Kurohibi. Черные дни - Gabriel

затекших запястьях, что слегка его отрезвило и угомонило возникшее было возбуждения, так что он просто отвел взгляд в сторону и неловко кивнул. Рей свободной рукой подняла палочки для еды, задумалась, положила их и взяла тарелку, зачерпнула ложкой небольшую горсть риса с куском тофу и поднесла ее ко рту Синдзи. Внезапно открывшееся осознание, что эта загадочная и манящая девушка, которая так его влекла, которая совсем недавно сгорала от желания и которую он имел до потери ею сознания, прямо сейчас кормила его с ложечки, заставило мысленно расхохотаться и смутиться одновременно, заодно подивившись жестокой иронии. Он уже не знал, как реагировать на свое беспомощное положение, радоваться ему или ужасаться, но в одном был уверен — он чертовски хотел есть.

Не в силах больше сопротивляться, Синдзи открыл рот, и Рей аккуратно погрузила в него ложку, позволив ему губами вобрать пищу в себя. От ее восхитительного аромата сои, имбиря, перца и пропитанного маслом риса, а главное, обжигающей температуры на глазах Синдзи едва не проступили слезы, и ему тут же пришлось открыть рот, зашипев на вдохе, чтобы не обжечь язык. Но после короткой паузы он с удовольствием задвигал челюстями, мгновенно умяв порцию и после учащенно задышав ртом от остроты и жара пищи.

— Горячий? — слегка извиняющимся тоном спросила Рей и, зацепив еще немного риса ложкой, подула на нее, остудив, и снова поднесла ко рту.

Наслаждаясь трапезой, Синдзи даже успел позабыть, в сколь затруднительном положении находится, тем более Рей кормила его заботливо и аккуратно, не позволяя ни одному зернышку упасть с губ и постоянно стирая с них салфеткой капли масла. Когда с основным блюдом было покончено, Рей сходила за зеленым чаем и медленно напоила им Синдзи, бережно держа чашку у его губ и позволяя вкушать ароматную жидкость мелкими глотками.

Когда с запоздалым обедом было покончено, Рей вернулась на кухню мыть посуду, а Синдзи, проводив взглядом ее упругие ягодицы, выделяющиеся под натянутой тканью трусиков и обрамленные подолом фартука, откинулся к ножке кровати, вытянул онемевшие ноги и глубоко вздохнул.

«Какая идиллия, прямо настоящая семья — плененный муж и обезумившая женушка. Мне радоваться или нет? Возможно, в другой ситуации я был бы и счастлив побыть ее пленником, но сейчас меня дома ждет один терзаемый страхом и одиночеством котенок. И у меня ее подарок все еще лежит … Боюсь, здесь задерживаться больше нельзя, иначе я привыкну к такой жизни. Хм, она мне ничего в еду не подсыпала?»

Как будто на языке почувствовался слегка горький привкус пилюль нутрицевтика, а сердце забилось в тяжелом ритме, с каждым ударом отзываясь гулким эхом в груди. Мышцы по всему тело стали неметь, хотя это могло быть следствием долгого нахождения в скованном положении, однако Синдзи вновь стал ощущать неуютную тревогу, как будто развеявшийся страх снова вернулся. И, поддавшись неожиданному резкому приливу сил, Синдзи словно сбросил с себя покров безмятежности, очнувшись от манящего покоя, напряг руки, чтобы острая резь от веревки окончательно привела его в чувства, и с силой уперся спиной в ножку кровати. К его удивлению та дрогнула и со скрипом сдвинулась с места.

«Ножки не прикручены к полу, — озарило его. — Это же простейший способ к бегству!»

Напрягшись, Синдзи обхватил ножку пальцами и, привстав на корточки, стал медленно подниматься. В ноги тут же словно бы впились сотни иголок от резкого прилива крови, вся масса тяжелой металлической кровати навалилась на ноющие мышцы рук, однако один ее край медленно приподнялся. Задержав дыхание от напряжения, Синдзи стал осторожно по очереди перехватывать сцепленные ладони вниз — насколько позволял узел веревки, сантиметр за сантиметром, притом не прекращая держать кровать на весу. Когда, наконец, веревка прошла под опорой ножки и руки высвободились, в комнате появилась Рей и со сдержанным изумлением взглянула на высвободившегося пленника.

— Ой, — неожиданно произнесла она.

Синдзи отпустил спинку кровати, отчего та с грохотом рухнула на пол, снял с рук веревку и стал растирать покрасневшие запястья. Его глаза скользнули по лежащему на тумбе шокеру и остановился на Рей, хищным взглядом, словно буром, сверля ее едва ли не насквозь.

— Ты освободился… — вновь сказала она монотонным голосом, изобразив на лице слабо выраженное удивление, и вдруг резко устремила взгляд в сторону тумбы.

Синдзи, ожидая такой реакции, кинулся первым, однако еще в полете увидел, что бросившейся следом Рей не хватило скорости, и вместо того, чтобы допрыгнуть до шокера, она растянулась на полу. Без труда перехватив устройство, Синдзи замер, уняв подскочивший пульс, и озадаченно окинул взглядом девушку. Только сейчас он заметил, что вместо того, чтобы схватить шокер, та вцепилась в штанину его брюк, будто пытаясь задержать, и сейчас смотрела на него с пола блестящими кристально чистыми глазами — на их кончиках повисли капли слез то ли от боли, то ли от досады.

— Не уходи… — прошептала голубовласка. — Пожалуйста…

— Ты связала меня, Рей, — сухо констатировал Синдзи, при этом ощутив укол в груди.

— Прости… — коротко ответила она после паузы и, опустив голову, добавила: — Я совершила большую ошибку. Я виновата. Теперь ты не должен оставлять меня безнаказанной.

— Что?.. — он удивленно отпрянул.

— Ты должен наказать меня, Икари-кун! — Девушка вскинула глаза, сверкнув рубиновым огнем, и голос ее, по-прежнему тихий и шелковый, вдруг прозвучал необычайно решительно, почти отчаянно. — Пожалуйста, выплесни на меня всю свою злость. Ты можешь делать со мной, что хочешь, я этого заслужила.

Изумленный до глубины души, Синдзи не мог выдавить и слова, глядя на поразительную откровенность, прямолинейность девушки, на ее невесть как пробившуюся чувственность, только неправильную, смешанную с уничижительным преклонением, пусть и выглядело это неестественно и даже дико. Однако через секунду в его голове зародилась невероятное предположение.

«Она не могла не учесть, что я так легко высвобожусь. Будто заранее была готова. Может ли быть, что она пыталась удержать меня не силой, зная, что это будет крайне затруднительно, а используя мое желание отплатить ей тем же, обладать ею? Звучит слишком изощренно, но пока именно так и выглядит — ее реакция какая-то… скомканная, сдержанная, как будто заранее просчитанная. С другой стороны, это же Рей… Моя Рей».

Однако у него осталось еще одно сомнение, ведь Рей хотела схватить шокер, когда он высвободился. Однако было очевидно, что она находилась дальше него и никак не могла бы успеть первой. Нахмурившись, Синдзи перевел настороженный взгляд на