Всё будет по-моему! Арка 2 - Wing-Span

«Видите ли, я друг Марины, а друг Марины сразу же становится другом госпожи Юноны, пусть и неявным. На самом деле Марина настолько доверяет мне, что теперь мне доверяет и сама мисс Юнона.» — с этими словами он достал бриллиантовый жетон.

Старик с неверием взял в руки переливающийся всеми цветами жетон Стоунов. Ошибки быть не может… Он принадлежит Юноне! Внутри есть формация, доказывающая принадлежность! Такой невозможно подделать. Он просто не мог поверить, чтобы мисс, презирающая отребье вроде рабов, вдруг дала ему настолько ценную вещь! Вариантов может быть несколько. Либо парень выкрал его, что совершенно невозможно, либо сказал правду. И в таком случае становится понятным, почему он ещё жив и даже стал лакеем! Вот только приказ кастрировать его немного странный… Или нет. Да, пожалуй, в её приказе есть некий смысл!

«Невозможно…» — Флиц не верил своим глазам. — «Невозможно, чтобы эта поганка вручила жетон какому-то лакею… Нет…»

Кён смущённо почесал нос.

«Как только вы ушли, Марина бросилась умолять Юнону разрешить Вам приходить и навещать её… Я не знаю, что творится в голове этой девушки.»

Флиц чуть не выронил жетон. Его уже было разбитое недавно сердце вновь с надеждой застучало в груди.

«Марина… Какая же ты…»

«Госпожа Юнона была вынуждена согласиться. Гордость не позволила ей догнать Вас и взять свои слова назад, поэтому она просто послала меня, вручила жетон, чтобы Вы поверили моим словам. Таким образом, я предлагаю Вам навестить завтра Марину, прогуляться по парку. Но если Вы опять будете вести себя с ней так же жестоко, то не пройдёт и минуты, как Вас выгонят раз и навсегда.»

Флиц некоторое время принимал важное для него решение, затем неохотно кивнул и вернул жетон. Внимать словам мальца ему очень не хотелось, но всё же другого пути он не видел.

«Я готов… Скажи мне, что её пугает во мне, а что радует? Что именно она обо мне говорила?»

Кён мысленно довольно потёр руки и приступил к консультации. Узнай кто, что мелкий лакей консультирует самого Флица — со смеху бы упал.

Разговор их длился четверть часа. Глаза старика с каждой следующей минутой становились всё шире. Под конец чуть и вовсе едва не выпали из орбит. Парень, по сути, хочет, чтобы он полностью прекратил воспринимать девушку как служанку, а стал относится к ней как к той, кто выше по положению. Для него это казалось практически невозможным… Блондинка всегда в его глазах была глупой малюткой, не знающей, что такое жизнь, а тут на тебе… Воспринимай её как жену, как королеву, богиню и т. п. Даже и не думай оскорблять её, думай об этом так, будто тебе за это отсекут голову. Делай символические подарки, оказывай знаки внимания, чуть ли не кланяйся в извинении, если нагрубил или сказал что-то, чего девушка может испугаться, извинись.

Если вкратце, то ему нужно полностью себя изменить.

«Безумие! Сосунок, я тебе вот что скажу. Все бабы говорят одно, а хотят другого. И Марина такая же. Ты наслушался её бредней и теперь считаешь, что стал самым умным. Так вот, слушай сюда…»

Кён осмелился перебить Флица.

«Господин, у Вас есть всего один шанс. Либо Вы попытаетесь стать тем, кого в Вас хочет видеть Марина, и получите доступ в особняк, либо больше никогда её не увидите.»

Флиц осёкся на полуслове. Как ни крути, но лакей говорит правду. Единственную надежду никак нельзя терять.

Хмыкнув, он решительно произнёс, деловито потеребив бороду:

«Передай этой вредине, что завтра я буду в обед. И постарайся подготовить Марину… А то вдруг она опять испугается… Она очень пугливая, ну, ты знаешь.»

«Так и поступлю» — любезно улыбнулся Кён. Ему ничего не стоит побыть связующим звеном между влюбленными стариком и девушкой, которой он должен больше жизни. Она часто говорила ему, что хочет поговорить с Флицем по душам, так пусть поговорит, пусть разберётся в себе.

Вскоре они распрощались, и Кён направился в особняк. С каждым пройденным шагом лицо его становилось всё холоднее. Он думал о том, как наказать Юнону. Она сделала непростительное, посягнулась на святыню — на мужские шарики.

Закончив разговор с Флицем, Кён направился в особняк. По пути он сделал звонок, приказав Юноне ждать его на площадке.

Он поднялся на второй этаж и заглянул к Марине. Девушка едва отошла от недавней истерики, дрожащими пальцами смахивая с глаз слезы, Кён помог ей успокоиться добрым словом и лаской, однако быстро выяснил, что плачет она не только из-за прошедших событий, но и по другой причине.

«Марина… Тебе нужно встретиться с Флицем лицом к лицу и во всём разобраться! Только встретившись со своим демоном, ты сможешь стать сильнее. Убегая от него, ничего не выйдет. Я предлагаю тебе сделать это завтра после обеда. Я убедил Флица, что он может легко потерять тебя любым неправильным жестом, лишним недобрым словом или приказом, так что не бойся его, постарайся успокоиться и просто сказать всё, что ты о нём думаешь, чтобы избавиться от всей той боли, что успела накопиться в твоём сердце. Я же вижу, насколько ты о нём беспокоишься. Он не посмеет быть с тобой грубым, иначе я сам выгоню его из особняка и больше не подпущу к тебе.»

Марину потрясли слова парня. Она довольно быстро успокоилась, на некоторое время о чем-то крепко задумалась, а затем решительно кивнула.

«Пусть приходит. Сегодня я совсем не была готова к его приходу, поэтому растерялась… Испугалась, что он заберёт меня силой, опять будет делать те грязные вещи… Но госпожа Юнона спасла меня, и то не без твоей помощи. На самом деле я давно думала, как бы мне сообщить господину… То есть Флицу, что я больше не хочу быть его служанкой, и вот всё как-то само собой случилось. Наверное, это к лучшему. Я бы хотела, чтобы он действительно относился ко мне иначе, но Флиц не изменится… Я для него всего лишь служанка.» — тоскливо закончила она.

«Время покажет.» — тихо произнес Кён и утешающе приобнял девушку.

Марина почувствовала умиротворение в его крепких объятьях. И хотя парню всего 14, а ей 20, казалось, что они ровесники. И почему он такой хороший? Рядом с ним так спокойно…

На этой тёплой ноте Кён покинул её комнату.

По пути на площадку он задал Синергии функцию ускорения роста волос. Примерно через три дня они будут столь же длинными, как и