Школьный хулиган - Юлия Балашова

Мы ещё долго гоняли по парку, постоянно перекидываясь фразами, представляющие чаще всего под собой издёвки и шутки. Про Игорька двоюродного братца Стаса я забыл. Пробегая свой последний на сегодня круг, потому, что я вымотался как собака, нам встретился Денис, прогуливающийся с моей сводной сестрой Ариной. Мы с ней не близки, она с какого-то хрена постоянно защищает отца, нам не по пути. Идя под ручку с Рузским, девчонка выглядела счастливой и постоянно улыбалась и прижималась к нему. Внутри появилась зависть.

"Если бы не твой огромный рот, тащащий в себя всё, что попало, преимущественно алкоголь, мог так же ходить с Дашулей" — похлопала меня по голове газетой Зависть, она выглядела недовольной, и готовой врезать мне и по носу, если потребуется. Видимо зависти, тоже не нравится Зависть.

— Женя с тобой всё хорошо? — напряженно посмотрела на меня Арина, неожиданно оказавшаяся возле меня.

Все трое смотрели на меня так, словно я был весь в говне, иначе этот взгляд было не объяснить. Зависть делает из меня какого-то полоумного, не внутренне, а внешне.

Я "стряхнул" с себя наваждение вернулся в режим шута, и начал браниться над парочкой. Те шуток не оценили и смотрели на меня с жалостью.

Твою мать, неужели уже вся школа в курсе моей личной жизни? Осталось только принять сожаления со стороны директора и старика завуча. А уборщица начнёт мне предлагать свои услуги, признается в вечных чувствах, и мы вместе уедем на розовой карете в закат.

И чего это я так взбесился?

— Вы прям как гномы, вам бы ещё пятерых. — Вымученно пошутил я, хотелось закрыться в ванной, включить холодный душ и как брошенная малолетка реветь сидя под струями воды заедая всё шоколадом.

— Не смешно Евгений, — треснула меня по щеке Арина, и улыбнулась, так тепло, что на душе посветлело, но ненадолго.

— Пора развеять тоску, — буркнул себе под нос Денис, отковыривая ботинком кусок застывшей на тротуаре земли.

В голову сразу пришла мысль как её развеять.

Глава 18

Переживания Даши

Сколько прошло дней? Пять? Десять? А может уже месяц миновал? Она жила в режиме работа-дом. Никуда не ходила, ни с кем кроме Марины не общалась. Депрессия ли это? Может и она, но Дарья не думала о том, что с ней может быть что-то не так. Возможно, девушка просто пряталась и боялась начать размышлять об этом? Всё было бы куда проще, если Женя не встречался ей изо дня в день в школе, то на переменах проходил мимо и бросал многозначительные взгляды, то на уроках математики, где даже не смотрел в её сторону. Логики его поведения Даша не понимала. Он назвал её ребёнком, а сам чем лучше?

В душе она естественно лелеяла надежду на прощение. Пыталась взять себя в руки и пойти к Бекетову, но постоянно что-то мешало. То воспоминания внезапно врывались в голову, то Женя, который так легко тогда ушёл от неё не попытавшись остановить. А она ведь тогда заплакала, хотела броситься за ним сама, но внутренний голос убедил девушку, что она ни в чём перед Женей не виновата. Тяжело быть тряпкой, об которую вытирают ноги. Она ею быть не хотела, однако постоянно была. Все кроме Марины поступали с Дарьей ужасно. Она рассчитывала на Евгения, парня который впервые за её небольшую жизнь добивался её, да так отчаянно, что Даша решилась довериться ему. Напрасно! Все они одинаковые, и не будет в жизни Колосовой хороших людей. Она одна!

Больно. Несправедливо. Жестоко.

Может для кого-то Даша кажется инфантильной и неинтересной, в любом случае ей так удобно. А если им что-то не нравится их проблемы. Она живет, как умеет, и как переделать себя понятия не имеет. Да и зачем меняться ради кого-то? Такое делать надо только ради себя! Ей не нравилось многое в Жене, например: постоянные вечеринки, походы в бары, чрезмерная наглость, порой граничащая с абсурдом. Однако все это она приняла в нём, минусы станут плюсами, когда он вырастет, и заглушат ветер в своей голове.

"Не получилось. Не срослось. Я опять ошиблась, да сколько можно быть такой наивной дурочкой? Пора взрослеть и переставать страдать по тем, кто этого совершенно не заслуживает", — ругала она себя.

А ещё Дарья невероятно злилась на отца Бекетова, он ей и в прошлый раз показался грубым, но после пощёчины превратился в настоящего монстра в её глазах. Сначала ей казалось, что отец и сын похожи, но к счастью сходство их было минимальным лишь цвет глаз да телосложение, характеры оказались противоположными. С таким как Владимир Степанович Бекетов трудно разговаривать, он привык, что все подчиняются ему, и никто даже перечить не смеет, а она влезла. Влезла и поплатилась. Вероятнее всего, отношения Даши и Жени так ни к чему бы и не пришли, даже если бы они остались вместе. Владимир Степанович с его властью просто не позволил бы своему сыну тратить время на такую как она. Пусть Женя делает вид, что слова отца для него пустой звук, всё равно понятно, без него он и сам пустой звук. Допустим, он смог вырваться из тирании Владимира Бекетова, нашёл работу, и стал учиться. Долго он так протянет? Человек прожившись всю свою жизнь как принц, никогда не смирится с участью простолюдина. Наиграется, побунтует и вернётся под крыло отца. Тут не нужно быть умным, чтобы понять.

Настроив воздушных мостов, Даша страдала. Как бы она не показывала, что на Женю ей плевать, она скучала по нему и очень сильно. Наглец умудрился за короткий промежуток времени приручить девушку. Хоть она и не любила такую формулировку, но так оно и было. Даша привыкла к Жене, потому что он постоянно вился где-то поблизости, даже если она его не видела, всё равно чувствовала присутствие. Теперь он отсутствовал постоянно, и воздух стал стылым. Пропало то тепло, что согревало замёрзшую девушку, а он ведь обещал не подвести. Подвёл. Верить можно только себе, все остальные могут в любой момент воткнуть нож в спину. Тогда получается одиночество самый оптимальный вариант? Нет! Пусть будет больно, пусть будет страшно, но надо перебороть себя и идти на встречу к другим людям, даже если они этого порой и не заслуживают.

Дарья сидела в кабинете и ждала следующий класс на математику. Каждый раз сердце её сжималось от чувства, что по нему проводят лезвием, когда нужно было вести урок у одиннадцатого "Б". Хоть