даже став взрослыми и заведя собственных детей. У моей дочери, да благословит ее Господь, трехлетний ребенок, и она мне заявила: «Папа, почему вы с мамой расходитесь… после стольких лет!» Да, да, — он вдруг умолк. — Что-то я разболтался. Ты задала мне один вопрос, а я вываливаю на тебя историю моей жизни… когда тебя на самом деле интересует жизнь Тома. О'кей. Насколько хорошо я знаю Тома? Его узнать нелегко. Мы друзья, хорошие друзья — я всегда могу рассчитывать на его помощь, а он — на мою. Мы во многом похожи. Такой человек, как Том, растворяется в своих произведениях, он прочно связан с героями его книг: он создает их, а они, в свою очередь, влияют на Тома. Моя работа тоже поглощает меня целиком… я даже не знаю толком моих детей…

Он заговорил о детях, о том, как начал летать. Дженюари слушала внимательно, понимая, что он освобождается от груза вины, обусловленной крушением брака, потерей контакта с детьми. Она сказала Хью, что он не должен упрекать себя — он следовал своему предназначению.

— Ты действительно считаешь, что самое главное для человека — делать свое дело? — спросил он.

Дженюари кивнула; ей не показалось странным и нелепым, что она дает совет Хью Робертсону, — сейчас ей казалось, что она способна решить любую проблему. Они беседовали о происхождении жизни… Солнечной системе… бесконечности. Хью сказал, что существование разумных существ за пределами нашей Солнечной системы уже является научным фактом. Он был убежден в том, что в ближайшие столетия между галактиками будет установлена связь. Цепь искусственных спутников гигантским мостом соединит планеты.

— Но как мы будем общаться с маленькими зелеными человечками?

— Почему ты полагаешь, что они окажутся зелеными? Если планета занимает такое же положение относительно центра своей Солнечной системы, что и наша Земля, то ее обитатели должны быть такими же, как мы.

— Вы хотите сказать, что может существовать другая планета, подобная Земле? С развитой цивилизацией?

— Не одна, а множество. С цивилизациями, опережающими нашу на биллион лет… и, конечно, отстающими от нее.

Они помолчали. Дженюари грустно улыбнулась.

— Тогда все, что мы делаем и о чем думаем, начинает казаться незначительным. Стоит только представить себе, что в других мирах есть люди, подобные нам, молящиеся Богу… как я, просившая его помочь мне заново научиться ходить…

— Ходить?

Они обернулись — по лестнице спускался Том. На нем был халат; писатель держал в руке пустую бутылку.

— Проснувшись, я обнаружил, что моя девушка исчезла, а спиртное кончилось. Он сел возле Дженюари.

— Я не ослышался — вы говорили о ходьбе? Сейчас почти два часа ночи.

— Нет, — отозвался Хью. — Дженюари рассказывала, как она когда-то молилась о том, чтобы Господь помог ей научиться ходить.

— Я не могла заснуть, — сказала Дженюари, прижавшись к Тому. — Мы с Хью беседуем о звездах.

— Почему ты заново училась ходить? — спросил Хью.

— Это длинная история.

— Кажется, я сегодня рассказал тебе несколько Довольно длинных историй. Теперь твой черед, — заявил Том.

Она начала говорить, сначала неуверенно. И вдруг обнаружила, что заново переживает те долгие печальные месяцы. Огонь догорел, но мужчины, казалось, этого не замечали. Темные глаза Тома излучали сочувствие и восхищение. Она поняла, что никому еще не говорила о том, как много ей довелось страдать. С Линдой она лишь делилась фактами. Даже Майк не знал о том отчаянии, которое она испытывала. При нем она всегда сохраняла бодрый вид. Но сейчас, когда она сидела в темноте рядом с обнимавшим ее Томом, все пережитые Дженюари мучения и боль одиночества выплеснулись из души девушки. Когда она закончила, мужчины долго не могли нарушить тишину. Наконец Том встал.

— По-моему, нам всем не помешает выпить. Хью налил себе виски.

— — Это вас устроит? Бербон кончился.

— Я основательно подготовился, — сказал Том. — Водитель отнес на кухню коробку. Я сейчас вернусь.

Том вышел из комнаты; Хью проводил его взглядом. Подняв бокал, он посмотрел на Дженюари, свернувшуюся калачиком на диване.

— Я увидел в тебе нового человека. Знаешь, мне начинает казаться, что у вас с Томом все будет хорошо. Похоже, он обрел наконец в лице худенькой девчонки настоящую женщину.

Входная дверь открылась так бесшумно, что они не заметили, как в дом проникли двое мужчин. Дженюари обернулась в тот момент, когда чья-то рука зажала ей рот. Она увидела, как блеснул нож у ее горла. Второй незнакомец направил луч фонаря в лицо Хью.

— О'кей, мистер… если не хочешь, чтобы мы убили твою девушку, выкладывай деньги и драгоценности. Закричишь — мы перережем твоей подружке горло.

— У нас нет денег и драгоценностей, — глухо произнес Хью.

— Послушай, мистер… Двухметровый гигант застыл над Хью.

— На прошлой неделе мы бомбили тут неподалеку одну парочку. Чтобы заставить даму снять кольца, нам едва не пришлось отрезать ее мужу яйца. У вас, приезжающих сюда отдохнуть на уик-энд, всегда есть при себе деньги и цацки.

— На ней ничего нет, — произнес бандит, державший нож у горла Дженюари.

Хью вывернул свои карманы. Оттуда выпали две пятерки… несколько долларовых бумажек… монеты и ключи.

— Это мелочь, — сказал великан и посмотрел на лестницу. — Держи девку, — приказал он своему напарнику. — Я отведу его наверх. Может быть, сумею убедить этого типа показать мне, где он хранит ценности.

Дженюари осталась наедине с мужчиной, у которого был нож. «Где же Том? Я должна закричать», — подумала Дженюари. Она посмотрела на мужчину. Он тяжело дышал, на лице его блуждала самодовольная ухмылка. Он был коротышкой и едва доставал Дженюари до плеча. Но он держал у горла девушки нож.

Одной рукой он развязал пояс ее халата. Уставился на полоску кожи. Ухмылка превратилась в злобную усмешку.

— Кажется, я помешал тебе побаловаться с твоим дружком.

Она закрыла глаза и постаралась сдержать крик, когда его рука грубо коснулась ее груди. Коротышка расстегнул «молнию» на своих брюках и вытащил из ширинки член.