Квест империя: На запасных путях. Наша девушка. Империи минуты роковые (сборник) - Макс Мах

«Боже мой! – сказала тогда себе Лика. – Я-то думала, что гегх исчезли, а они, оказывается, не только существуют, но и фестивали устраивают».

На самом деле так думала не она, а покойная графиня Ай Гель Нор. Тогда, больше восьмидесяти лет назад, когда эта молодая красивая женщина умирала от тяжелого радиационного поражения, ей, да и не только ей, казалось, что история гегх завершилась. И это было верно, но лишь отчасти. У уцелевших гегх оказалась удивительно сильная тяга к национальной самоидентификации. Многие из них уже не первое поколение жили на других планетах, среди других граждан империи, но теперь, после постигшей их народ катастрофы, гегх почувствовали непреодолимую тягу быть вместе, оставаться отдельным народом, у которого есть собственная история, и культура, и язык, не вымерший окончательно, даже через три тысячи лет имперского существования. Конечно, корни такой жесткой позиции протягивались глубоко в недра истории, но вот пробил час, и снова забродило густое, как мед, темное, как ночь, и пряное, как страсть, гегхское вино.

С удивлением узнала Лика, что семнадцать миллионов гегх объединены в общины и ведут активную общинную жизнь. Ежегодный же фестиваль на Сше был по-настоящему крупным событием, собиравшим большинство богатых и знаменитых гегх и позволявшим гегх напомнить аханкам, да и самим себе тоже, что они не аханки – в чем, собственно, большинство аханков и не сомневалось, – и что они, гегх, все еще существуют.

Разговор этот и полученная в ходе него информация очень заинтересовали и Макса, и Виктора, и Викторию и имели далеко идущие последствия. «Очень далеко», – с грустью констатировала Лика. Но на «военном совете» было высказано мнение, что такая крупная фигура, как графиня Ай Гель Нор, не может игнорировать столь важное общественное событие, как фестиваль. Особенно после своего неожиданного, но вполне сенсационного «воскрешения». Так она попала на Сше.

От мыслей о гегх, о себе родной, путях империи и обо всем, что произошло и еще могло произойти, ее отвлек флотский офицер. Он был одет в броню, но сейчас его шлем был откинут за плечо, и было видно, что у него голубые глаза и русые коротко стриженные волосы.

– Примите мои сожаления, графиня, – сказал он, поклонившись, насколько позволяла ему броня. У него был приятный баритон и мужественные черты лица. – Я капитан Дей Саар. К сожалению, нас не было здесь раньше, а сейчас нам уже не от кого вас защищать. – Он грустно улыбнулся, а в это время его холодные голубые глаза сказали Нор: «Не верь!»

– И мы отбываем, – снова поклонился капитан. – Позвольте поцеловать вашу руку, графиня. Мне будет завидовать весь флот, – сказал Дей Саар, увидев, что Нор протягивает ему руку.

Он наклонился к ее руке и в этот момент, улучив паузу в хаотичном движении людей вокруг, быстро проговорил:

– Задействовали ПЭС[77]. Двое – люди Тей Иль Чаер. Маска – ее секретарь.

Его губы на мгновение коснулись ее пальцев, и вот он уже выпрямился, повернулся и идет прочь, сопровождаемый группой крепких людей в броне флотского образца.

Лика проводила его взглядом, думая о том, что у нее здесь есть, оказывается, не только враги, но и друзья.

Между тем суета в доме стала спадать. Один за другим отбывали ответственные, менее ответственные и вовсе безответственные и никчемные лица, прибывшие засвидетельствовать, освидетельствовать или просто отметиться. Уехала, смущенно пожав плечами, полиция; ретировалась, браво распушив усы, жандармерия; увезли трупы, отправили в госпиталь раненых, и в доме наступила тишина.

Лика оглядела разгромленную резиденцию – она сняла этот особняк всего три дня назад – и поняла, что оставаться здесь далее невозможно.

– Летим в Тхолан? – спросила подошедшая к ней Вика. В вопросе ощущался подтекст, и Лике показалось, что она поняла истинный смысл вопроса правильно.

– Ни в коем случае, – улыбнулась она и получила в ответ лучезарную улыбку дамы Йя.

– Но нам, вероятно, следует перебраться на яхту, – добавила она, и Вика одобрительно кивнула, соглашаясь с ее предложением.

– Пожалуй, – сказала Вика. – Там уютнее. – Она снова улыбнулась и сделала жест в сторону разбитых витражей холла.

– И спокойнее, – хмуро добавил Меш.

– И спокойнее, – согласилась Лика.

Она задумалась на секунду, но потом решилась и спросила прямо, хотя уже произнося первые слова, поняла, что сморозила очередную глупость.

– Я могу надеяться на вашу помощь? – спросила она.

Меш обнажил клыки, а дама Йя подняла левую бровь, но ни один из них не произнес ни единого слова. В холле повисла тишина.

«Ну когда я научусь говорить по-человечески?» – спросила себя Лика и неуверенно улыбнулась своим… друзьям?

«Да, – решила она. – Это называется так. Но, главное, что так оно и есть».

– Ну извините! – сказала она.

– Извинения принимаются, – улыбнулась Вика.

– Гхм, – сказал Меш и спрятал клыки.

– Дама Йя, помогите мне, пожалуйста, разобраться во внутренних делах гегх, – попросила Лика, сразу представив, какой объем работы им предстоит проделать за оставшуюся часть ночи и утро. Следовало прошерстить все информационные системы империи, чтобы понять, хотя бы вчерне, какая каша варится в гегхском котле и каким боком замешана во все это она, графиня Ай Гель Нор. С чего вдруг такая теплая встреча? У нее было нехорошее подозрение, что дело не в деньгах, ведь ее счета не были аннулированы. Они пролежали восемьдесят лет, и никто не потрудился прибрать их к рукам. Что же такого произошло теперь, когда она «вернулась»?

– Меш, – попросила она. – Попробуй разузнать в городе все, что можно, о Тей Иль Чаер. Кто, что, как? Хорошо?

Вика быстро взглянула ей в глаза, как бы спрашивая: «Ты что-то знаешь?», но от вопросов вслух воздержалась. А Меш просто кивнул.

– Спасибо, – сказала она. – Едем!

– Карл, – сказал Макс, отправляя в рот очередную порцию орешков. – Его смерть не укладывается в общую схему.

Виктор проследил за тем, как мощные челюсти перемалывают орехи, и покачал головой.

– Ты когда-нибудь бываешь сыт? – спросил он.

– Бываю, – спокойно ответил Макс. – Иногда. Так что ты скажешь по поводу Карла?

Они сидели в ресторане уже второй час, неторопливо обсуждая наболевшие вопросы и напрочь игнорируя те вопросы, которые «сидели» в ожидании своего часа за другими столиками Лилового зала. Их стол располагался на одном из возвышений зала, имевшего сложную геометрическую структуру. Виктор мог себе живо представить, как полнятся нетерпением сердца ожидавших Макса людей, которые могут видеть своего трижды жемчужного господина Ё практически из любой точки огромного ресторана, но не могут не то что приблизиться – этикет! – но даже подслушать, о чем говорят его светлость средний Ё и аназдар Вараба. О бабах они говорят, о деньгах или обсуждают военно-политические секреты империи, останется между ними двумя, потому что поляризующее поле вокруг их стола позволяет видеть их, но читать по их губам не дает, а универсальная глушилка, стоящая как раз посередине стола, делает невозможной и любую форму электронного прослушивания. Так что, сидя на виду у всех, они практически ото всех изолированы. У них тет-а-тет, и пошли бы вы все… далеко!