Индийская жена исследования, эссе - Маканин

гораздо больше ограничений. Я по происхождению — маратх, т. е. представитель второй в иерархии варны кшатриев, и гибкостью во взглядах обязан, как мне кажется, своему образованию. Решение относительно женитьбы было мною принято при полном осознании того, что родители не одобрят моего шага, и оно стало этапным в моем социальном созревании.

С семьей будущей жены я познакомился через своего друга. Мне приглянулся ее характер, а она так просто в меня влюбилась. Прошло какое-то время, и ее мать обратилась ко мне с брачным предложением В то время у меня не было на примете никакой другой девушки, к тому же моя будущая жена принадлежала не только к более низкой по сравнению с моей касте, но и к другой языковой и региональной общности (она родом из Гуджарата), что соответствовало моим замыслам, и я согласился. В город на свадьбу приехали мои родители из деревни. Мне хотелось заключить брак по светским нормам, но в результате состоялось традиционное индусское мероприятие, проведенное жрецами. Приданого я не взял.

У нас в Махараштре принято давать новое имя молодой жене. Возможно, в основе этой традиции лежит желание полностью оторвать ее от прежней жизни и воспоминаний и переключить на служение мужу и его семье. Не это желание двигало мною, и все же, воспользовавшись обычаем, я дал своей жене новое имя — Индраяни. Индраяни — это название одной из священных рек Махараштры, неразрывно связанной с религиозной традицией варкари, к которой принадлежит моя семья. На берегу именно этой реки находится усыпальница великого философа-подвижника Днянешвара, основоположника традиции, в честь которого назвали и меня. Так, в моем семейном союзе отразилось наполненное глубоким сакральным смыслом слияние Днянешвара и Индраяни-

С тех пор прошло семь лет. За эти годы у нас родилось двое детей. Я был бы доволен, если бы один из них был девочкой, но жена радуется, что оба — сыновья. Многие индийские женщины считают, что девочка ни к чему, и моя жена, должно быть, принадлежит к их числу.

Как же прошли эти семь лет? Нельзя сказать, что мы не ссорились, но во всяком случае нет никаких 'признаков того, что эти ссоры отразились на наших отношениях. Наряду с ролью жены Индраяни с удовольствием приняла и роль матери. Ей нравится ухаживать за детьми. Вообще-то, хотя она и побывала во многих странах, стиль ее жизни не отличается от жизненного уклада всех индийских женщин. Она носит традиционную индийскую одежду, ставит на лоб кунку и никогда не снимает с шеи свадебного ожерелья — мангалсутры. Ни в ее внешнем, ни во внутреннем облике не ощущается никаких перемен, навеянных нашими поездками. Еду готовит дома она, она же и потчует гостей. Навещая моих родителей в индийской деревне, она, как и положено, по мере возможности обслуживает и свекра, и свекровь.

Про себя, однако, я думаю, что ее поведение расходится с духом времени. Казалось бы, ничто не мешает ей впитывать опыт, предлагаемый жизнью. Индусская семья, как мне всегда казалось, предоставляет женщине надежную защиту, но вместе с тем делает ее беспомощной и как бы неполноценной. И я бы не хотел, чтобы это произошло с моей женой. Мне бы как раз хотелось, чтобы она продолжала учиться, усваивая знания не только из прочитанных книг; чтобы приобщалась к разным видам искусства. Но она ведет себя точно в соответствии с высказыванием другого великого поэта-мыслителя традиции варкари — Тука-рама: "Как сотворил Всевышний, так и живется: пусть будет покой в душе". Индраяни не честолюбива и не испытывает потребности в отграничении своего внутреннего мира от моего. В ней нет желания в чем-то проявиться или сверкнуть. Она мою жизнь считает своей. В огромном водовороте моей жизни ее жизнь — лишь одна из струй. Даже если бы у нее было свое русло, как у реки, она, скорее всего, предпочла бы раствориться в океане.

Конечно, время не стоит на месте. И нет сомнений, что мир ощущений моей жены разнообразнее мира ощущений моей матери. Значительно отличаются их навыки. Моя мать не знает другого языка, кроме маратхи, а моя жена, можно сказать, полиглотка Ее родной язык — гуджарати, с детьми мы разговариваем на маратхи, с друзьями и коллегами — на хинди и на английском Моя жена может поддержать разговор с самыми разными людьми — и индусами, и иностранцами. Моя же мать сталкивается только с жителями своей деревни. И все же я не вижу существенных различий в мировоззрении моей жены и моей матери, и я не могу не удивляться тому, что, находясь на расстоянии тысяч километров друг от друга, они обладают абсолютно одинаковым менталитетом Возможно, моя мать впитала в себя все, что ее окружает, не имея альтернативы. В моей жене, несмотря на часто обновляющийся мир вокруг нее, не обнаруживается никакой тяги к изменению этого менталитета. Не является ли такое положение вещей свидетельством воздействия глубоко укоренившейся, насчитывающей тысячелетия истории традиции женского подчинения и победы многовекового уклада индийской культуры?

Конечно же, нельзя отрицать, что время многое меняет. Заметно, что нынешние индийские женщины свободны от многих ограничений, сковывавших их предшественниц. Женщины прошлых лет садились за трапезу только после мужа и проводили бблыпую часть времени в пределах дома. Дочери после захода солнца уже не могли выглядывать на улицу, да и вообще личные ощущения женщин или их физические потребности никакого значения не имели, вернее, вопрос об их предпочтении в любой из сфер даже не вставал. Моя жена садится за стол вместе со мной, а не после, может прогуляться в одиночестве и выбрать себе покупку по душе. Она без сопровождения родственников может совершить поездку в Индию и обратно. Чтение, обычное и спутниковое телевидение, регулярные новые контакты и легкость передвижения, безусловно, как-то влияют на нее. В ней явно ощущается желание жить и получать удовольствие от жизни. Она вполне определенно говорит о своих желаниях и успешно претворяет их в жизнь. По многим параметрам она раздвинула рамки прежней модели. У нее есть собственные взгляды относительно воспитания и обучения наших детей, и она с энтузиазмом им следует.

В нынешних быстро меняющихся условиях и сам институт семьи, и отношения между супругами стали зонами повышенного напряжения.

Выкидывающая различные коленца жизнь, постоянное соперничество, всевозрастающие запросы и не отвечающие им доходы, меняющиеся жизненные ориентиры и упадок патриархальной семьи вносят свои коррективы и ставят ранее неизвестные проблемы. Все время приходится сталкиваться с новыми людьми и обстоятельствами — а жизнь дипломата особенно подвержена этому. И в