Неласковый отбор для Золушки - Светлана Волкова

С учетом смягчающих обстоятельств ему сохранили жизнь, приговорив покинуть столицу и никогда не возвращаться в нее.

Весь суд я просидела в первом ряду, чтобы все видели мою поддержку бывшему придворному магу, правой руке Кей Ла Мо. Элган не отрывал от меня взгляда. В какие-то моменты рождалось чувство, что мы с ним только вдвоем в зале суда, нет ни одной живой души, кроме нас… Даже Федара, который все это время находился при мне почти неотлучно.

На суде он тоже сидел рядом. Я чувствовала ревность Элгана. И позволяла капитану держать себя за руку, непринужденно поглаживать мое запястье. Пусть он видит. Пусть возненавидит меня. Считает легкомысленной, ветреной и даже корыстной. Пусть думает, что я не хочу разделять участь опального чародея. Хочу быть с победителем на гребне волны.

Это будут его собственные чувства. Настоящие. Не навязанные зависимостью демона от сирены. Пусть презирает — так ему станет проще забыть меня.

Что я сама испытывала к Федару? Толком и не понимала. Он стал мне опорой и поддержкой в эти дни. Не давал окончательно погрузиться в апатию, замкнуться в себе. Постоянно вытягивал на придворные мероприятия, сводил с разными людьми.

Когда во дворец приехали Киара и Рианна, он организовал нашу встречу. Впервые я смогла пообщаться с девушками доверительно без каких-либо личин.

Киара уже успела заметить несовпадения в поведении Рианны до, после и во время отбора. Ну а когда познакомилась со мной в истинном обличье, ее пазлики сошлись. Она искренне радовалась нашему общению.

А я радовалась за нее. Гвейр восстановил помолвку внучки, которую расторг перед отбором невест для Леона. Киара воссоединилась со своим женихом. Их браку больше ничто не угрожало.

Рианна тоже была мне рада. Леон сделал ей официальное предложение. Свадьбу должны сыграть еще до коронации, чтобы Веравин обрел разом и короля и королеву. Робкая, забитая Золушка обрела своего принца и готовилась стать королевой.

Эта шутка судьбы отчасти забавляла меня. Любопытно, как воспримет новость Шилла с дочерьми.

Я попросила Федара привести Рианне хранителя, который открыл ее матери портал в хейос. Пусть сестра знает, что мать спаслась от участи изгнанных. Пусть верит, что Дайна сейчас живет где-то безбедно, помнит ее и скучает.

Остального ни ей, ни другим знать не стоит. Эту тайну мы с Элганом унесем с собой в могилу. Федар убил Иона, так что не осталось никого, кто слышал бы наш разговор с Вердой.

Вечером того дня, когда закончился суд над Элганом, состоялась помолвка Леона и Рианны. Я смотрела на них и не могла отделить искреннюю радость за сестру от боли за себя.

Что чувствует сирена, которая сначала привязала к себе демона, а потом прогнала? Как она сможет потом быть с другим мужчиной, если сердцем так и тянется к жертве своих чар?

Я могла получить ответ очень быстро. Федар, на чью руку я сейчас опиралась, то и дело демонстрировал интерес ко мне. Намекал, что не против предложить руку и сердце… что капитан багряных стражей и сирена — отличная пара.

Конечно, это привлекало ничуть не больше, чем зависимость демона от сирены. И… Я ничего не чувствовала к Федару. Мне было все равно, насколько у него искренний интерес ко мне. Расчет ли, обычное вожделение или вдруг любовь — меня это не грело и не оскорбляло.

И оттого принять его чувства было проще. В его присутствии боль, глодавшая меня изнутри, как червь-паразит, притуплялась. Он вытаскивал меня на разные мероприятия, знакомил с людьми. Втягивал в дневную суету, которая на время вытесняла боль. Заполняла жгучую пустоту внутри меня.

А ночью эта пустота возвращалась. Проклятый червь набрасывался на мое израненное сердце с утроенной силой. Словно жаждал наверстать упущенное за день.

Если бы Федар был рядом и ночью, сумел бы защитить меня от червя?

Сейчас, глядя на влюбленную королевскую парочку, я как никогда остро желала проверить. Сестру обнимал любимый мужчина, а я изнывала от тоски, утраты и одиночества. А Элган, должно быть, сейчас едет прочь из столицы неведомо куда. Я больше никогда его не увижу.

Не в силах выносить эту мысль, я крепче сжала руку Федара и теснее к нему прижалась. И в этот миг услышала сбоку голос, такой родной и такой ранящий:

— Юлия. Позволь на минуту украсть тебя у твоего кавалера. На пару слов.

Сердце сжалось в комок. От волнения я не могла вымолвить ни слова. Федар ответил за меня:

— Ей не о чем с тобой говорить, маг. Она все сказала на суде. Радуйся и будь благодарен. Ее слова подарили тебе жизнь и свободу. Сделай одолжение — исчезни из ее жизни в благодарность.

— Я сам решаю, как мне отблагодарить Юлию, — отрезал Элган. — Ты мне не указ. Я разговариваю не с тобой, а с леди.

— Леди не желает тебя видеть.

— Не тебе решать.

Сколько ярости и напора было в словах каждого! Я испугалась, что они сейчас вцепятся друг другу в глотки на глазах всех придворных и будущей королевской четы. Тогда Элгану несдобровать.

— Хватит! — воскликнула, повысив голос. — Прекратите петушиться оба. Я поговорю с тобой, Элган. Недолго.

Он мгновенно поменял тон:

— Спасибо. Я тебя не задержу.

Выпустив руку Федара, я отошла с Элганом на несколько метров. Старалась держать лицо, сохранять невозмутимость, а сердце так и рвалось к нему из груди. Так и пело, вибрировало от счастья. Он рядом. Я вижу его.

Проклятая зависимость. Все это ненастоящее. Чувства, наведенные нашей природой демона и сирены.

— Юлия…

Он произнес мое имя, перекатывая языком, как вишенку. Его голос словно вползал мне под кожу, ласкал и гладил так, как я мечтала вновь ощутить его пальцы, язык — его всего. Так, как никогда не смогу. Потому что все для себя решила. Сама отказалась от его наведенной любви.

— Я хочу поблагодарить тебя. Ты защитила меня на суде, хоть я убил твою мать. Спасибо и прости. Будь счастлива с Федаром. Я вижу, что он нравится тебе. Надеюсь, он даст тебе то, чего не смогу дать я. Прощай… любимая. Я больше не потревожу тебя.

С этими словами он поклонился мне. Затем выпрямился, бросил короткий взгляд, повернулся и зашагал к выходу.

Я смотрела ему в спину, пока он не скрылся за дверями зала. Чья-то рука неуклюже обхватила меня за талию. Я вздохнула. Федар. Он только со мной так неловок или в принципе не умеет обращаться с женщинами?

— Юлия? Ты в порядке? Пойдем. Сейчас Леон будет говорить благодарственную речь хранителям… и сирене. Нам нужно быть на виду и принимать почести от людей.

Непреодолимое раздражение охватило меня. То ли от его слов, то ли от прикосновений. А может, от всего вместе.

— А Элган? Он не должен принимать почести? Если бы не он, мы все были бы мертвы, а люди чествовали бы сейчас Иона и Верду.