Сговор диктаторов или мирная передышка? - Арсен Мартиросян

Колоссальную лепту в возникновение фундамента этого мифа внес и не менее почитаемый на англосаксонском Западе Гомер Ли, который сформулировал тезис, ввергший в шок весь англосаксонский Запад: «Тот день, когда Германия, Россия и Япония объединятся, станет днем, определяющим судьбу англоязычной мировой державы», или гибелью богов.

В конце Первой мировой войны, когда на политической авансцене России только-только появились Ленин и К°, высшее руководство Британской империи и соответственно британской разведки уже исходило из того, что «пока война продолжается, германизированная Россия будет служить источником снабжения, который полностью нейтрализует воздействие блокады союзников. Когда война закончится, германизированная Россия будет угрозой для всего мира[261]. Чуть позже аналитики британской разведки забили уже особую тревогу по поводу того, что некоторые из японских военных теоретиков «зашли настолько далеко, что выступили за германо-русско-японский союз, который, по их мнению, может господствовать над миром. И они продолжали выступать в защиту этой идеи даже после революции и отпадения России»[262]. Даже У. Черчилль еще в 1919 г. забил тревогу: «Если союзники не помогут России[263], то Япония и Германия непременно сделают это, и через несколько лет мы увидим Германскую республику, объединившуюся с большевиками в России и с японцами на Дальнем Востоке в один из самых могущественных союзов, которые мир когда-либо видел»[264].

Высшее руководство Британской империи и британской разведки давно уже отдавало себе отчет в том, что подобное развитие событий — вне зависимости от конкретных форм его проявления и участников — принципиально не только возможно, но и реально. В том числе и в ближайшей перспективе, что, кстати говоря, в понимании Лондона чрезвычайно быстро подтвердилось и на практике. Хотя в течение догитлеровского этапа межвоенного периода это был всего лишь достаточно циничный — иного в политике просто не бывает — прагматичный альянс двух поствоенных изгоев.

В Лондоне прекрасно понимали, что даже в теории, не говоря уже о практике, это представляет колоссальную угрозу высшим интересам имперской безопасности Великобритании. Осознание этого в полной мере присутствовало в консолидированном имперском интеллекте руководства Британской империи еще в последней декаде XIX века. Превентивная же борьба с такой угрозой являлась (и является) постоянной задачей Великобритании, ее тайной дипломатии и разведки. Именно потому-то еще только гипотетически (и только гипотетически!) предполагавшийся в будущем альянс загодя был обложен агентурой британской разведки, в том числе и британской дипломатической разведки. Прозорливость на сей счет проявили и янки — эти тоже обложили своей агентурой «поле», на котором предполагали возможность такого альянса. И, надо отдать должное англосаксам, они не удовольствовались в этой игре агентурными позициями только на германском плацдарме. Такие же позиции, к глубокому сожалению, они создали как в Советском Союзе, в том числе, к глубокому сожалению, и в высших его сферах, так и в сопредельных с ним государствах того периода. Об этом уже говорилось выше[265].

Так уж случилось в Истории, что развитие событий того времени как бы подтверждало и без того беспочвенно сложившееся твердолобое убеждение англосаксов. Динамично разворачивавшаяся международная ситуация того времени как будто специально подтверждала опасения и тревоги англосаксов — ярых приверженцев пресловутого «баланса сил». Еще раз взгляните на уже приводившуюся ранее схему основных событий в Европе в конце и особенно после Первой мировой войны.

Россия сепаратно вышла из Первой мировой войны по Брест-Литовскому договору от 3 марта 1918 г. По факту своей победы в той войне Запад силой принудил Германию подписать унизительный Версальский мир в 1919 г., согласно которому Германия не просто территориально урезалась, а урезалась с одной целью: развести ее и Россию как можно дальше географически, но при этом спровоцировать оголтелый германский национализм и реваншизм националистического толка.

В 1922 г. Советская Россия и Веймарская Германия подписали знаменитый Рапалльский договор. И тогда же Запад начал первые предлокарнские маневры. Удивительным образом начальный и практически неизвестный этап предлокарнской возни хронологически точно совпал с первыми попытками германских генералов разработать основы стратегии новой мировой войны, в том числе и против России, хотя бы и Советской теперь. В немалой степени это было вызвано еще и тем, что в первой половине 20-х гг. ХХ века по убеждению Лондона стало складываться некое подобие трансконтинентального евразийского блока, в котором для Лондона почему-то не нашлось места «главного смотрящего за соблюдением "баланса сил"». Прежде всего, речь идет о не контролировавшемся Лондоном первичном урегулировании отношений между Германией и Францией, которое нашло свое отражение в заключенном в ноябре 1921 г. Висбаденском соглашении. Затем последовал Рапалльский договор 1922 г.между Советской Россией и Веймарской Германией. В 1924 г. Франция признала СССР и установила с ним дипломатические отношения. В то же время не без помощи некоторых германских политиков последовательно произошла и нормализация — в виде заключения соответствующих договоров — отношений СССР с Китаем — в 1924 г. и с Японией — в 1925 г. По факту, тем более в извращенном представлении Лондона, все это действительно сильно смахивало на попытку построения некоего трансконтинентального евразийского блока, в котором для Лондона почему-то не нашлось места «главного смотрящего за соблюдением "баланса сил"». Хотя бы потому, что в этих процессах участвовали основные, прежде всего континентальные, игроки — Франция, которая после Первой мировой войны всеми силами пыталась утвердить свою гегемонию в Европе, особенно в Восточной, Центральной и Юго-Восточной, хотя и поверженная, но не вычеркнутая окончательно из списка основных континентальных игроков Германия, хотя и слегка урезанная территориально, но по факту провозглашения Союза Советских Социалистических Республик как бы реинкарнировавшаяся до остервенения ненавистная англосаксонскому Западу, прежде всего, Великобритании — Россия, которая была, есть и будет единственной в мире единой подлинной трансконтинентальной евразийской державой, азиатский гигант — Китай и островная Япония. Если проще, то по факту получилось, что от Атлантического до Тихого океана сформировался какой-то воистину трансконтинентальный евразийский блок, который в реальности контролирует не два, а три океана (учитывая северные границы СССР) и в котором нет места для «верховного судьи» в лице Великобритании. Именно тогда и была затеяна возня с созданием реальной угрозы вооруженного нападения на СССР, главным образом в двухфронтовом варианте. Великобритания целенаправленно пыталась отсечь Китай и Японию как по меньшей мере нейтральные, в ее представлении, по отношению к СССР страны и превратить их во враждебные Советскому Союзу. Не случайно, что уже в 1927 г. появился и пресловутый «меморандум Танаки», в котором расписывалась вся агрессивная политика Японии на будущее, особенно против СССР. Только в наше время усилиями многих ученых удалось безапелляционно и неопровержимо доказать, что это фальшивка[266]. Зато как сработала! С тех пор отношения между СССР и Японией стали постепенно скатываться по наклонной, пока они не сцепились хотя и в локальных, но тем не менее, кровавых схватках в 1938 и в 1939 гг.