Осколки сгоревших звёзд - Морвейн Ветер

Комната казалась холодной и пустой. Исгерд обхватила себя руками в тщетной попытке прогнать наваждение, но это не помогло. Ей чудилось, что это чужие назойливые пальцы касаются её.

Исгерд села. Качнула головой, но ощущение стало только сильней.

Тогда она поднялась и вышла в небольшой тамбур, который отделял обе спальни от кают-компании и рубки.

Сквозь щель, ведущую в рубку, падал звёздный свет, но Исгерд вдруг стало страшно при мысли о том, что она останется с огромной чернотой космоса наедине. Никогда до сих пор её не мучила звёздная болезнь, а теперь…

«Всё бывает в первый раз», — подумала она, но заставить себя успокоиться так и не смогла.

Дверь в каюту Ролана тоже была приоткрыта. Из неё выглядывал треугольник искусственного света, и Исгерд осторожно отодвинула дверь в сторону.

Ролан сидел на кровати, по пояс укрывшись пледом, и читал. Исгерд несколько мгновений разглядывала его рельефную грудь, маленькую ямочку пупка и дорожку чёрных волос убегающую вниз от неё. Потом Ролан поднял на неё глаза.

Не говоря ни слова Исгерд скользнула внутрь каюты, на ходу стягивая с себя футболку. Сбросила на пол и приникла к Ролану. На мгновение закрыла глаза, наслаждаясь жаром его тела и вдыхая немного терпкий аромат его кожи.

— Я надеялся, что ты придёшь, — прошептал Ролан, касаясь поцелуем виска Исгерд. Он отложил книгу в сторону, чувствуя, что уже не сможет ни читать, ни думать ни о чём. Близость Исгерд опьяняла сильнее самого крепкого вина.

Руки Ролана очертили контур острого плеча, и Исгерд выгнулась, запрокинула голову, напрашиваясь на поцелуй.

Ролан не смог отказать.

Над планетой, куда приземлился звездолёт Ролана — «Дикая орхидея» — шёл дождь.

Исгерд первой спустилась по трапу и не сразу поверила, что в самом деле ощущает прохладные крупные капли на коже.

Исгерд не помнила, когда чувствовала дождь в последний раз.

Она замерла, запрокинув голову назад и позволяя дождинкам стекать по щекам. Приоткрыла рот, ловя губами, и тут же обнаружила, что Ролан рванул её вбок с такой силой, что стукнули зубы.

— Что ты делаешь? — прошипел тот.

Исгерд в недоумении воззрилась на него.

— Отравишься! Ты знаешь, сколько в атмосфере бензонных паров?

— Я, конечно, не эколог, — с сомнением произнесла Исгерд, — но насколько помню географию Кадмуса, в облаках здесь всё-таки преобладает H₂O.

Ролан поморщился.

— Так было, пока в городе было мало личного транспорта, а общественный ходил на антигравитационных подушках. После революции большинство предпочитает иметь собственные аэромобили. А бензон дешевле того же фотона в десятки раз.

Исгерд моргнула, недоумение всё ещё владело ей.

— Не понимаю, — сказала она. — Но ты же осознаёшь, что это вредно для людей? Я имею в виду, бензонные пары в облаках.

— Да, осознаю. Но это их выбор, и не мне им мешать.

— Но ты можешь издать закон и запретить использовать бензон. Тем более что его производят не у нас, а в Иртхане, а если у нас не будут покупать фотон, то у Гесории не останется денег ни на что…

— Начнём с того, — перебил её Ролан, — что я не могу издать закон. Закон может издать только Парламент, утвердив его большинством голосов.

Исгерд закатила глаза.

— Ты шутишь? Ты не можешь обеспечить себе голоса? Зачем вообще тогда было затевать переворот?

— Я не знаю, могу я обеспечить себе голоса или нет. Но я не хочу обманом заставлять людей голосовать за то, чего они не хотят. Потому и устраивал переворот.

— А ты не пробовал предложить им проголосовать за бензонный дождь?

— Бензонный дождь — явление природы. Парламент не регулирует его.

— Мда…

Исгерд замолкла.

— Идём, — сказал ей Ролан, — машина уже ждёт.

Они миновали зону досмотра — Исгерд уже не удивлял тот факт, что кругом почти нет ни охраны, ни людей, зато на каждом углу красуется реклама «Мелберг-корп».

— Ты женился на ней? — спросила Исгерд, когда они садились в авто.

— Что? — вскинулся Ролан. — На ком?

— На Луане… На ком ещё.

Исгерд не стала говорить о том, что на эту мысль её навело то, сколько раз она прочитала на рекламных постерах фамилию Мелберг за несколько последних минут — эта семья явно находилась в чести. А значит, Ролан, видимо, не только женился на ней, но и по-прежнему любил. Исгерд почему-то не сомневалась, что для того, кого любит, он сделает всё — даже забудет про закон.

— Она замужем за Ирвином уже много лет, — сказал Ролан и отвернулся к окну. Исгерд подняла бровь.

— Ирвин что… жив?

Ролан не ответил, и тогда после долгого молчания Исгерд задала другой вопрос:

— Ты всё ещё любишь её?

Ролан поморщился.

— Конечно, нет — и никогда не любил. Я любил… — он бросил на Исгерд быстрый взгляд и замолк.

Исгерд сделала вид, что не заметила последних слов. Слишком просто было бы признаться в ответ сейчас, когда она полностью зависела от Ролана. И когда не знала толком, что тот представляет из себя по прошествии стольких лет.

— И никогда не был женат? — только и спросила Исгерд.

Ролан покачал головой. Разговор снова на какое-то время угас, а потом Исгерд произнесла:

— Мне хотелось бы пройтись по городу. Купить кое-что из личных вещей. Ты не отпустишь меня?

Ролан вскинулся и внимательно посмотрел на неё. Две мысли почти одновременно возникли у него в голове. Первая заключалась в том, что Исгерд замыслила побег. Вторая — в том, что её могут арестовать.

— Я не могу всё время сидеть взаперти, Ролан, — сказала Исгерд, заметив, что тот колеблется, — я просто сойду с ума.

— Тогда сначала нам придётся заехать ещё кое-куда, — Ролан поднёс руку к сенсорной панели и сменил маршрут. Аэрокар плавно ушёл с трассы, и через несколько минут они остановились у какого-то дома, на витрине которого красовались наручники и плеть.

Брови Исгерд поползли вверх.

— Я уже говорил, что добровольное рабство практикуется, — напомнил Ролан, открывая для неё дверь.

— Моё было очень добровольным, — заметила та, но внутрь вошла.

Они подошли к прилавку, за которым стоял неряшливого вида мужчина в серой футболке — видимо, продавец. Он молча кивнул посетителям и отложил в сторону журнал, который до того листал.

— Нам нужен цифровой манжет, — сказал Ролан.

Мужчина с любопытством оглядел Исгерд — та одела один из пиджаков, купленных перед вылетом, поверх джинсов и майки. Полный парад, учитывая внешний вид этих городов, казался ей неуместным. Тем более что и Ролан все последние дни ходил не в запомнившихся Исгерд со студенческих лет аристократических костюмах, а в обычных, принятых среди горожан чёрных джинсах и футболках, поверх которых на улицу надевал просторный чёрный плащ. Исгерд ещё отметила про себя, что под таким хорошо прятать автомат.