Протокол вскрытия - Анна Орлова

— Еще бы, — буркнул Эринг. Заглянул в саквояж и присвистнул: — Ничего себе! Значит, он прихватил капиталец на безбедную старость, смазал лыжи салом и… Какая дурацкая смерть.

Он выразительно чиркнул ребром ладони по шее.

— Боги не любят, когда над ними шутят, — негромко прокомментировал Исмир, складывая обратно золото, пачки купюр и ворох ценных бумаг.

— Все это хорошо, — я отбросила простынь. — М-да.

— Угу. Машина — всмятку, водитель и пассажир — в фарш! — жизнерадостно согласился приятель. — Причем свидетели говорят, что машина набрала скорость ни с того, ни с сего. Там отличная видимость, одностороннее движение. С чего бы им в столб въехать?

— Полагаю, именно этот вопрос интересовал полицейских, — Исмир потирал подбородок, что случалось с ним в минуты задумчивости, — которые привезли тела.

— Думаешь, их убили? — удивился Эринг. Почесал в затылке и решил: — Ладно, это Регине виднее. А мы пока к начальству. Надо же еще дом Рунульфа обыскать, вдруг он в подвале засел?

Он сделал ручкой. Исмир поколебался, но шагнул следом.

Мне уже было не до него. Работа ждет!

* * *

Эринг появился, когда я уже закончила вскрытие и занималась протоколом.

— Ну что? — жадно спросил он с порога.

Я дописала предложение и пожала плечами:

— Судя по локализация, размерам и характеру травм, их соответствию повреждениям на нижних слоях одежды и на теле трупа, тут все чисто. Они действительно погибли в ДТП. Ядов, наркотиков или снотворного я не нашла.

Эринг уселся рядом с бумагами и привычно взъерошил волосы на затылке.

— Значит, случайность?

— А вот это — вряд ли, — я отложила ручку и с наслаждением потянулась. — Ты будешь смеяться, но в желудке водителя я обнаружила медальон. Точно такой же, как у Магнуса и того телефонного мастера… забыла имя.

Эринг даже привстал.

— Слушай! — заявил он возбужденно и хлопнул ладонью так, что чашка подпрыгнула, а кофе плеснул на стол. — Выходит, этот водитель — сектант? Ну, точно, Рунульф же не мог оставить Лодина без присмотра! Вот этот и следил. А когда понял, что Лодин всех сдал, решил отомстить.

— И как он это понял? — спросила я недовольно, спасая бумаги от расползающейся коричневой лужи.

— Легко! — отмахнулся приятель, не замечая, что кофе вот-вот окажется на его брюках. — Что тут сложного? Лодин ко мне даже без адвоката приехал, а потом его быстренько отпустили. Он же небось в хорошем настроении был, шутил там, улыбался. Кстати! А что, если медальон — это знак, что он умер во славу ордена? Ну, например, пропуск в эту их священную рощу.

Я только плечами пожала.

— Тебе виднее. Ты же у нас — следователь.

— Да ну тебя! — насупился Эринг. Заметил наконец лужу и ловко припечатал ее чистым листом бумаги. — Ладно, писанину закончишь потом. Собирайся.

— Куда? — удивилась я, выглядывая в окно. Погода по-прежнему не радовала — дождь сменился сильным снегопадом, но перспектива ночевки на работе прельщала еще меньше.

— Ну, Регина! — он укоризненно воззрился на меня, как оставленный без сладкого ребенок. — Нам же надо в поместье Лодина!

— Вот еще, — дернула плечом я и отправилась мыть руки. — Тебе надо — ты и езжай.

— Рег-и-и-ина! — заныл Эринг. — Ты же не можешь нас бросить!

Я хмыкнула, хорошенько намыливая кисти.

— Я не бросаю. Буду дожидаться мужчин с победой, как и положено порядочной женщине.

— Так то порядочной! — ляпнул он.

И предсказуемо схлопотал по голове полотенцем.

— Ну, в смысле, ты не женщина, — поправился он. Понял, что опять сказал что-то не то и зачастил: — Не просто женщина. Ты — Проводник мертвых! И Лив тебя боялась! Не бей меня, я хороший!

Эринг плюхнулся на колени и умоляюще сложил руки.

— Шут, — вздохнула я.

А от двери послышался негромкий смех дракона и глубокое контральто тетушки:

— Отличное представление. Очень экспрессивное.

Она-то что здесь делает? И в таком виде! Стройную фигуру тети Хельги обтягивали черные брюки и свитер, а сверху небрежно наброшена теплая куртка. Шапку-ушанку, шарф и перчатки тетя держала в руках, вместе с подозрительно знакомым саквояжем.

— Здравствуйте, — смутился Эринг. Дама сердца застукала его в такой момент. Незадача!

— Здравствуйте, юноша, — кивнула тетя благосклонно и водрузила вещи на мой многострадальный стол. — Регина, детка, это тебе. Кстати, я отправляюсь с вами.

При этом известии омрачившееся было лицо Эринга просветлело. Исмир устроился у окна, скрестив руки на груди, и с интересом наблюдал за представлением.

— С вами — это с кем? — поинтересовалась я язвительно.

— Регина, детка, перестань! — тетя укоризненно покачала пальцем, в кои-то веки лишенным не только кольца, но и длинных ногтей. Основательно подготовилась, ничего не скажешь.

— Послушайте! — перебила я и обвела взглядом всех троих. Отстраненно спокойного Исмира, взъерошенного Эринга с вечным шилом в ягодицах и серьезную тетю Хельгу. — Вам не приходило в голову, что это не шутки?

Эринг открыл рот. Я подняла руку, заставляя его заткнуться, и продолжила, понизив голос:

— Как бы там ни было, я — жрица Хель, которая может и не прочь разбудить своего… хм, папу.

Эринг отвесил челюсть, Исмир нахмурился, а тетя несколько смутилась. Похоже, такой аргумент никому из них в голову не приходил.

— Э-э-э, — протянул Эринг, обретя дар речи. — Слушай, Регина, а ты не можешь… Ну, просто спросить у нее? Потому что как же без тебя?

Я почти умилилась. Приятно, Хель меня побери, когда без тебя — никак!

В голове раздался смешок.

«Лети, — шепнул голос из ниоткуда, от которого кожа на руках покрылась мурашками. — Это будет интересно.»

Наверное, я покачнулась, потому что Исмир вдруг оказался рядом и обхватил за талию. А Эринг встревоженно заглянул в лицо.

— Что случилось? Ты как?

Практичная тетя Хельга подала мне воды.

— Сп-п-пасибо, — я жадно выпила, стуча зубами о стакан. — Уф. Я нормально. Это была Хель.

— Э-э-э? — чуть не сев мимо стула, приятель спросил слабым голосом: — Как — Хель?

— А вот так, — я несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь, и закончила: — Я еду с вами.

Хм, почему Исмир вдруг улыбнулся?

* * *

Ларчик просто открывался. Как только наша теплая компания выехала за город, Эринг свернул к ближайшему лесочку. Подозрительно знакомому лесочку!