Ладья-UT - Алексей Анатьльевич Трофимов

в Красной Поляне, скрытность была не нужна, а вот сейчас…

– Не знаю как нет парковки. Может и есть парковка, только подземная. А может шлагбаумом перекрытая. Всё, пошли. Зажмурься!

Саша послушно зажмурился, но от чертовски яркого (после абсолютной темноты) света перед глазами всё равно замельтешили красные круги.

– Запасливая ты…

– А я ещё и вышивать умею, и крестиком… – буднично ответила Маша дежурной шуткой, перекладывая фанарь в другую руку, чтобы половчее застегнуть сумку. – Готов?

– Готов. – заметив, что начал говорить громче, (как в общем-то людям и свойственно при увеличении яркости света) Саша перешёл обратно на шёпот. – Слушай, подруга, а ведь мы с тобой с этим фонарём смотримся как мишень для ночных стрельб…

Девушка, сделавшая уже было пару шагов в сторону горбатого мостика, обозначившегося в луче света, развернулась, задумалась на пару секунд, а потом, глянув на Сашу, проговорила совершенно буднично и спокойно:

– Сашик, мы здесь не для того чтобы воевать. Мы здесь чтобы просто забрать нашего товарища. Войнушка у нас тут может получиться или если вели нас, или если его и не отпускали, и сейчас используют как живца. Если у нашего противника хватило умения это сделать, то совершенно неважно видят нас сейчас или нет, верно? Всё равно других вариантов у нас нет. А теперь пошли, мы и так много времени потеряли. Я – впереди, дистанция – шага четыре. Иди спокойненько, смотри, слушай. – а потом подмигнула и добавила: – Не волнуйся, всё будет хорошо. И я тебя умоляю, не пали во всё что шевелится, ладно? Особенно в людей в форме, с рациями и дубинками.

– Нас что, полиция ловит?

–Нет, не полиция. Верней, полиция сейчас ловит не нас конкретно, а всех подряд – после той перестрелки, в которой ранили нашего сотрудника. Однако сейчас мы если чего и опасаемся, то не полиции. Всё, хватит разговаривать. – и сказала ещё раз: – Всё будет хорошо.

«Ну что же, если не полиции – уже приятно. Если полиция нас не ловит, то и контрразведка наверное тоже не ловит, а то "контрики" бы и полицию подключили. Однако… перестрелка, говоришь?» – подумал Саша, на всякий случай старавшийся ступать потише. Хотя и понимал что хоть крадись на цыпочках, хоть, напротив, топай как слон, да ещё и строевую песню распевай – их-то с фонарикам потенциальный вражина издали заметит. На цыпочках с такой иллюминацией есть смысл передвигаться только если противник абсолютно слепой и без собаки-поводыря.

С точки зрения логики Маша конечно была совершенно права, если их тут ждут, то и гранатомёт погоды не сделает. Тем не менее шествовать как бычку на заклание прикрывшись одним фатализмом вовсе уж не хотелось, и Саша, с прищуром Плохиша покосившись в спину девушки, вытащил Наган из кармана, перехватил поудобнее, да и понёс в согнутой руке, прижав к груди и прикрыв пиджаком – вроде бы и за пазухой, и в ладони. Палец на спусковой крючок предусмотрительно укладывать не стал – наслушался в своё время историй вот про таких же робингудов повышенной боеготовности, которые спотыкались, инстинктивно сжимали кисть, а потом при некотором везении отделывались взысканиями по службе за неаккуратное обращение с оружием, а при отсутствии оного везения – простреливали что-нибудь жизненно-необходимое себе или идущему рядом товарищу.

Ещё через сотню шагов Маша фонарик выключила – они прошли парк почти насквозь, и свет улицы (проходящей должно быть с другой стороны искомого офисного здания) падал дорожку и окрестные кусты в количестве, достаточном чтобы можно было передвигаться не сильно опасаясь наскочить глазиком на сучок. Ещё через десяток метров стало совсем светло. Силуэт идущей впереди девушки явственно выделялся на фоне неровного прямоугольника – там, где дорожка выныривала из кустов. Александр инстинктивно сдвинулся к краю тропки – туда, где тень была погуще, однако под ногами так беспардонно заскрежетали сминаемые прошлогодние листья, что пришлось поспешно отступить обратно на твёрдый бетон.

– Ну? – прошептал Саша, подойдя к Марии, оглядывающей небольшой треугольник асфальта между линией кустов и стеной дома.

– Видишь что нибудь?

Саша ничего примечательного не видел. Впереди – стена здания, стоящая косо к границе скверика. Судя по разметке на асфальте, покрывающем видимую часть площадки за углом здания, там – малюсенькая парковка. А за ней, наверное, улица. Свет идёт именно оттуда, наверное перед зданием как раз и есть фонарь уличного освещения, которые вдоль улиц и принято ставить. Саму улицу отсюда не видно, и шума машин нет. Однако что им тут в такое время делать, машинам-то? На асфальте вокруг – ничего примечательного. На здании (Саша запаздало вскинул голову, вспомнив про камеры) – тоже ничего, только тёмные окна. Саша посмотрел по сторонам – вдоль линии кустов тоже ничего не нашлось. А что в кустах – чёрт его знает. Если смотреть со света в темноту – никогда ничего не разглядишь. Они с Машей сейчас на свету, а в кустах – та самая кромешная темень и есть. Там теоретически хоть батальон спрятать можно, а при желании и некоторой ловкости – хоть с боевыми машинами. Нет там конечно никакого батальона, но с другой стороны чтобы скрутить или просто расстрелять одну малолетнюю разведчицу и одного неизвестно-кого в общем-то батальон и не требуется.

– Ничего примечательного не вижу. – шепнул Саша, оглядываясь то на левую то правую стены кустов. – Торчим тут как муравьи под лупой…

Все угрожаемые направления в поле зрения держать было невозможно, и между лопаток всё время было зябко оттого что в спину пялилась неизвестность. Саша с трудом боролся с искушением отступить обратно в уютную темноту скверика, где он и сам сделается невидимым.

– И я ничего… – как бы задумчиво ответствовала Маша, глядя уже не на площадку, а обратно вглубь парка, в сторону откуда они только что пришли.

– Обойдём здание?

– Нет. Было сказано – западная часть Хидден Холлоу, а здание – граница зоны поиска. В любом случае с той стороны слишком светло, и прятаться там негде. Давай обратно.

Луч фонаря вновь зашарил по кустам, без особенного, впрочем, успеха. А что тут увидишь? Видимость вдоль тропинки – на сколько мощности фонаря хватит, а вот в сторону, перпендикулярно тропинке – метр с обеих сторон, да и то с натяжкой. Кусты уже подёрнулись весенней липковатой листвой, да и не кусты это вовсе. Это – молодые коленчатые побеги смешного дерева «Американский клён», которое почему-то во времена Сашиного детства любили сажать рядом со школами в московских новостройках. И сами эти американские клёны разбросаны в живописном беспорядке – там,