Том 5. Багровый остров. Пьесы, повесть, черновые варианты романа «Мастер и Маргарита» 1928–1931 гг. - Михаил Афанасьевич Булгаков

Постой, тут по воинской повинности у меня еще грыжа была... (Достает бумажку.)

Зоя (вынимает из шкафа великолепные брюки). Надевай штаны.

Аметистов. Бог благословит твое доброе сердечко! Сестренка, отвернись!

Зоя. Очень ты мне нужен! Штаны потрудись вернуть, это Павла Федоровича.

Аметистов. Морганатический супруг?

Зоя. Держать себя с ним вежливо, это мой муж!

Аметистов. Фамилия ему как?

Зоя. Абольянинов.

Аметистов. Граф? У-у!.. Поздравляю тебя, сестра! Впрочем, у него ни черта, наверное, больше не осталось! Судя по физиономии, контрреволюционер... (Выходит из-за ширм, любуется штанами, которые на нем надеты.). Гуманные штанишки! В таких брюках сразу чувствуешь себя на платформе...

Зоя. Сам выпутывайся с фамилией... В нелепое положение ставишь... Павлик!

Абольянинов входит.

Простите, Павлик, говорили по делу.

Аметистов. Увлеклись воспоминаниями детства... Ведь мы росли с Зоечкой. Я сейчас прямо рыдал... Смотрите на брюки? Пардон, пардон, обокрали в дороге... Свистнули в Таганроге второй чемодан, прямо гротеск! Я думаю, вы не будете в претензии? Между дворянами на это нечего смотреть...

Абольянинов. Пожалуйста, пожалуйста, я очень рад...

Зоя. Вот, Павлик, Александр Тарасович будет у нас работать администратором. Вы ничего не имеете против?

Абольянинов. Помилуйте, я очень рад... Если вы рекомендуете Василия Ивановича...

Аметистов. Пардон, пардон, Александра Тарасовича... Вы удивлены? Это мое сценическое имя, отчество и фамилия, по сцене — Василий Иванович Путинковский, а в жизни — Александр Тарасович Аметистов. Известная фамилия, многие представители ее расстреляны большевиками... Тут целый роман! Вы будете рыдать, когда я вам расскажу...

Абольянинов. Очень приятно. Вы откуда изволили приехать?

Аметистов. Я? Откуда я приехал, вы спрашиваете? Из Саратова в данный момент приехал. Тут целый роман, вы будете рыдать...

Абольянинов. Вы беспартийный, разрешите спросить?

Аметистов. Кель кестьон? Что вы?

Абольянинов. А у вас на груди был... такой... Впрочем, мне это только показалось...

Аметистов. Ах нет, нет, это для дороги. Знаете, в поезде очень помогает, плацкарту вне очереди взять, то, другое...

Манюшка (появилась). Портупея пришел.

Зоя. Зови его сюда. (Аметистову.) Имей в виду, председатель домкома.

Портупея. Добрый вечер, Зоя Денисовна. Здравствуйте, гражданин Абольянинов. Ну что, надумали, Зоя Денисовна?

Зоя. Да. Вот документы. Пропишите Александра Тарасовича Аметистова, он только что приехал. Будет администратором мастерской.

Портупея. Ага. Послужить, стало быть, думаете?

Аметистов. Как же, как же... Стаканчик пива, уважаемый товарищ!

Портупея. Мерси, не откажусь. Жарко, знаете, а тут все на ногах да на ногах...

Аметистов. Да, погода, погода, как говорится... Громадный у вас дом, товарищ дорогой, такой громадный!..

Портупея. И не говорите, прямо мученье! А по воинской повинности грыжа у вас?

Аметистов. Точно так. Вот она. (Подает бумажку.) Вы партийный, товарищ?

Портупея. Сочувствующий я.

Аметистов. А, очень приятно! (Надевает свой значок.) Я сам бывший партийный. (Тихо, Абольянинову.) Деван ле жан... Хитрость...

Портупея. Отчего же вышли?

Аметистов. Мелкие фракционные трения... Я не согласен со многим... Глянул кругом, вижу — нет, не выходит! Я тогда прямо и говорю в глаза...

Портупея. Прямо в глаза?

Аметистов. А мне что терять, кроме цепей? Я одно время громадную роль играл... Нет, говорю, это не дело! Уклонились мы — раз! Утратили чистоту линии — два! Расстреляли заветы! Ах так? — говорят. Так мы, говорят, тебя!.. Горячий народ! Ваше здоровье!

