Земля войны - Юлия Латынина

– Следует так понимать, что мышь размером с гору – это Россия? – спросил Аргунов.

Чеченец весело расхохотался и встал.

– Это старая история, – сказал Джамалудин.

– Ты, Арзо, теперь тоже мышка, – сказал Аргунов, – ты ведь федерал.

– Я в Москве федерал, – сказал Арзо, – а в горах я чеченец. Пошли.

* * *

Отряд вышел из леса через пять часов. Облака в небе были похожи на тонкую пряжу, намотанную между рогами гор, и закатное солнце окрасило их в пурпур. Лес кончался белым камнем, с которого открывался превосходный вид на бывший санаторий ЦК, а под камнем, на грунтовой дороге, стояли джипы с милицейскими номерами. У джипа на крыше была мигалка. Около дороги рос калиновый куст, и те члены отряда, которые первыми скатились со скалы, обрывали с него ягоды.

– Вот видишь, – сказал Джамалудин, – мирные у нас горы. Целый день шарились, одну только лежку нашли. А вы панику разводите. Слушай, если я по Москве буду день ходить, я больше бандитов встречу, чем у нас в горах! А если я зайду в министерство, так по бандиту будет в каждом кабинете!

Аргунов ничего не стал возражать, а молча сбежал со скалы по тонкой тропке, сплошь затканной колючками, и тоже подошел к калиновому кусту. Ягоды, пережившие зиму, были горькими и очень вкусными. Аргунов не ожидал, что он так устанет. В рукопашной схватке он наверняка бы одолел любого из людей Джамалудина, не считая, разумеется, Хагена и Ташова, но марш-бросок он явно проиграл. Он стоял, обрывая ягоды и жадно пихая их в рот, и смотрел, как один из людей, встречавших их на дороге, – кажется, это был начальник милиции города Бештоя, – укладывает в багажник ДШК.

Потом к ним подошел другой встречающий, в джинсах и щегольском пиджаке из мятого льна, и Аргунов узнал Кирилла Водрова. Полковник неприятно удивился. Водров был штатский и представлял федеральную власть. Как бы ни был он близок к Кемировым, ему совершенно незачем было лакомиться калиной в трех километрах от крепости Смелая, вместе с вышедшими из леса вооруженными людьми.

– Салам, Джамалудин, – сказал Кирилл, – вот, решил крюк сделать. Хоть воздухом подышу.

Джамалудин поздоровался с Кириллом и обернулся к своему другу из «Альфы»:

– Кстати, ты спрашивал про убийство Адама. Кирилл возглавляет следственную группу.

Услышав слово «Адам», все, кто вышел из леса, оставили в покое калиновый куст и подошли поближе. Всем было интересно послушать про убийство Телаева.

Во-первых, это была общепринятая тема разговоров в республике. В Англии, когда не знают, как поддержать разговор, говорят о погоде, а на Кавказе, когда людям не о чем говорить, они обычно обсуждают, кто кого хлопнул.

Во-вторых, все терялись в догадках относительно того, кто это сделал. Адам за короткое время успел наплодить столько врагов, что после его ссоры с Гамзатом у дверей Центра должна была стоять очередь желающих. Некоторые даже считали, что его убил сам Сапарчи, потому что боялся, что Адам поссорит его со всей республикой. Но большинство считали, что Сапарчи и так уже поссорился со всей республикой, и думали на кого-то другого.

– И что выяснили? – спросил Аргунов.

– Вряд ли это сделали боевики, – отозвался Кирилл.

– Это правда, что из кабинета вынесли пятьдесят миллионов? – спросил Хаген, и его голубые глаза жадно взблеснули. Похоже, он уже окончательно уравнял сейф Адама Телаева с золотом Нибелунгов.

– Нет, – сказал Кирилл, – я думаю, миллиона три-четыре. Он был слишком глуп, чтобы скопить больше.

Полковник Аргунов удивился. Дело в том, что по сводкам проходило, что террористы предприняли свою отчаянную выходку, чтобы завладеть аналитическими разработками и документами об их базах и явках. Что в деле фигурировали какие-то деньги, полковник ФСО не знал. Он и не подозревал, что центр «Т» – это хранилище банка.

– Но я слыхал, там кого-то арестовали? – спросил Аргунов.

– Да, – сказал Кирилл, – объявили план «перехват», и стали останавливать всех, кого получится. Какой-то ростовский ОМОН торчал у мечети и проверял паспорта и мобильники. Из мечети после пятничной молитвы вышел парень из Пятигорска, и у него на мобильнике нашли видеоролик с убийством Панкова. Мент забрал у него мобильник и обругал по матушке, а парень взял и застрелил мента.

– Насмерть?

– Да.

Аргунов чуть присвистнул, а его заместитель, Никита Азямов, который каждую неделю бегал марафон и выглядел сейчас так, будто тридцатикилометровый марш-бросок по горам был для него только разминкой, нахмурился и сказал:

– Но ведь у него нашли фотографии Центра. С пояснениями по-английски.

– Пояснения были, – сказал Кирилл, – самые исчерпывающие. Та к и было написано по-английски: «Следующий объект террористической атаки». Я лично насчитал в словах «террористическая атака» три грамматических ошибки. Чувствуется кровавый почерк агентов ЦРУ.

– А откуда он оружие-то взял? – спросил Аргунов.

– У мента отнял, – ответил Кирилл.

– Сурово, – сказал Никита.

В эту секунду кто-то дотронулся до плеча Аргунова. Русский обернулся и увидел Арзо. Полковник ФСБ и Герой России Арзо Хаджиев стоял прямо за ним, и раздавленные ягоды калины в его руке были как пятна свежей крови.

– Где мне снайперов ставить? – спросил Арзо, кивнув на белую скалу, обросшую по макушке лесом. Та и в самом деле была идеальной точкой для секрета, прикрывающего на всякий случай крепость Смелую. К тому же грунтовку тоже надо было контролировать.

И тут Аргунов почувствовал, что это выше его. Его не волновали ни заслуги Арзо, ни брат в Совете Федерации, ни прочувствованная речь, в которой седой полковник громил на последнем съезде империалистическую интервенцию в республике Чечня. Он просто не мог позволить человеку с фамилией Хаджиев принять хоть какое-то участие в охране Углова.

– Снайперов будет ставить ФСО, – сказал Аргунов, – а крепость пусть как охраняли, так и охраняют. По-моему, Джамалудин прекрасно справлялся с этой задачей. Ты не возражаешь, Арзо?

– Не возражаю, – спокойно сказал чеченец.

Они уже садились в машины, когда Кирилл подошел к Хагену и медленно проговорил:

– Я был в третьем УВД. Та м в подвале – тридцать человек. Все тридцать сидят за покушение на Гамзата Асланова. У одних ногти вырвали, другим коленные чашечки пробили. Вот так.

– Плевать, – сказал Джамалудин, – все равно половина из них ваххабисты.

– Некоторым, – отозвался начальник Бештойского УВД Шапи Чарахов, – когда они затевают что-то против Гамзата, надо или думать лучше, или стрелять точнее.

С этими словами Шапи поглядел на Хагена, и когда Аргунов понял, что именно мог иметь в виду начальник милиции, он почувствовал, что у него сейчас отвиснет челюсть.

* * *