Водяра - Артур Таболов
Шрифт:
Интервал:
- Слушайте меня внимательно, - перебил Алихан. - Возьмите на складе два ящика водки и отправьте с шофером в Москву…
- Не понял. Водки? С вами все в порядке?
- Да, водки, - повторил Алихан. - Два ящика. Срочно. Вам сейчас скажут куда.
Он дал трубку бородачу:
- Объясняй.
- Вы меня слушаете? - заторопился бородач. - Большой дом возле Ярославского вокзала знаете? Но той же стороне, сразу за вокзалом. Во второй арке вас встретят. Во второй, не спутайте.
- Вы все поняли? Жду! - бросил Алихан и отключил связь.
- Неужели привезут? - недоверчиво переспросил бородач.
- Пусть попробуют не привезти!
- Два ящика… Господи, бывают же чудеса!..
Исчезновение любого человека проламывает брешь между обычной жизнью с установившимся, до мелочей предсказуемым порядком и неизвестностью, которая, оказывается, все время рядом, как бездонный овраг в шаге от лесной тропинки или огромная заброшенная промзона за забором, залепленном веселенькими рекламными плакатами. Когда исчезает человек известный, политик или предприниматель, случайность сразу исключается, неизвестность наполняется зловещим, угрожающим смыслом.
В первый день еще ждали, что Алихан объявится, позвонит. Не звонил, его мобильник был отключен. Дотошно расспросили водителя и охранников, съездили на вокзал: в каком месте вышел, что сказал. На всякий случай заглянули в квартиру Ларисы Ржевской на Сретенке, где Алихан иногда бывал. Пусто. На второй день Тимур Русланов, прилетевший по вызову Гоши, встретился с Панкратовым, попросил помочь. Полковник воспринял просьбу с пониманием, по-деловому. Задействовали милицию, разослали ориентировки. Начали обзванивать и объезжать морги, изучали милицейские сводки, выделяя сообщения о неопознанных трупах. Следов Алихана не обнаруживалось. Не давали о себе знать и похитители, если это было похищение с целью получения выкупа, чего никак нельзя было исключать.
С каждым днем ситуация становилась все более угрожающей, поэтому неожиданный звонок Алихана произвел в Рузе ошеломляющее действие. Бросили в багажник разгонной "Волги" две картонные упаковки водки и рванули в Москву, выжимая из машины все силы. С дороги Тимур связался с Панкратовым, попросил взять под контроль вторую арку дома возле Ярославского вокзала, ничего не предпринимать, просто ждать, отслеживать обстановку. Когда подъезжали к кольцевой, Панкратов отзвонил: все спокойно, в арке никого нет. То же самое повторил, когда "Волга" пробилась наконец сквозь заторы и припарковалась рядом с синим "фольксвагеном" Панкратова. Тимур, Гоша и увязавшийся с ними Гольдберг осмотрелись. Дом как дом, арка как арка. Проходят люди, проезжают машины, по большей части продуктовые фургоны. Три бомжа сидят у стены, безучастные ко всему.
Панкратов прихватил с собой двух оперативников в штатском, они сидели в его машине, изнывая от безделья. Постояли, оглядываясь. Никто к ним не подходил.
- Водка! - догадался Гольдберг. - Они ждут людей с водкой!
Выставили упаковки на асфальт. Бомжи зашевелились, неуверенно приблизились. Вид хмурых штатских их отпугивал, водка неудержимо тянула к себе.
- Слышь, мужики, - произнес низенький, в густой растительности до глаз. - Это вроде бы нам посылка.
- Нам - кому? - спросил Панкратов.
- Людям. Нет? Тогда извиняйте. Мы что? Мы ничего.
Бомжи попятились от машин, но позади них уже стояли оперативники.
- Кто звонил? Где он? Что вы с ним сделали? Не врать! - прикрикнул Панкратов.
- Да Бог с тобой! - перепугался бомж. - Ничего мы не делали! А что сделали, так это не мы!
- Он жив?
- Да как же не жив, если сам звонил? Что ты говоришь, мужик? Сам подумай!
- Веди к нему!
- Это можно… Только, это самое… Он велел без водки не приходить. Не знаю, как и быть…
- Бери водку! Пошли! - скомандовал Панкратов.
Бомжи подхватили коробки и потащили их через арку во двор. В одном из подъездов спустились в подвал, долго шли по узким темным переходам с водой на полу и наконец оказались дома. Это было видно по тому, как исчезла испуганная суетливость в их движениях, головы уже не так глубоко сидели в плечах, пропала сутуловатость - та, что бывает, когда человек все время ждет удара или толчка в спину. При появлении чужих обитатели бомжатника расползлись по углам, зарылись в тряпье, затаились.
- Ништяк, все путем! - успокоил их бородач. Пристроив коробки с водкой на верстаке, он провел Панкратова в угол помещения, показал на кучу тряпья. - Вот ваш кореш. Живой, что ему сделается?
Панкратов только глянул и сразу схватился за телефон - вызывать "скорую". Тимур Русланов и оперативники подхватили Алихана и понесли к выходу. У двери Гоша оглянулся. Бородатый бомж вытаскивал бутылки из коробок и ставил их на верстаке - одну к одной, в три ряда. Тусклый свет лампочки тлел на стекле, превращал бутылки в иконостас. Из темноты к нему, как к церковному иконостасу, тянулись люди, мало похожие на людей, замирали в благоговейном молчании. Отсвет бутылок, как слабых церковных свечей, ложился на их лица, сообщал им такое выражение, как если бы они увидели чудо. В него было невозможно поверить, но оно было, свершилось. Настоящее чудо. Настоящее счастье в самой чистой его ипостаси, какое бывает только в детстве. Оказывается, бывает не только в детстве. Оказывается, бывает везде. Ну и ну.
- Зря вы, Илья Аронович, не пошли, - обратился Гоша к Гольдбергу, пока ждали "скорую". - Увидели бы счастливых людей. Вонь, правда, та еще. Но зрелище впечатляет. После него начинаешь верить, что дух Божий реет где хочет.
- А раньше не верил? - отозвался коммерческий директор, с выражением крайнего неодобрения глядя на лежащего на асфальте Алихана, голову которого держал на коленях Тимур.
- Раньше? Не знаю. Я как-то об этом не думал.
- Это потому что ты молодой. Еще подумаешь. Если успеешь…
Подошла "скорая".
С тяжелым сердцем улетал Тимур Русланов из Москвы. В частной клинике Алихана привели в порядок, зашили рану на затылке, очистили кровь капельницами с витаминами и физиологическими растворами. Через неделю он был уже свеж, как огурчик, привычно деятелен. Но в нем словно бы копилась энергия, не находящая выхода, она делала его резким, раздражительным. Что-то не то происходило с Алиханом. Не то, не то. Врач-нарколог, наблюдавший его в клинике, объяснил Тимуру:
- У вашего друга необычная реакция на алкоголь. Он не испытывает похмелья. Это плохо. Похмелье естественная реакция организма на алкогольное отравление. Без этого энергия спиртного накапливается в организме и приводит к делириуму. Попросту говоря, к белой горячке. Возможно и бесконтрольное поведение. Вашему другу лучше вообще не пить.
- Да он никогда и не пил, - подсказал Тимур.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!