Шальные деньги - Йенс Лапидус

Проехали. Софи переключилась на другую тему, стала расспрашивать. Чем занимается? Давно ли знает ЮВе? Он между делом вставлял контрольные вопросы — прощупывал, та ли она, за кого себя выдает. Походу, та.

Софи, видимо, реально интересовалась житьем-бытьем своего ухажера. Даже больше — допрашивала. Докапывалась. Хорхе не знал, что и отвечать на некоторые вопросы, — может, ЮВе не хочет, чтоб она знала. Да и Абдулкарим, походу, тоже будет не в восторге. Какой бы сладкой ты ни была.

Дозировал. Отвечал, мол, да, зависаем с ЮВе. То фильмец заценим. То в плейстейшн рубимся. То пиво пьем. То в футбол гоняем. Когда оттягиваемся. О кокосе — молчок.

— Оттягиваетесь? — переспросила Софи. — А где?

Хорхе не нашелся что ответить. Промямлил типа: в баре одном на Хеленелунд.

— А порошочком балуетесь? — в лоб спросила Софи.

Хорхе отхлебнул пива, прикинул, что бы такое соврать. А, была не была:

— Не без того. А ты?

Она прищурила глаз.

— Не без того. Только волнуюсь, может, ЮВе слишком уж того?

— Да не, не слишком. ЮВе норму знает. Он стильный чувак. Держит фасон. Знаешь, он мне рассказывает, что да как в вашем мире устроено, — выпалил вдруг Хорхе и сам себе удивился. Ишь как разоткровенничался с незнакомой девчонкой.

Откровенность за откровенность: Софи поделилась своими тревогами. Что ЮВе хуже учится в последнее время. Что его жутко колбасит. Что сбился с нормального жизненного ритма. Плохо спит. Что ей бы хотелось получше узнать его, чтобы помочь.

Хорхе слушал. Теперь понятно, зачем она искала встречи.

Засиделись. Обсудили другие темы: кино, стурепланские рестораны, учебу Софи, прикид ЮВе, его семью.

Чудной компот: крашеный метис, беглый каторжник и пригородный наркобарон. В обществе самой опупенной стокгольмской мажорки.

Но еще удивительней то, что оба приторчали от этого общества.

Пробило двенадцать. Три с лишним часа проболтали, не заметили.

Позже Хорхе думал вот о чем: странные все-таки штуки выкидывает с нами случай. К примеру, сегодня впервые в жизни встречаешь незнакомого человека. А завтра раз — пересекаешься с ним опять. Или слышишь незнакомое слово. Проходит час, и вдруг кто-то вновь говорит это слово — второй раз в твоей жизни. Или твой кореш вдруг оказывается родственником другого кореша, а ты и не подозревал. Или только подумал о ком-то, а он вона — легок на помине, входит в метро. Насколько велика вероятность? А поди ж ты — случается.

А может, это и не случай вовсе. Может, наше существование оплетено сетью случайностей. Крупные ячейки, сгустки информации, как узелки, а между ними натянуты нити, которые мы и зовем случаем.

Хорхе на этот счет не парился. Его жизненное кредо звучало просто: бабло рулит.

Но даже он вдруг задумался: та неожиданная удача в «Стурехофе» — это, конечно, чистая случайность.

Или нет?

А случилась мимо компания. Пиджаки, рубахи нараспашку. Прямые джинсы. Запонки. Дорогие часы. Широкие ремни с бляхами в виде фирменных монограмм.

Но главное — зализоны.

Стурепланские золотые мальчики-зайчики.

Софи встала. Приобняла и облобызала всех по очереди. Хихикала в ответ на их шутки.

От Хорхе не ускользнуло, что радость у Софи вышла чересчур напускной.

Хорхе она не представила. Подумаешь, много чести! А все равно резануло.

Мажоры скрылись за дверями «О-бара», в той части «Стурехофа», где проводили вечеринки только для своих.

Поинтересовался:

— Кто это?

— Да так. Просто знакомые, — замялась Софи.

Видать, неловко ей, что меня постеснялась представить, догадался Хорхе.

— А ЮВе кто-то из них знает?

— Кто-то знает.

— А кто?

— Ну, хотя бы тот полосатый пиджак — Ниппе. Потом Фредрик, который в черном плаще. Еще Карл Джетсет, вместе тусуются. Ты сам-то из них кого-то знаешь?

Джетсет, Джетсет, мелькнуло в голове Хорхе. Что-то знакомое.

Поморщил лоб.

Карл Джетсет.

Порылся в памяти.

Карл Джинсет!

Джетсет — он кто?

Софи рассказала: о клубах и движухах. Джетсет — самый крутой стурепланский тусовщик. Хотя на девчонок ему пофиг, по правде сказать.

Последний комментарий заслуживал особого внимания.

В голове у Хорхе пронесся клич — словно в ней возликовали мультяшные матадоры из «Быка Фердинанда», кричавшие друг другу: То, что надо! Нашли, ура!

41

ЮВе встал спозаранку. Предвкушал. Нынче свершится. Если выгорит, их примут крутые бугры. У которых прямой выход на южноамериканские картели. Серьезные объемы поставок. Одно их слово — и карьера ЮВе кометой взовьется в кокаиновое небо.

Сидя в той части ресторана, что отведена под завтраки, все ждал, когда же наконец соизволят спуститься араб с Фахди. Листал британскую газету, попивал кофе. Не знал, куда себя девать.

Накануне спустил шестьдесят тысяч крон. На шмотки, сумку, туфли, еду, стриптиз в Сохо. Поздно ночью завалили в «Чайнауайт» — за один только столик с напитками пришлось отвалить пятьсот с лишним фунтов, но овчинка выделки стоила. Раскошелиться пришлось и на другое удовольствие — в кои-то веки побывал в шкуре покупателя, со своим бы не пустили. Но дело не в просаженных бабках. Огорчало другое — что бы сказали родители, узнай они о таком разгуле.

Послал эсэмэску Софи. Она вроде и дистанцию держит, а в то же время знает его, как никто другой. Только ей и открыл он свою двойную жизнь. Не всю, правда: о своих корнях ни-ни. Комплексовал из-за пролетарского происхождения и о сестре заговорить не решался. А потому терялся в сомнениях. Если он не может поделиться с ней сокровенным, какова тогда цена их отношениям?

Отложил газету. В голове четко оформились два вывода. Первый — больше общаться с Софи. Другая задача потрудней: выложить ей всю подноготную. Глядишь, Софи пригодится ему в поисках сестры.

К половине одиннадцатого подтянулся Фахди. Стали завтракать да вместе Абдулкарима поджидать.

Араб все не шел.

Часы пробили одиннадцать.

Четверть двенадцатого.

Фахди задергался. Но и беспокоить араба без нужды не хотел. Может, Фахди чего-то недоговаривает, подумал ЮВе. Чего-то боится?

Вот уж полдень.

ЮВе не вытерпел — пошел наверх. Постучался в номер Абдулкарима.

Тишина.

Постучал еще.

Глухо.

Одно из двух: либо Абдулкарим спит богатырским сном после вчерашнего оттяга, либо с ним что-то стряслось. Потому Фахди и дергается. «А с кем мы, собственно, встречаемся?» — задумался ЮВе.