Абольянинов. Он гениален, клянусь!

Зоя (тихо). Ах, мерзавец! Ну довольно политики! Итак, товарищ Портупея, с завтрашнего дня я начинаю дело.

Аметистов. Итак, мы начинаем! За успех мастерской и за здоровье ее заведующей Зои Денисовны, товарища Пельц! Ура! (Пьет пиво.) А теперь здоровье нашего уважаемого председателя домкома и сочувствующего... (Тихо.) Как его звать-то?

Зоя (тихо). Анисим Зотикович Портупея.

Аметистов. Да, я и говорю: Анисима Зотиковича Портупеи, ура!

Во дворе забренчало пианино, мальчишки запели: «Многая лета...»

Совершенно верно! Многая лета! Многая лета!

Занавес

Акт второй

Гостиная в квартире Зои превращена в мастерскую. Манекены с кукольными лицами, волны материй. Швея трещит на машинке. Закройщица с сантиметром на плече. Три дамы.

Первая дама. Ах нет, милая... весь угол нужно вынуть, вынуть, а то ужасное впечатление, как будто у меня не хватает двух ребер. Ради бога, выньте, выньте!..

Закройщица. Хорошо.

Вторая дама (трещит третьей). ...И вообразите, говорит — прежде всего, мадам, вам нужно остричься. Я моментально, конечно, бегу на Кузнецкий, к Жану, остриглась, бегу к ней, она надевает на меня спартри, и, представьте, у меня физиономия моментально становится как котел!

Третья дама. Хи-хи-хи...

Вторая дама. Ах, миленькая, вам смешно!

Первая дама. Фалдит, дорогая, фалдит...

Закройщица. Что вы, мадам!

Вторая дама. И какая наглость! — это, говорит, оттого, что у вас широкие скулы!

Послышался звонок.

Аметистов (пробегая). Пардон, пардон, я не смотрю...

Вторая дама. Мсье Аметистов, скажите, как, по-вашему, у меня широкие скулы?

Аметистов. У вас? Кеске ву дит, мадам? У вас совсем нет скул! (Скрывается.)

Первая дама. Кто это такой?

Закройщица. Главный администратор школы.

Первая дама. Шикарно поставлено дело!

Аметистов (возвращаясь). Пардон, пардон, я не смотрю... Манто ваше очаровательно!

Первая дама. Какое там очаровательно! Неужели у меня такой зад?

Аметистов. Совершенно правильный зад, мадам! (Звонок. В сторону.) Ах чтоб тебе сдохнуть! Пардон, пардон... (Улетает.)

Первая дама (снимая манто). Что же, к пятнице?

Закройщица. Невозможно, мадам, Варвара Николаевна не поспеет.

Первая дама. Ах, это ужасно! А к субботе?

Закройщица. К среде, мадам.

Первая дама. До свидания. (Уходит.)

Швея (подает сверток Второй даме). Прошу.

Вторая дама. Благодарю вас.

Аметистов (влетая). Оревуар, мадам. (Звонок. В сторону.) Да что это такое? Пардон, пардон... (Улетает.)

Вторая дама уходит.

Швея (заворачивает сверток в бумагу, подает Третьей даме). Вот ваш бант, мадам.

Третья дама. Мерси. (Уходит.)

Закройщица (в изнеможении садится). Ффу!..

Аметистов (влетает). Ну, дорогие товарищи, закрывайте лавочку! Довольно!

Швея и Закройщица собираются уходить.

Отдыхайте, товарищи, согласно кодексу труда... съездите на Воробьевы горы, золотая осень, листья...

Швея. Какие тут листья, Александр Тарасович!.. Только бы до постели добраться!

Аметистов. Ах как я вас понимаю! Сам мечтаю только об одном — как бы лечь. Почитаю что-нибудь на ночь по истории материалистической философии и засну. Не надо убирать, товарищи! Товарищ Манюша все сделает.

Швея и Закройщица уходят.

Замучили, окаянные! В глазах одни зады и банты! (Достает бутылку коньяку и рюмку, выпивает.) Фу-ты, черт их возьми!

Входит Зоя.

Ну, Зоечка, дорогая директриса, вот чего: Аллу Вадимовну даешь в срочном порядке?

Зоя. Не пойдет.

Аметистов. Пардон, пардон... ты меня слушай.