Гражданин Бонапарт - Николай Троицкий

С этими строками Пушкина согласилась Марина Цветаева - в статье «Пушкин и Пугачев», а В. В. Маяковский воспел подвиг Наполеона, ободрявшего больных чумой, «смелостью смерть поправ», - воспел в стихотворении «Я и Наполеон»[912].

Оставив больных (не только чумой) и раненых солдат в лазаретах Яффы, один из которых был открыт в монастыре братии Ордена Святой земли, Наполеон повел Сирийскую армию далее на северо- восток - к Сен-Жан д’Акру. Перед выступлением в поход (судя по записям Наполеона, еще до 8 марта, т. е. до расстрела турецких военнопленных) он отправил одного за другим двух гонцов с письмом к Джеззар-паше. Этот 63-летний наместник турецкого султана в Сирии избрал Сен-Жан д’Акр своей опорной базой. Кстати, турки называли крепость Аккрой, а ныне это город Акка в Израиле.

Джеззар-паша (1720-1804), по происхождению босниец, а по имени Ахмет, начал свою карьеру, будучи рабом у правителя Египта Али-бея, и выдвинулся за счет беспощадного истребления всех своих конкурентов с крайней, просто звериной жестокостью, которая и доставила ему прозвище «джеззар», что значит «палач» или «мясник». Такое прозвище ему понравилось, и он сделал его своим именем[913]. Вот как вспоминал о нем участник походов в Египет и Сирию, в прошлом один из лидеров термидорианского Конвента, а в будущем Государственного совета Первой империи граф Антуан Тибодо: «Этот жестокий и предприимчивый человек, управлявший всем в Сен-Жан д’Акре на правах визиря, одновременно был министром, канцлером, казначеем и секретарем . Этот оригинал принимал аудиенции, сидя на простом ковре, в комнате без всякой мебели. Около него были разложены неизменные его атрибуты - пистолет, карабин, топор и кривая сабля . Большая часть его слуг была им изувечена. У одного не было уха, у другого глаза, у третьего руки и т. д. Тайна его гарема никому не была доступна, никто не знал числа его жен. Всякая женщина, однажды попавшая в эту таинственную тюрьму, навсегда исчезала для мира. Он собственноручно убивал из них каждую, верность которой вызывала в нем малейшее сомнение»[914].

В письме к Джеззару Наполеон предлагал мир и дружбу, угрожая в противном случае «злом» расправы. «Станьте моим другом, будьте недругом мамлюков и англичан, - гласил текст письма, - и я сделаю Вам столько же добра, сколько причинил и могу еще причинить зла 8 марта я двинусь на Сен-Жан д’Акр. Мне необходимо получить ваш ответ до наступления этого дня»[915]. Джеззар-паша первому гонцу ничего не ответил, но отпустил его, а второго приказал убить[916]. Теперь французские солдаты шли на Сен-Жан д’Акр с тем же чувством мести «за своих», как это было в Яффе.

19 марта войска Наполеона подошли к Сен-Жан д’Акру и стали лагерем на склонах горы Турон, обложив крепость. Наполеон знал, что во время трехлетней (1191-1194 гг.) осады ее крестоносцами лагерь осаждающих находился на тех же склонах. Едва ли он ожидал, что его осада затянется на 62 дня - с 19 марта по 21 мая, поскольку отзывался об укреплениях Сен-Жан д’Акра презрительно: «une bicoque» - «избушка на курьих ножках». Но 19 марта он столкнулся здесь с тремя неожиданностями, из которых каждая представлялась неприятнее других.

Наполеон сразу же с высокого холма, который носил имя Ричарда Львиное сердце, а ныне носит имя самого Наполеона, увидел, что в крепости не только укреплены старые башни, но и воздвигнута вдоль крепостных стен новая линия укреплений, оснащенная, как оказалось, артиллерийскими батареями из 250 орудий. К тому времени он узнал и другое: в номинальном подчинении у Джеззар-паши руководят обороной крепости два выдающихся специалиста, лично известных Наполеону,

Первым из них был военный инженер Антуан Ле Пикар де Фелиппо (1768-1799), который окончил Парижское военное училище в одном классе с Наполеоном (то был класс академика Г. Монжа), причем в один день с ним держал выпускной экзамен по математике у другого академика - П. С. Лапласа. С началом революции родовитый дворянин и роялист де Фелиппо эмигрировал, но в 1797 г. после переворота 18 фрюктидора ненадолго вернулся во Францию и здесь 21 апреля 1798 г. совершил беспримерно дерзкую акцию, последствия которой больно ударили по Французской Республике и лично по Наполеону. Де Фелиппо и два его сообщника, переодетые в жандармскую форму, явились к начальнику тюрьмы Тампль (главной в Париже) и предъявили ему подложный, но очень искусно имитированный приказ Директории передать им содержавшегося в тюрьме опаснейшего врага Франции - английского офицера, будущего адмирала У. С. Смита, взятого в плен под Тулоном[917]. Начальник тюрьмы выполнил этот «приказ», а когда тюремные и все прочие власти, вплоть до самой Директории, спохватились и всполошились, преступников уже и след простыл. Так де Фелиппо чуть ли не из самого ада раздобыл для Джеззар-паши второго, столь же, если не еще более ценного помощника.

Уильям Сидней Смит (1764-1840), по выражению А. 3. Манфреда, «один из последних представителей вымирающего племени британских пиратов», который «мог бы по праву считаться законным наследником» самого Френсиса Дрейка[918], моряк не только английского, но также шведского и турецкого флотов, отсидевший четыре года во французской тюрьме, а потом заседавший в английском парламенте (а на Венском конгрессе 1815 г. представлявший экс- короля Швеции Густава-Адольфа IV), этот злой гений Наполеона, противостоявший ему еще в Тулоне, теперь вновь встал на его пути.

Дело в том - и это оказалось для Наполеона главной, трагической для него неожиданностью, - что 18 марта, за день до подхода Сирийской армии к Сен-Жан д’Акру, английская эскадра, которой командовал Сидней Смит, перехватила морские транспорты французов. Добычей англичан стали запасы продовольствия, амуниция, боеприпасы, а главное - 40 тяжелых осадных орудий. Наполеон отправил их к Сен-Жан д’Акру морем, полагая, что доставить туда артиллерию сухим путем, через глубокие пески Синайской пустыни, было бы гораздо труднее и дольше.