Лик Девы - Сергей Пономаренко

— Мне стало холодно, — пожаловалась она.

Он обнял ее и прижал к себе, незаметно их уста нашли друг друга и слились в долгом поцелуе. Его руки гладили ее обнаженное тело, обоих охватило возбуждение. Они поспешно набросили вещи на еще мокрые тела и, схватившись за руки, побежали по пляжу. Он привел ее к себе в гостиницу «Бастион», где снимал номер полулюкс. Она гордо и пренебрежительно прошла мимо портье, который осудительно таращил на нее свои глазенки, увеличенные стеклами очков. Оказавшись в номере, начали нетерпеливо срывать друг с друга одежду, которой, впрочем, было совсем немного.

— Я схожу в душ, — сказала она.

— Твоя кожа пахнет морем, и ты сама, как море, — ласковая и непредсказуемая в каждый момент. Я не хочу, чтобы ты смыла этот запах, — возразил он, и они упали на широкую двуспальную кровать.

Они долго занимались любовью и, когда делали перерыв, тесно прижимались друг к другу, не в силах расстаться даже на эти мгновения. Внезапно на низком журнальном столике зазвонил телефон. Они изумленно переглянулись.

— Кто бы это мог быть? — вслух задумался Владлен Петрович.

— Наверное, одинокая молодая блондинка, желающая познакомиться в три часа ночи, — высказала предположение Маша, взглянув на часы.

— Я не буду брать трубку, — заявил Владлен Петрович.

Телефон продолжал трезвонить — долго, пронзительно и нагло. Он приподнял трубку и сразу дал отбой. Телефон, на мгновение замолчав, в следующую минуту снова ожил, все так же требуя общения с ним. Владлен Петрович раздраженно поднял трубку и зарычал:

— Я слушаю!

Выслушав говорившего, он с удивленным видом, передал ей трубку.

— Тебя.

Маша с волнением схватила трубку. Это оказался Анатолий.

— Маша, извини, но я почему-то подумал, что найду тебя именно здесь.

— Я взрослая женщина, — холодно ответила Маша. — И отвечаю за свои поступки.

— Ты меня не поняла. Я тебя разыскиваю, потому что меня совсем недавно подняли с постели. К тебе приехала мама, и она ищет тебя по всему Судаку. Почему ты не отвечаешь ей по мобильному?

— Я его оставила дома. Его некуда было деть. Где сейчас мама?

— В данный момент не знаю, но ты можешь с ней связаться по мобильному. Она бродит по злачным заведениям, ей кто-то сказал, что ты работаешь официанткой или еще кем-то.

— Ирка! Больше некому. Вот сволочь! — предположила Маша. — Спасибо за информацию! — и повесила трубку. — Мне надо уходить. Неожиданно приехала мама. Видно, ей моя подружка, с которой я приехала сюда, рассказала об аварии и моих планах заработать деньги. Мне надо срочно связаться с мамой по телефону, но по-твоему не буду — мама очень любопытная. Извини, я ухожу.

Она поднялась и быстро оделась. Владлен Петрович, до пояса обернутый полотенцем, проводил ее до двери.

Мама ждала ее возле комнаты, которую Маша снимала на Морской улице. Сразу было видно, что она находится в состоянии, близком к истерике.

— Где ты была?! — закричала она визгливым голосом.

— Мама, все в порядке. Давай не будем скандалить. Зайдем ко мне в комнату, я напою тебя чаем и все спокойно расскажу.

Ее спокойствие в какой-то мере передалось маме, и она молча зашла в комнату, где с пренебрежением стала рассматривать бедную обстановку.

— А теперь — рассказывай! Все и начистоту! — требовательно приказала мама, усаживаясь на кровать, так как стульев не было.

И Маша рассказала все, или почти все, точнее, свою версию, умолчав о работе танцовщицей «топлес», о золотой маске, призраках, не дававших ей покоя в донжоне, но рассказала, что автомобиль ей помог отремонтировать Анатолий со своим приятелем — так она обозвала Владлена Петровича.

— Анатолий — хороший мальчик. Он мне нравится, — отметила растаявшая мама. Все оказалось хорошо: дочка здоровая и веселая, автомобиль в исправности. — Ты с ним дружишь? — спросила она, подразумевая нечто большее, чем дружбу.

— Нет. У него есть белоруска — она совсем недавно уехала. Мы просто корешуем. — От этого слова маму передернуло.

— Думаю, тебе уже хватит отдыхать. Если автомобиль в порядке, завтра возвращаемся домой, а оттуда я улечу самолетом. Я все бросила, приехала сюда в панике — тебя спасать.

— Тебе Ирка рассказала?

— У нее какая-то неприятная история произошла, она находится дома с поломанной ногой. Звоню соседке, она говорит, что вы уехали на моем автомобиле. Затем поговорила сначала с мамой Ирки, а потом взяла трубку она сама, и ей пришлось все рассказать. Я вскочила в самолет, и вот я здесь. Доставлю тебя домой и сразу же улечу к папе. Там тоже надо все держать под контролем. Давай пару часиков поспим, а то я так измучилась — две ночи практически не спала, — мама сладко потянулась на кровати. Машу дважды просить не пришлось, она тут же примостилась рядом, обняв ее, как в далеком детстве.

Собрались уезжать только в полдень. Их пришли провожать Анатолий и Владлен Петрович. Маша, пряча глаза, пригласила их в Киев с ответным визитом, на что Анатолий по-простецки заявил:

— Да ты что, Машка?! Конечно, увидимся. Ты что, забыла, что я киевлянин? Целуй в щечку и вперед. До встречи в столице!

Владлен Петрович явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он сделал пару неуклюжих комплиментов маме, на которые та не прореагировала.

— Я часто бываю проездом в Киеве, так что выкрою время для встречи с вами. — официально сказал он.

Непонятно по какой причине, но эти слова Маше не понравились, и она сухо ответила:

— Будете проездом в наших краях — заезжайте. — И церемонно протянула ему руку для прощания.

Мама, уже сидя за рулем, нетерпеливо спросила:

— Машка, скоро ты?! Нам еще предстоит дальняя дорога!

Владлен Петрович вначале пожал Маше руку, а затем быстро поднял ее руку и поцеловал в ладошку. Машка уже не злилась и еле сдерживала слезы.

Мама неодобрительно сказала, когда автомобиль уже тронулся:

— Эх, Машка! Рано ты стала таким мужикам глазки строить. Такой переступит и не заметит. Если бы мне не надо было еще одного блюсти…

Тут она вздохнула, прикидывая, что за неожиданно полученные несколько дней свободы ее муженек, Михаил Степанович, не должен был сильно испортиться, и прибавила газу.

Машке было грустно покидать этот город, в котором она словно прожила целую жизнь. Она обернулась, глядя в заднее стекло автомобиля, — Анатолий и Владлен стояли и махали руками, уменьшаясь в размерах со скоростью движения автомобиля.

«Владлен… — печально подумала Маша. — Пересекутся ли в будущем наши дороги, увидимся ли мы во время твоих посещений столицы, будешь ли ты вспоминать меня? Что это было для тебя — кратковременный курортный роман или что-то более значительное? Буду ли я вспоминать тебя, захочу ли снова встретиться? Буду ли я мучиться, находясь вдали от тебя? И, самое главное, кто ты для меня?»