Аномалия - Денис Бурмистров

Иван повернулся к Куликову, негромко спросил:

– Ты себя хорошо чувствуешь?

– А что?

– Да что-то мутит немного.

– Воды глотни, – посоветовал Виктор. – Здесь воздух тяжелый.

Ниндзя опустился на колено и поднял камушек. Навесом кинул его в сторону ближайшего дома.

Камень пролетел половину пути, потом вдруг пропал. А спустя миг появился возле стены дома и с тихим стуком ударился о гнилые доски.

– Сегодня тут не пройти, – прокомментировал он. – Пролом в пространстве. Иногда появляется.

– И много тут таких проломов? – спросил Виктор.

– Много, – безразлично ответил кореец. – Дальше будет еще больше. Если дойдем.

Виктор хмыкнул, поправляя ремень винтовки, бросил Ивану:

– Друг-то наш прямо оптимист.

Ниндзя повел группу дальше, по самой окраине поселка. Виктор заметил странный эффект, сопровождающий их движение, – дома искажались, будто на них смотрели сквозь граненое стекло. Прямые углы преломлялись, терялась перспектива. Но через шаг все возвращалось на свои места.

По мере того как мимо проплывали строения, Куликов все сильнее ощущал боль в затылке. Тянущая, давящая, она разливалась обручем от позвоночника до висков. Не сказать чтобы сильная, но неприятная. Да еще и во рту словно песка насыпали. Виктор уже дважды прикладывался к фляге, но эффект был кратковременный.

Подошли к краю поселка. Виктор присвистнул.

В серое небо упирался ствол крупнокалиберного пулемета «Утес», расположенного на широкой турели. Пулемет был направлен в сторону центра Медузы, видимо, предполагалось, что он будет оборонять форпост. Судя по состоянию, грозное оружие было уже негодным, из дула свисала мочалом рыжая короста, место стрелка сиротливо обозначалось обломком стального уголка.

Чуть присмотревшись, Виктор смог различить и мелкие овражки, некогда служившие окопчиками для караульных. Тут же валялись фрагменты ржавой колючей проволоки, какие-то детали от грузовика. Были воткнуты более новые вешки ученых. Неподалеку высился выцветший брезентовый шатер, порванный или прорезанный в нескольких местах. В подобных просторных палатках обычно располагаются полевые штабы или узлы связи.

Судя по всему, когда-то военные планировали закрепиться тут надолго, но Медуза внесла свои коррективы. Потом ученые пытались сделать тут перевалочный пункт перед штурмом Янтарных Полей. Тоже не вышло.

– Севернее нас людей больше нет, – вновь подал голос Ниндзя. – Последними отсюда уходили в Поля четверо проходцев месяц назад.

– Ты откуда знаешь? – спросил Иван.

– Я наблюдал за ними, – Ниндзя ткнул пальцем на Холм: – Оттуда.

– Зачем?

Кореец невнятно шевельнул плечами. Виктор расценил этот жест как аналог фразе «А почему бы и нет?».

– Пока хорошо прошли, – сменил тему Ниндзя. – Медуза пропускает. Добрый знак. Идем дальше.

Он махнул рукой и двинулся дальше на север. А Виктор с Иваном, разинув рты, наблюдали за происходящей метаморфозой местности.

Янтарные Поля расходились в стороны, будто занавес в театре. Вместо них проявлялся силуэт странной местности с песчаными барханами и длинным каналом. Песок имел красноватый отлив, по нему ручейками стекали мелкие струйки. Не успела картинка с пустыней проявиться, как барханы незаметно для глаза превратились в осеннюю рощу с красными листьями. Подул ветер, и листья сорвались с веток, закружились, обернувшись долиной, полной огней.

– Вот это да, – выдохнул Иван. – Красивый город.

Виктор покосился на товарища.

– Тебе город видится? – спросил он.

– Да. Тебе нет?

Виктор покачала головой.

– Не отставайте, – окрикнул их Ниндзя. – Сейчас все начнется.

И не успел он договорить фразу, как Виктор, сделав очередной шаг, понял, что тонет. Причем постепенно, начиная с ног. Те вдруг стали тяжело двигаться, их что-то плотно сдавило, как будто тяжелая болотная жижа, ощущение поднималось выше и выше, добравшись до пояса.

– Мужики! – крикнул Виктор, судорожно пытаясь сделать шаг назад. Замахал руками, понимая, что падает на спину.

Невидимая жидкость туго приняла тело, обволокла, заткнула нос и рот. Куликов закричал, но изо рта вырвалось лишь сдавленное бульканье. Он завис в воздухе, ощущая, что поднимается.

Что-то сильно дернуло его за ногу. Дернуло, потащило как баржу. Виктор скосил глаза и увидел, что Иван и Ниндзя накинули веревочную петлю на его ступню, упершись ногами в землю, тянут его на себя. Он уже поднялся на два-три метра над землей, из последних сил задерживал дыхание.

Товарищи сделали рывок. Виктор грузным воздушным шаром полетел на них, резко провалился вниз и рухнул на землю, хыкнув от удара. С удовольствием втянул в себя воздух.

Иван подскочил, помог подняться. Ниндзя стащил с ноги петлю, свернул веревку обратно в бухту.

– Это что было? – выдохнул Виктор.

– Ловушка, – коротко ответил азиат. – Быстрее, идем!

Виктор кивнул, и товарищи поспешили на север, шагая друг за другом.

А потом Медуза начала свою игру, и дальнейшие события Виктор запомнил плохо.

Пейзаж вокруг менялся с невообразимой скоростью. Минуту назад они шагали по изломанному асфальту узкой дороги, тянущейся посреди сопок, но через один взмах ресниц под ногами появилась лесная тропинка, которая хрустела шишками под подошвой ботинок. В степи на группу напали существа, похожие на покрытых длинной шерстью варанов. Они выпрыгивали из высокой травы как крокодилы на мелководье, старались схватить за ноги и уволочь. В образовавшейся суете хорошо себя показали ножи Ниндзя, он зачастую опережал выстрелы товарищей.

Мир вокруг поменялся. Люди попали в серую пустыню, песок которой напоминал мелкие стеклянные шарики. Иван чуть не погиб, когда провалился в зыбучую топь. Вытащить его получилось с третьего раза. Потом Ниндзя потерял дорогу, они долго кружили на одном месте, задыхаясь в поднявшейся колючей пыли.

Вновь смена декораций. Черно-красная каменная пустошь с безмолвными силуэтами скал на горизонте. Иван и Виктор уже в шлемах, Ниндзя корчится на земле от нехватки кислорода. Иван попеременно дышит с товарищем сквозь одну маску, Куликов отстреливается от ползущих в их сторону теней.

Рукопашная схватка с паукообразными монстрами в лабиринте разрушенных домов. Виктора тошнит от жуткой головной боли, которую насылают твари. Иван не видит чудовищ, он стоит в их толпе, но они не нападают на него. Он кричит, размахивая оружием, трясет Виктора за плечо. Рядом молча рубится Ниндзя. Один нож поломан, кореец использует его как кастет.

В момент короткой передышки, когда люди оказались на дороге, ведущей от брошенного поселка, между танком с разодранными гусеницами и канавой, заваленной оружием, Ниндзя указал рукой на лесок вдали: