Это случилось однажды летом - Тесса Бейли

Брендан направился к двери, пульс стучал у него в ушах, но Мик преградил ему путь, прежде чем он смог выйти обратно на холод.

—Брендан, я ... —Он склонил голову.

—Когда ты найдешь ее, ты извинишься за меня? Я был не слишком добр к ней сегодня вечером.

Кинжал вонзился Брендану между глаз. Господи, сколько душевной боли пришлось пережить его Пайпер с тех пор, как он сел на борт лодки в субботу? Сначала он уехал, потом ее отчим отменил встречу. Никто не пришел на ее торжественное открытие—по крайней мере, она так думала. И теперь он узнает, что Мик потенциально ранил ее чувства?

Его руки сжались в кулаки по бокам, борясь с яростным желанием что-нибудь сломать.

—Я боюсь спрашивать, что ты сказал, Мик,—прошептал он, закрывая глаза.

—Я мог бы намекнуть, что она не сможет заменить мою дочь,— сказал Мик тихим голосом, сожалея о каждом слове.

Брендан резко выдохнул, его страдания были полны. Опустошая его там, где он стоял.

—Мик,— ответил он с наигранным спокойствием.

—Твоя дочь всегда будет занимать место в моем сердце. Но это сердце принадлежит Пайпер. Она пришла сюда и слепо лишила меня этого.

—Теперь я это понимаю.

—Хорошо. Займись этим прямо сейчас.

Не в силах сказать больше ни слова, не в силах сделать ничего, кроме как добраться до нее, добраться до нее любыми необходимыми средствами, Брендан зашагал к своему грузовику и выжег резину из Уэстпорта.

Oх, она совершила огромную ошибку.

Огромную.

Пайпер сидела верхом на механическом единороге, готовясь подняться через люк на сцену. Кирби сунула ей в руку пухлую волшебную палочку принцессы, и Пайпер уставилась на предмет, сокрушаясь о том, что она не могла волшебным образом пожелать себе выйти из этой ситуации.

Ее имя скандировали сотни людей над головами.

Их ноги топали по полу клуба, сотрясая потолок. За кулисами люди продолжали подходить к ней, делая селфи без разрешения, и Пайпер представляла, как она выглядит потрясенной в каждом из них.

Это было именно то, чего она всегда хотела. Слава, признание, вечеринки, устраиваемые в ее честь.

И все, чего она сейчас хотела, - это вернуться домой.

Не в Бел-Эйр. Нет, она хотела быть на зарядной станции. Это был мой дом.

Брендан был домом.

Пение становилось громче вместе с топотом, и Кирби, визжа, заплясала по кругу вокруг Пайпер.

—Наслаждайся предвкушением, сучка! Как только они начнут играть твою песню, гидравлика будет медленно поднимать тебя. Когда ты взмахнёшь палочкой, осветитель сделает так, чтобы это выглядело так, будто ты посыпаешь волшебную пыль. Это выглядит так реально. Люди будут в шоке.

Ладно, ладно, эта часть была довольно крутой.

—Что это за песня?

—"Girls Just Want to Have Fun' записали ремикс на 'Sexy and I Know It. ' Очевидно. —О да. Очевидно.

Кирби обмахнула свои подмышки.

—Попробуй приурочить свои волшебные фильмы к ритму, понимаешь?

Пайпер сглотнула, глядя на свое пышное платье, ее черные подвязки выглядывали из-под подола по обе стороны единорога. Одевание было забавным развлечением, как и прихорашивание и профессиональная прическа, но ... теперь, когда пришло время вернуть ее “триумфальное” возвращение, она чувствовала себя немного ... фальшивой.

Ее сердце разлетелось вдребезги.

Она не хотела входить в клуб на гидравлическом единороге.

Она не хотела, чтобы ее фотографировали и размещали во всех социальных сетях. Никогда не было ничего плохого в том, чтобы хорошо провести время. Или танцевать и одеваться так, как она решала. Но когда она приехала в Вестпорт и ни один из этих людей не позвонил, не написал смс и не поинтересовался последствиями вечеринки, которой они наслаждались, она поняла, насколько все это фальшиво. Как быстро стихают фанфары.Когда придет время ей подняться на сцену, ни один из аплодисментов не будет для Пайпер. Для настоящей Пайпер. Это было бы празднованием ее создания успешного имиджа. И этот образ ничего не значил. Это не считалось. Она думала, что вернуться в эту сцену будет легко, что она просто погрузится в нее и упьется, немного оцепенеет. Но все, о чем она могла думать, было ... Кто будет завтра пить кофе с Опал? Кто бы проводил Эйба в музей?

Эти прогулки заставляли ее чувствовать себя в миллион раз лучше, чем кратковременные всплески интернет-славы. Потому что это была просто она, живущая реальными моментами, а не выдумывающая их для развлечения других.

Пробираясь через бар со своей сестрой, стоя на палубе лодки в объятиях любви всей ее жизни, пробегая сквозь туман гавани, заводя друзей, которые, казалось, интересовались ею, а не тем, что она могла для них сделать. Эти вещи имели значение.

Все это было напоказ, и участие в этом заставляло Пайпер чувствовать себя менее верной себе. Как будто она недооценивала себя.

Эта слава, к которой она всегда стремилась, наконец-то вернулась, и ей было неинтересно.

Пайпер, Пайпер, Пайпер.

Песнопения теперь были оглушительными, но она хотела слышать только один голос, произносящий ее имя. Почему она не осталась и не боролась за него? Что он сейчас делает?

—Брендан—прошептала она, страстно желая его так сильно, что чуть не согнулась пополам.

—Прости меня, я скучаю по тебе. Мне очень жаль. —Что?—крикнула Кирби, перекрывая шум. —Хорошо, ты идешь наверх. Держись, сучка! —Нет, подожди,—Пайпер вытерла влажные глаза. —Я хочу выйти. Отпусти меня.

Кирби посмотрела на нее как на сумасшедшую.

—Уже слишком поздно. Ты уже двигаешься.

И она поднималась . Намного быстрее, чем она ожидала.

У этого единорога действительно был какой-то подъем и уход.

Пайпер вцепилась в синтетическую гриву и затаила дыхание, глядя вверх, чтобы увидеть, как над ней открываются двери сцены. Проклятье. Черт возьми, пути назад не было. Она могла бы прыгнуть, но в этих туфлях почти наверняка сломала бы лодыжку. Она бы тоже сломала эти красивые каблуки Тома Форда, и это противоречило самой ее религии.

Ее голова вот-вот должна была оторваться от сцены.

Глубоко вздохнув, Пайпер выпрямилась и улыбнулась, махая рукой толпе людей, которые сходили с ума. Для нее. Это был внетелесный опыт-быть подвешенным над их головами, и ей это не нравилось. Не хотела быть там, сидеть, как придурок, на этом единороге, в то время как сотни людей запечатлели ее изображение на своих телефонах.

Я хочу домой. Я просто хочу домой.

Единорог наконец устроился на сцене. Здорово. Она уже искала ближайший выход. Но когда она слезала, то освещала весь клуб. Не было другого способа оставаться скромной, кроме как закрыть промежность волосами единорога и неловко соскользнуть, что она и сделала сейчас, когда люди прижимались к сцене. Она не просто чувствовала себя загнанным в ловушку животным. Она была одним из них. Выхода не было.