Крепость стрелка Шарпа - Бернард Корнуэлл

– Я займусь стеной, – предложил он, – а вы, сэр, откроете ворота.

– Не возражаю. По-моему, вполне справедливое разделение труда. – Кэмпбелл спрыгнул с платформы. Он был без головного убора, и прядь вьющихся черных волос свисала над узким, худощавым лицом. – Я возьму свою роту, а вы забирайте остальных. Устроит?

Капитан усмехнулся и зашагал к выступу, подзывая своих пехотинцев.

Шарп тоже соскочил с платформы и, собрав оставшихся, приказал строиться.

– Капитан Кэмпбелл намерен открыть ворота изнутри. Мы поможем ему тем, что очистим от ублюдков парапеты. Попасть туда надо как можно быстрее. И как только попадем, первым делом даем залп по стрелковым позициям. Потом поднимаемся и идем дальше. Мушкеты зарядите сейчас. Сержант Грин!

Сержант, запыхавшийся после подъема и только-только догнавший роту, выступил вперед.

– Я здесь, сэр. И, сэр...

– Возьмете двадцать человек, – перебил его Шарп. – Останетесь внизу и прикроете нас огнем. Вам понятно?

– Двадцать человек, сэр? Есть, сэр. Я только хотел сказать... Мистер Моррис, сэр... – Сержант смущенно опустил глаза.

– Что с ним?

– Мистеру Моррису полегчало, сэр. Стало лучше. Живот прошел. – Докладывая, Грин ухитрился сохранить на лице совершенно непроницаемое выражение. – Капитан приказал, чтобы на стену больше никто не поднимался. И еще послал меня, чтобы я вернул остальных. Для того я и здесь, сэр.

– Нет, сержант, не для того. Ваша задача взять двадцать человек и обеспечить огневое прикрытие. Это приказ.

Секунду-другую Грин колебался, потом посмотрел в лицо Шарпу и кивнул.

– Так точно, сэр! Есть взять двадцать человек и обеспечить огневое прикрытие!

– Спасибо, сержант. – Итак, Моррис очнулся и наверняка уже жалуется. Впрочем, сейчас это волновало Шарпа меньше всего. Он оглядел своих людей. Их было человек семьдесят или восемьдесят. И от стены подходили еще, шотландцы и сипаи. Он подождал, пока они зарядят мушкеты и вернут на место шомпола. – А теперь, парни, за мной. Пошли! – Шарп повернулся к башне. – Вперед!

– Бегом! – крикнул своим капитан Кэмпбелл. – Вперед!

Лиса забралась в курятник. А это означало, что перья вот-вот полетят.

Солдаты поднимавшегося к Южным воротам Гавилгура 74-го батальона слышали далекую перестрелку, как потрескивание брошенных в костер сухих колючек. Она то затихала, то вспыхивала с новой силой и снова сходила на нет. Временами казалось, что бой уже закончился, что у сражающихся не осталось больше сил, но противники, словно желая доказать обратное, набрасывались друг на друга с еще большим ожесточением. Помочь своим 74-й не мог ничем. От крепости батальон отделяло около трехсот футов, и это означало, что установленные на южных укреплениях пушки могли вот-вот ударить сверху по изможденным подъемом людям. Использовать артиллерию не позволяла крутизна склона: орудие могло запросто перевернуться при выстреле, да и с наведением возникли бы проблемы. Продолжать подъем, рискуя понести необязательные потери, не имело смысла, и Уэлсли отдал приказ остановиться. При определенных условиях – например, явной нехватке живой силы на оборонительных укреплениях – генерал попытался бы устроить эскаладу, но сипаи с бамбуковыми лестницами безнадежно отстали, и ни о каком штурме не могло быть и речи. Впрочем, согласно первоначальному плану, участие 74-го в каких-либо наступательных действиях не предусматривалось: батальон должен был удерживать часть сил противника на южной стене, отвлекая их от северного участка, где и намечалось нанести главный удар. По крайней мере с этой задачей батальон справлялся – защитников на парапете хватало.

Спешившись, сэр Артур сошел с дороги и поднялся на небольшую возвышенность, с которой была видна крепость. За ним последовали полковник Уоллес и около дюжины адъютантов и офицеров. Расположившись между камней, они попытались найти рациональное объяснение доносящимся из форта звукам.

– Не пушки, – заключил Уэлсли.

– Не пушки, сэр? – спросил адъютант.

– Если пушки не стреляют, – объяснил полковник Уоллес, – это ясно указывает на то, что Внешний форт уже взят.

– Внешний, но не Внутренний, не так ли?

Отвечать сэр Артур не стал. Разумеется, Внутренний форт оставался в руках неприятеля – в противном случае перестрелка уже давно бы закончилась, а из Южных ворот хлынули бы сотни беженцев. И все же, вопреки всем очевидным указаниям, генерал позволял себе надеяться, что наступательный порыв Кении завершится триумфальной победой, враг будет сокрушен в обеих частях крепости, и к тому времени, когда 74-й закончит восхождение, громадные ворота распахнутся под натиском торжествующих красномундирников. Пока, однако, над воротной башней реял золотой с зеленым флаг, а солнечные лучи отражались от мушкетов защитников форта.

Уэлсли уже жалел, что не остался с Кении и не пошел вместе с ним в бреши. Что, черт возьми, там происходит? Чтобы получить ответ на этот вопрос, нужно было спуститься на равнину, подняться на плато и пройти по только что проложенной дороге к крепости. Никак не меньше двадцати миль. Оставалось лишь ждать и надеяться.

– Почему бы вам, полковник, не выдвинуть вперед стрелков? – предложил генерал. Разумеется, выдвижение стрелков никак не изменило бы ситуацию, но их появление подкрепляло бы опасения тех, кто ожидал атаки с юга, и вынуждало неприятеля держать здесь значительные силы. – Вы только растяните их посильнее. – Растянув роту легкой пехоты по прокаленному солнцем склону, Уэлсли рассчитывал уберечь ее от пушечного огня.

Далеко за стенами южных укреплений в небо поднялся столб серого дыма. Звуки боя поднялись до крещендо и упали, приглушенные, будто подушкой, колышущимся над черными стенами форта горячим воздухом. Уэлсли нервно заерзал на камне, моля Бога, чтобы его рискованный план удался, и солдаты, одному Господу ведомо как, пробрались в неприступную доселе крепость.

* * *

– Огонь! Огонь! – рычал майор Стокс – Дайте им свинца, парни!

Другие офицеры, услышав его призыв, согнали к северному склону рва всех, кто до сих пор оставался в роли зрителей, и теперь уже несколько сотен человек палили из мушкетов по неприятельским укреплениям в районе вторых ворот.

Сам майор, забравшись на возвышение, наблюдал за тем, как две крохотные группки красномундирников идут в наступление к северной стене форта. Одна группа двигалась колонной, вторая цепью, но их общей целью была воротная башня, защитники которой только что отразили очередной приступ, не позволив британцам приблизиться ко вторым воротам. Сейчас эти самые защитники готовились встретить угрозу с тыла, и потому майор требовал "дать свинца", рассчитывая не столько нанести противнику какой-либо значимый урон, сколько на то, чтобы отвлечь его внимание. Пушкари, разбившие первые ворота, били по парапету.