Моя драгоценность - Kирa Стрeльникoва

– Я бы хотел посмотреть на шахту, которая входит в приданое леди Дорины, – лорд Рубин-младший со скучающим видом изучал свои ногти. – У меня образовалось свободное время, и я желаю проверить свою будущую собственность.

– А… д-да, конечно, милорд, – чуть запнувшись, ответил господин Финтерн и немного суетливо переложил несколько бумаг на столе в своей конторе при шахте. – Я вас провожу…

– Просто скажите, которая мне нужна, я сам доберусь, – Уинхилд вернул любезную улыбку. – Вы будете слишком долго по земле добираться, господин Финтерн.

В отличие от спутника Уина, управляющий Гранатов своего зверя не имел, слишком уж в дальнем родстве он состоял с одним из родов клана Рубин. Не сводя с собеседника взгляда, маркиз махнул на карту на стене.

– Ну, так куда нам с моим другом лететь? – настойчиво повторил он.

Господину Финтерну ничего не оставалось, как показать, где именно расположена шахта леди Дорины. Уин заметил, как Орнио нахмурился, увидев место, но оставил вопросы на потом, когда они покинут кабинет управляющего Финтерна.

– Там нестабильные горные породы, – пояснил Орнио, едва они удалились на некоторое расстояние от домика. – Они временами смещаются, происходят небольшие землетрясения. Не слишком удачное место, я удивлён, что граф начал там разработки. Месторождение может быть временным и не слишком богатым.

Маркиз улыбнулся уголком губ.

– Вот и проверим, – вполголоса произнёс он.

Через полчаса они были на месте. Шахта находилась в ущелье, на широком плато, по дну ущелья шумно текла небольшая горная речушка. Поскольку дорогу сюда проложить было проблематично, здесь стоял отдельный портал, за пользование которым клан Рубинов раз в месяц платил Алмазам арендную плату. Они могли себе позволить подобную роскошь, тогда как в городах каждый желающий оплачивал сам. Для драконов же не существовало недоступных мест. Орнио, едва они прилетели, сразу присел, коснулся ладонью гладкого скола скалы и нахмурился, словно к чему-то прислушиваясь.

– Да, когда-то здесь текла лава и извергался вулкан, – пробормотал господин де Ллорф. – Вулкан потух, но внутри гор всё ещё неспокойно, – он оглянулся на маркиза. – Этого ущелья не было, оно появилось сравнительно недавно, всего-то лет восемь-десять назад.

– То есть, шахты этой тоже не было? – уточнил Уинхилд, подобравшись.

Внутри росла уверенность, что он обнаружил то, о чём ему чутьё подсказывало. Ведь без такого солидного приданого отец вряд ли бы согласился на брак с леди Дориной. И договор насчёт цены для гильдии артефакторов – наверняка, чтобы подстраховаться против возможного гнева герцога Рубина, когда бы вскрылись нелады с шахтой.

– Полагаю, да, – кивнул Орнио и отнял руку. – Скорее всего, имелась система подземных пещер, изолированная от основного месторождения, в которой и остались кристаллы. И сдаётся мне, эта шахта почти исчерпала себя.

– Идём, – Уинхилд кивнул, едва сдерживая нетерпение, и поспешил ко входу в шахту, видневшемуся на дальнем конце плато.

…Конечно, на первый взгляд всё выглядело хорошо, и по бумагам объём добываемых камней вполне приличный. Но после короткой прогулки вглубь Орнио глянул на маркиза, едва заметно кивнул, и Уин понял, что предположения управляющего оправдались. Стабильного дохода от этого приданого леди Дорины ждать не стоило. Значит, граф де Гедбер задумал разом избавиться и от дочери, и от бесполезного имущества, решив устроить выгодный брак. Довольный, он вернулся в Ахарру уже ближе к вечеру, и поспешил домой. По пути не удержался, зашёл в Службу Расследований, но узнал только, что Экара несколько раз видели в квартале развлечений Ахарры, но в этом ничего странного не было. Многие молодые люди из аристократов частенько туда захаживали развеяться в одном из многочисленных домов терпимости, игральных домов, или пощекотать нервы другими предлагаемыми сомнительными удовольствиями. Оставалось только ждать завтра.

Однако пустой и тихий дом казался Уинхилду клеткой, по которой он метался, как загнанный зверь. Мысль о том, что Эона сейчас в полной власти Экара, заставляла сердце болезненно сжиматься, из горла рвался глухой рык. Маркиз не заметил, как вышел из дома и направился бродить по улицам Ахарры, пытаясь отвлечься хоть немного, загнать тревогу поглубже. Ноги сами принесли обратно к особняку барона де Гиларо, и прежде, чем Уин успел понять, что и зачем делает, его рука уже взялась за дверной молоточек. А через несколько минут дверь открылась, и молодой лорд Рубин снова переступил порог дома.

– Кто пришёл, Тина? – из гостиной вышла баронесса Нарина, мать Эоны.

При виде гостя тонкие брови поднялись, но удивления на лице женщины Уинхилд не заметил.

– Добрый вечер, миледи, простите, что поздно… – начал было он, но хозяйка дома прервала его.

– Вы очень кстати, Уинхилд, – она улыбнулась. – Я заходила днём к вашему отцу, но вас, по всей видимости, не было дома. Мне бы хотелось поговорить с вами, – леди стала серьёзной, в глубине фиалковых глаз мелькнуло странное выражение. – Об Эоне.

Маркиз напрягся было, мелькнула суматошная мысль, что его девочка всё же поделилась с матерью подробностями своего отсутствия, но баронесса, не сводя с него взгляда, молча вытянула ладонь, на которой лежало то самое колько с крупным рубином, которое он подарил Эни.

– Пройдёмте, – негромко предложила леди де Гиларо и сделала приглашающий жест рукой. – Мужа пока нет дома, и вернётся он поздно. Боюсь, он немного не так видит всю ситуацию.

Уин без слов зашёл за женщиной в комнату, устроился на кресле. Нарина заняла второе и откинулась на спинку, задумчиво прищурившись.

– Уин, это вы украли Эону со свадьбы? – прямо спросила она, и по лёгкой улыбке, коснувшейся её губ, маркиз понял, леди ничуть не огорчена таким поворотом событий. – И с вами она провела эти недели?

Длинные тонкие пальцы катали по ладони его кольцо, и Уинхилд не мог оторвать взгляда от украшения. Почему Эона оставила его дома? Почему согласилась уйти с Экаром? Или не согласилась?..

– Что произошло, миледи? – негромко спросил он. – Как Эни оказалась за городом с графом де Мерисом?

Баронесса длинно вздохнула, прикрыв глаза, и начала рассказывать.

Услышав вопрос Экара, Эона моргнула, внутри поселилось странное ощущение. Драконица рычала и ворочалась, от неё приходили волны злости и отчаяния, и доносились обрывочные мысли. Что-то про артефакт, приворот… Леди Аметист понимала плохо, она не могла оторваться от глаз Экара, утопая в их глубине. По телу разливалось тепло и слабость, сердце билось с перебоями, и над ответом девушка не раздумывала ни секунды.

– Да, конечно, – с улыбкой ответила она.

Зверь внутри взвыл, и Эоне пришлось сердито одёрнуть разошедшуюся сущность, пригрозив, что не выпустит её в ближайшие дни на волю. Девушка не понимала, с чего та так бесится, мысли Сумеречной долетали с трудом. Экар с радостной ответной улыбкой обнял её, привлёк к себе, и Эни с готовностью прильнула, подняв голову. Определённо, граф собирается поцеловать её.